Том I: Пропавшая рукопись

Астурио Лебрия изящно откланялся и вслед за своим начальником направился к делегации визиготов, окружавшей императора Фридриха. Голем, тяжело и мягко ступая, двинулся следом.

— Их тяжелые катафрактарии note 29 в самом деле недурны, — шепнул ей на ухо Ансельм. — Не говоря уж об их дьявольском флоте. Последние десять лет они только и делали, что совершенствовали свою армию.

— Знаю. А потом опять бесконечные войны с турками за власть над Средиземноморьем, где необученные сервы и легкая кавалерия расшибаются друг о друга, и все без толку. Хотя, — добавила она с внезапной надеждой, — нам может найтись там дело.

— Не «нам», — лицо Ансельма передернулось от отвращения. — Фернандо дель Гизу!

— Это ненадолго.

И сразу вслед за этими словами под сводами гулко, точно в бочке, разнеслось:

— Прочь!

Кричал Фридрих Габсбург.

Разговоры мгновенно сменились тишиной. Аш пробилась через толпу. Чья-то нога наступила на волочившийся трен, заставив ее остановиться, Людмила, сердито ворча, подобрала шлейф, перебросив себе через локоть. Аш подмигнула Большой Изабель и ускорила шаг, догнав Ансельма. Протиснулась между ним и Годфри и оказалась в первом ряду.

Два стражника удерживали Астурио Лебрия, заломив ему руки за спину и принудив опуститься на колени. Старший посол был в таком же положении, к тому же к его горлу была приставлена алебарда, а в спину упиралось колено Сигизмунда Тирольского. Голем стоял неподвижно, словно статуи святых в нишах.

Пронзительный голос Фридриха отдавался эхом в лесу колонн. Император уже овладел собой — Аш ни разу до сих пор не видела, чтобы он так срывался — но голос все еще дрожал.

— Даниэль де Кесада, я могу принять утверждение, что мой народ получил знание медицины, архитектуры и математики от вашего, но я не потерплю, чтобы здесь, в древнем нашем соборе, моих людей высмеивали, как варваров…

— Лебрия не говорил…

Фридрих продолжал, словно не слыша протеста старого посла:

— …моего брата-суверена Людовика Французского звали «пауком», а мне в лицо говорили, будто я «стар и робок».

Аш перевела взгляд с Фридриха и его ощетинившейся свиты на лицо посла. Похоже, Астурио, на свое несчастье, забыл, на каком языке говорит. Едва ли его начальник-бородач, с виду испытанный во многих битвах, позволил бы ему сознательно оскорбить императора Священной римской империи.

Она шепнула Годфри:

— Кто-то здесь затевает ссору. Кто?

Священник нахмурился:

— Фридрих, по-моему. Он боится, что у него попросят послать войска в визиготскую Северную Африку. note 30 И отказывать не желает, чтобы не подумали, будто у него не хватает войск. Проще выиграть время и получить удобный предлог для отказа, сославшись на «оскорбление».

Aш захотелось заступиться за Астурио, пытавшегося вырваться из хватки двух германских рыцарей, однако ничего подходящего на ум не пришло.

Император рявкнул:

— Вы оба унесете целыми свои головы! Возвращайтесь домой и передайте в Цитадели, чтоб впредь выбирали послов повежливее!

Аш стреляла глазами по сторонам. Она не замечала, как изменилась ее осанка: устойчивое положение тела, готовое к любым неожиданностям и, в общем, совсем не подходящее для девушки в наряде невесты. Голем за спинами двух посланников оставался безгласен и недвижим. Если эта штука двинется… Пальцы машинально искали рукоять меча.

Фернандо дель Гиз, подпиравший одну из колонн, выпрямился. Аш беспомощно глядела на него. «Рыцарь как рыцарь — здесь таких сотни, — подумала она и тут же возразила самой себе: — Да ведь он золотой!»

Золотой свет из окна осветил его лицо. Он как раз обернулся, смеясь над шуткой, брошенной кем-то из стайки окружавших его оруженосцев. Перед Аш возникло мгновенное видение загорелого лба… нос, губы, теплые в холодном сумраке собора. Его веселые глаза. Сильное молодое тело, на котором как влитые сидят вычурные латы. Он не хуже Аш знает долгие месяцы войны, солнечный покой лагеря и веселящее кровь волнение боя.

«Он такой же, как я. Почему он презирает меня? Он должен понимать меня лучше, чем какую-нибудь неженку, которая могла бы достаться ему в жены!»

Она услышала голос Фернандо дель Гиза:

— Позвольте мне сопровождать посланников, ваше императорское величество. Я должен привести в порядок свое новое войско. Почтив меня доверием, вы окажете мне большую услугу.

Аш отсчитала десяток ударов сердце, прежде чем слова «новое войско» дошли до ее сознания. «Это он о моем отряде!» Она переглянулась с помрачневшими Годфри и Робертом.

— Пусть это будет моим подарком новобрачным, — согласился Фридрих Габсбург, не без яда в голосе. — Медовый месяц для вас и вашей молодой супруги. — При помощи двух маленьких пажей он собрал вокруг себя все девять ярдов своей мантии и, не оглядываясь, позвал: — Епископ Стефан…

— Да, ваше императорское величество?

— Проведите экзорцизм над этим, — тонкий палец вытянулся в направлении голема. — А когда закончите, поручите каменщикам разбить его на мелкие осколки.

— Да, ваше императорское величество.

— Варвары! — потрясение вырвалось у старого посла, Даниэля де Кесады. — Варвары!

Астурио Лебрия с трудом поднял голову.

— Я говорил правду, Даниэль: эти проклятые франки, note 31 словно дети, играющие на развалинах, уничтожают все, до чего дотянутся их руки! Габсбург, ты не представляешь, какую ценность…

Рыцари Фридриха бросили Астурио на пол вниз лицом. Под сводами раскатились звуки ударов. Аш сделала полшага вперед — просто, чтобы лучше видеть, — наступила себе на подол и споткнулась, уцепившись за локоть Годфри.

— Монсеньор дель Гиз, — невозмутимо продолжал император. — Вы отвезете этих людей в ближайший порт закованными в цепи и удостоверитесь, что они отплыли на первом же корабле, направляющемся в Карфаген. Я желаю, чтобы они остались в живых и принесли свой позор на родину.

— Ваше величество, — Фернандо поклонился. Несмотря на широкие плечи, в нем еще оставалось что-то от длинноногого жеребенка.

— Вам придется принять командование над вашими новыми людьми. Но возьмете не всех, не всех. Эти люди… — Фридрих слегка двинул пальцем в сторону солдат и командиров копий, толпившихся у дверей собора — теперь принадлежат вам по феодальному праву, милорд. А так как вы — наш вассал, они принадлежат также и нам. Вы возьмете с собой отряд, достаточный для выполнения поручения, а оставшиеся перейдут под наше командование. Для них найдется дело по упрочению порядка в Нейсе.

Аш открыла рот.

Роберт Ансельм, даже не покосившись в ее сторону, воткнул локоть ей под ребро.

— Он не может… — прошипела Аш.

— Еще как может. Заткнись, девочка!

Аш стояла между Годфри и Ансельмом, задыхаясь под тяжелой парчой. Под мышками намокло от пота. Рыцари, лорды, купцы и священство по знаку Фридриха двинулись на выход, негромко переговариваясь. Над толпой людей в роскошных одеждах висел гул голосов. Сверху из ниш взирали молчаливые святые.

— Нельзя так разбивать отряд!

Рука Годфри до боли стиснула ей локоть.

— Если ничего не можешь сделать, ничего и не делай. Послушай меня, детка! Если ты сейчас начнешь возмущаться, все увидят, что ты бессильна. Жди. Выжидай, пока не появится возможность что-то сделать.

Покидающие собор придворные обращали на женщину в окружении солдат не больше внимания, чем на статуи святых.

— Не могу я так этого оставить, — Аш говорила тихо, слышать ее могли только Ансельм и священник. — Я этот отряд из ничего слепила. Если я стану ждать, они начнут разбегаться или привыкнут, что командует дель Гиз.

— Уйти — их право, — хладнокровно заметил Годфри. — Если им надоело воевать…

— Я же знаю этих людей, — Аш потерла ладонью шрамы на щеке, — они теперь в сотнях лиг от блошиных деревушек, в которых родились, и война — их единственное ремесло. Годфри, это же мои люди.