Крестоносец из будущего. Трилогия (СИ)

Лебезящий голос трактирщика Никитин узнал бы из тысячи других голосов, и злость моментально опалила его душу.

«Ах ты, сука поганая, ну ничего, тварюга, скоро мы с тобой сочтемся, за мной не заржавеет».

— Руки у него действительно воинские, на ладонях смердовских мозолей не видно!

Голос второго был сух и деловит. Андрей почувствовал, что тот наклонился над ним. Не простой воин, и в немалых чинах — властность в голосе сама за себя о многом говорит. Но откуда он здесь взялся и кто такой? — вот в чем вопрос.

— Купец с ним долго говорил. Подслушать Одноглазому не удалось, на немецком они болтали, тот называл герром риттером! Хотя Велемир его паном Анджеем именовал. А на груди у него крестик изумительной работы, то мне Ядвижка поведала. Умная девка, я ей подарок сделаю. Вот только какое у него происхождение, не выяснила. Молчал он и на вопросы девки не отвечал совсем…

— Это неважно, имя у путника любое может быть. Особенно у того, кто специально надел обноски!

Говоривший низко наклонился над Андреем и распахнул на нем ворот рубашки. Затем его пальцы взяли нательный крестик — дыхание зашедшего воина было горячее и спокойное, Никитин на правой щеке достаточно хорошо ощущал.

Рассмотрев золотой крестик, кастелян выпустил его из своих крепких пальцев, к великому изумлению притворившегося Никитина, который ожидал, что крестик сорвут с шеи вместе с цепочкой.

Но воин делать этого не стал, а выпрямился во весь свой высокий рост. Не нравилась Андрею такая нарочитая неторопливость, впечатление сразу же сложилось, будто тот уже с каким-то трупом дело имел. С его хладным телом, разумеется.

«Да уж, вляпался ты, товарищ майор, по полной программе. Это не разбойники — это гораздо хуже. А кастелян немалой шишкой является, вроде как управляющий у знатного пана».

— Матка Бозка! Видел я большие кресты из чистого золота, но этот работой славен. Это какой должен быть мастер, чтоб мельчайшие детали так хорошо были видны? Такой крестик и князю носить незазорно.

— Но имя его, пан Замосцкий? И одет он плохо, чуть ли не в селянское рубище, грязное и ветхое.

— Это неважно, имя любое может быть. Особенно у того, кто обноски на себя напялил, а такой крестик с цепочкой носит. Да за одну цепочку, столь тонкую и изящную, любому шляхтичу можно с ног до головы приодеться, да еще десяток грошей в кошель положить.

— У них с собой больше двух злотых, да еще у Хряка два злотых взял. И браслет с перстнем…

«Ты и плут, сволочь. У нас с Велемиром больше трех злотых имелось, только наших денег», — Андрей мысленно поклялся взять с хозяина сторицей, чтоб на всю жизнь запомнил.

— Это не простой воин, ох и не простой…

У Никитина сложилось впечатление, что пан кастелян просто вслух рассуждал, не принимая пройдоху трактирщика в расчет и совершенно игнорируя все словоблудия.

— У него на шее золотой крестик на золотой цепочке. Я таких цепочек в своей жизни ни разу не видел, а вот золото говорит о том, что перед нами переодетый рыцарь, никак не меньше. А может, и намного больше, ведь такая работа златокузнеца очень дорого стоит, и лишь немногим знатным рыцарям по кошелькам. Так ты говоришь, что он Хряка одним ударом через всю комнату отправил?!

— Одним, пан кастелян! Я даже самого удара не заметил, даже дверь не затворил, в щель подглядывал! Очень быстро герр риттер ударил! А перед этим боевой клич ордена прокричал: «Кто против Бога и ордена?!». И не побоялся свой паршивый орденский клич кричать, на землях пана нашего, давнего недруга…

— Не тебе о том судить! Да он тебя, свинью, просто пристукнул бы разок сильно, чтоб мозги твои поросячьи вышибить. И все дела! Орденец, значит, и не боялся? Что-то здесь не так, не вяжется — доспех он с Хромого снял, но вот только маленький тот носил, не подошел ему! Кожу с боков хоть подрезал и напялил на себя, а ведь мог с Велемира снять — тот почти с него ростом. Мог, но почему-то не стал!

Пан кастелян на минуту задумался, сделал несколько шагов по амбару, а затем высказал надуманное:

— А это означает только одно — Велемир его встречал, и вдвоем на пару они Хромого с Яреком завалили. Ехали они в Плонск, к Бужовскому, давнему врагу нашего пана. Вот только зачем?! Ну, ничего, у нас в замке один орденский рыцарь на цепи сидит, и этого рядом посадим, места в подвале много. И кат умелый — сразу заговорит, как миленький, а косточки его никто и никогда не сыщет! Не таких прятали!

Кастелян тут негромко хмыкнул, а потом с нескрываемым презрением бросил трактирщику:

— Да не дрожи ты так мелко! Орден нынче совсем не тот, что раньше, для мщения у него сейчас руки коротки, да и никто не узнает про рыцаря. Готовь быстро свою повозку, мы их в саму Старицу отвезем, к пану Завойскому. Тот орденцев обожает, не позавидуешь тут этому рыцарю. И все же, кого-то он мне напоминает, всю память перерыл, вспомнить никак не могу. Будто я его мельком видел, а вот где и когда? Вроде недавно? Но как его имя? Не могу вспомнить, и все!

— Повозку сейчас приготовят. Я как орденский клич услышал, так сразу велел слуге. Помнил ваш наказ. А к вам человека немедленно отправил. А к ним девок подослал, дабы внимание их отвлечь, да чтоб надежно было. Бабы-то они такие. И вино намешал…

— Не болтай много. Я это без тебя знаю. Купцовы людишки не видели, когда твои этих сюда перетаскивали?

— Нет, вроде не углядели!

В голосе трактирщика хотя и была уверенность, но подспудно звучал и страх, который Андрей сразу уловил.

— Это хорошо. А то со мной трое кметей всего.

— А у чеха семеро…

— Я гонца пану Сартскому в полночь отправил, он навстречу отряд вышлет. Так что если чех вмешается, ему хуже будет. Самих не тронем, у него охранная грамота от князя, но орденца силой отберем. Так что не робей! Не станет он вмешиваться в наши дела, ему свое добро дороже.

— Это вы верно сказали, ваша милость. Свое добро, оно завсегда… Кхе, кхе… кхе…

Угодливый голосок трактирщика сорвался и перешел в кашель — в амбаре было пыльно, мог и поперхнуться.

— Ладно, пойдем. Пусть кмети их на повозку грузят в мешках. Лошадей прямо к воротам подгонят. Никто и не заметит. А даже если и подглядят, то не поймут. Мало ли что увозят.

— А купцу я скажу, что они в ночь уехали…

— Ты добро их прибери и коней!

— Уже сделал, пан кастелян!

— Тогда пошли!

— Да, пан Замосцкий!

— Шевелись!

Отблески свечи отодвинулись, сладкая парочка «Твикс» вышла из амбара, а Никитин, спеленутый по ногам и рукам, крепко задумался.

«Вот так вляпался, на полном ходу и в кучу дерьма рылом. Надо что-то делать, причем в авральном режиме — иначе отвезут в замок, цепью скуют, пытать потом до самой смерти будут, как суки-кулаки небезызвестного пионера-героя Павлика Морозова!»

Такого печального для себя варианта развития событий он допустить никак не мог и потому попытался разорвать на своих руках крепкие завязки.

Но кожаные путы вороги наложили столь качественные, что Андрей вскоре умаялся и притих.

«Знали, сволочи, когда связать и как. По расслабленным рукам. Теперь хрен развяжешься — и будет мне вскорости знакомство с местным палачом — катом. А такого и даром не надь!»

Времечко уже не просто поджимало — он слышал, как слуги уже запрягли коней в повозку и теперь тихо переговаривались между собой. И тут Никитина осенило:

— Ну и кретин вы, товарищ майор! Это не оскорбление, а констатация наличного факта. Больше тебе пить нельзя — мозги заплывают и память дырявой становится!

Андрей изогнулся дугой и кончиками пальцев нащупал под завязкой рубахи перочинный нож. Ведь сам по привычке сделал потайной карманчик для подобных случаев и напрочь забыл.

— Все, завязываю с бабами и пьянками, — пробормотал Андрей, припоминая вчерашнее. И усмехнулся:

— А местные явно не профи. Надо же обыскивать всего, а они просто связали. Хотя… Между нами тысяча лет…

С трудом, немыслимо изогнувшись, Никитин нащупал рукоять и нажал кнопку, надеясь только на одно — хотя бы минут пять слуги еще провозились возле телеги, и все у него в полнейшем порядке будет.