Терроризм вчера, сегодня и навеки

Фундаментом, основой для этой инфраструктуры стали многочисленные и быстро растущие диаспоры выходцев из арабо-исламского мира. Следует признать, что даже те ее представители, которые добились значительных успехов в интеграции в экономическую и политическую систему стран пребывания, не только сохранили свою иную культурно-религиозную идентичность, но использовали накопленный потенциал для дальнейшей общинной консолидации и обособления. Этот цивилизационнный феномен, наглядным проявлением являются турецкие кварталы Гамбурга и арабские районы Марселя, заслуживает отдельного изучения, и находится за пределами формата нашей темы. Случай с Зейнетдином Зиданом, ставшим лицом Франции, не должен никого обмануть, это скорее исключение, чем правило. Именно диаспора и ее финансовые и морально-психологические возможности, стали практически неисчерпаемым ресурсом «Аль-Каиды».

Так называемые «фронтальные организации» (на самом деле - структуры прикрытия), как «Аль-Мухаджирун» (Переселенцы), Всемирный фонд Джихада, и «Ансар аш-Шариа» (Сторонники Шариата), обосновавшиеся в Лондоне, но контролирующие при этом всю Европу, стали координирующими центрами «Аль-Каиды» на континенте, решая задачи сбора пожертвований и набора добровольцев для джихада. При этом, в качестве мобилизационных пунктов, использовались мечети, в больших количествах имеющиеся в любом мало-мальски крупном европейском городе. Именно через общины, сложившиеся при мечетях, только в период с 1995 по 2000 годы организация «Аль-Мухаджирун» завербовала, обучила и отправила в различные зоны вооруженных конфликтов – от Кашмира до Боснии, свыше 700 молодых людей, британцев по гражданству и мусульман по вероисповеданию. Из них 38 человек осенью 1999 г. направились в Чечню. Даже после терактов 11 сентября и постепенно набирающей обороты кампании по подавлению легальной инфраструктуры Аль-Каиды», которая тормозится многочисленными демократическими издержками, ее остаточные звенья, олицетворяемые лондонским шейхом Омаром Мухаммедом аль-Бакри и другими воинствующими клерикалами, продолжают благополучно существовать, стремительно перестраиваясь и адаптируясь под новый, усложненный политический и оперативный контекст деятельности. Впрочем, в таком положении дел, быть может, есть свой резон; ведь если срубить верхушку айсберга, его подводная часть станет еще более опасной и менее предсказуемой…

Вторая составляющая гибридной транснациональной структуры неотделима от первой – информационно-пропагандистский компонент. Он включает комплект самых различных средств, контролируемых в основном не напрямую, а через отлаженную сеть формально и реально независимых звеньев, тем не менее, работающих на общее дело: электронные и печатные средства массовой информации, зарегистрированные на подставные лица, вроде пресловутого «блуждающего» веб-сайта Nida al-Islam (Исламский призыв), периодически всплывающего на разных серверах то в Малайзии, то Венесуэле, или американском Мичигане. В условиях мер подавления, предпринимаемых противником, лидеры «Аль-Каиды», будь то сам Усама, или его официальный представитель Сулейман Абу Гейт, полноценно и грамотно задействуют в своих интересах приемы и технологию информационной войны. После каждого информационного «выстрела», произведенного видеокассетой с записью обращения бен Ладена, прокрученной по катарскому телеканалу «Аль-Джазира», в мире повышаются цены на нефть и падают биржевые индексы. Это тот самый случай, про который обозреватель американского журнала Wall Street Journal Мортон Кондрак еще в 1982 г. сказал: «видеопленка – пострашнее пушки».

Финансовая империя «Аль-Каиды», уже ставшая притчей, раскинулась далеко за рамки личного состояния семейства бен Ладенов, как это считалось ранее. Ее происхождение, корни и крона покрыты мраком, однако тянутся высоко, быть может, и к отдельно взятым королевским дворцам. Десятки легальных и подставных торгово-предпринимательских компаний и холдингов, коммерческих и транспортных фирм, производственных предприятий, расположенных на пяти континентах, дополняются внешними источниками – спонсорской помощью и пожертвованиями многочисленных неправительственных религиозно-политических организаций и состоятельных частных лиц. Официальные документы американской администрации содержат перечень из не менее чем 20 благотворительных фондов, действовавших в странах Запада. Часть из аккумулированных ими средств действительно шла на помощь беженцам, малообеспеченным, или, например, детям-сиротам; но оставшаяся часть шла на оперативные нужды «Аль-Каиды», которая делала сиротами других детей. К примеру, раскрытая в апреле 2002 г. гуманитарная организация Benevolence International Fund, обосновавшаяся не где-нибудь, а в Чикаго, и руководимая неким сирийцем Инамом Арнаутом, доказанно имела прямые контакты с Усамой, стабильно перечисляя часть своих средств в бюджет организации, в том числе, на неудачную попытку потопить американские и британские корабли на военно-морской базе в Гибралтаре, которая сорвалась лишь из-за неудачного стечения обстоятельств. Поступления такого рода дополнялись выручкой от мероприятий чисто криминального характера, например, комиссионного сбора за производимые на территории Афганистана наркотические вещества, контрабанды бриллиантов из Конго и Сьерра-Леоне, незаконного оборота золота через операционные узлы в Дубае и Карачи.

Вырученные средства проводились (и, скорее всего, до сих пор проводятся) через многочисленные подставные счета в банках Швейцарии, Кипра, Лихтенштейна, и десятков других стран. После развертывания кампании по подавлению ее финансового потенциала, «Аль-Каида» очень быстро перешла на реализацию нетрадиционной схемы безналичного денежного трансферта Hawala, противопоставить которой из мер воспрещения на сегодняшний день практически нечего. К тому же, «священная корова» капиталистической экономики в виде частной собственности и тайны вкладов, живее всех живых. Не удивительно поэтому, что, согласно признанию официальных лиц министерства финансов США, полноценно пресечь нелегальный денежный трафик пока не удается, и общий объем замороженных на счетах за более чем год «глобальной войны против террора» средств, принадлежащих всем выявленным и потенциальным террористическим организациям, составляет 113 млн. долларов. Капля в море…

Завершая сказанное выше, добавим лишь, что «Аль-Каида» - всего лишь яркий, но далеко не единственный пример того, как международный терроризм задействует в своих инфернальных интересах базовые ценности демократии – права человека, права меньшинств, свободу вероисповедания, свободу выражения мнения, частную собственность, фактически превратив их в «ахиллесову пяту» этой самой демократии.

Периферийные формы терроризма

Наш анализ феномена современного международного терроризма и перспектив его развития, будет, несомненно, неполным, если мы не остановимся на качественно новых, смежных, или мутагенных его формах и категориях. Вот они: политический и религиозный экстремизм; индивидуальный терроризм; транснациональная организованная преступность; кибертерроризм / киберпреступность; тоталитарные религиозные секты; объединения по интересам; частные военные организации. Рассмотрим же их чуть подробнее.

Экстремизм

Политический и религиозный экстремизм уже сам по себе является первичным источником, сырьем (прекурсором) терроризма. Представленный организационными структурами, действующими в формальных рамках закона, или на его грани, и лишь периодически реализующими насилие ограниченного порога, они, тем не менее, с полным правом могут рассматриваться в качестве важного компонента второго эшелона международного терроризма, обеспечивая его идейно-пропагандистское и финансовое стимулирование. Классическим образцом таких структур является, например, конгломерат ультраправых организаций, существующих на территории США. Выступая по самым различным позициям – от борьбы с «сионистским оккупационным правительством» (имеется ввиду американская администрация) и до отстаивания права граждан на свободное владение оружием, и, оставаясь при этом в легальном правовом поле, эти организации и группы, тем не менее, становятся идейным инкубатором для тех, кто берет однажды в руки автоматическую винтовку, или пульт управления взрывным устройством. Самый разрушительный в истории США до событий 11 сентября теракт совершил не фанатик-исламист, или левый экстремист, а на первый взгляд законопослушный белый американец Тимоти Макквей, имевший послужной список патриота и ветерана войны в Заливе. Однако, по своему понимаемый внутренний голос патриотизма, внушенный во многом благодаря членству в одной из многочисленных «американских милиций», привел к тому, что Макквей взорвал 19 апреля 1995 г. заминированный автомобиль у федерального здания в городе Оклахома-Сити. Результат – 168 убитых, свыше 500 раненных.