Блог

— Ну что, милый, узнал, где соломку нужно стелить?

— Да. Спасибо вам огромное! Вы мне подарили день на черновик. Один день, длиной в 26 лет. Спасибо.

— Знаешь теперь, как дальше жить будешь?

— Только начинаю понимать. Но точно знаю, что…

Грохот поезда заглушил слова Петра, а выходить ему было уже на следующей остановке, чтобы вернуться назад, домой.

Часть 2

Николай

Николай катил чемодан по раздолбанному асфальту площади Белорусского вокзала и чертыхался на чем свет стоит. Он клял московские пробки, из-за которых пришлось тащиться до метро пешком. Клял метро, в котором не был уже несколько лет, и потому не знал, что на Белорусской ремонт: перейти с кольцевой на радиальную можно только по улице… Вру, последний раз он был в метро полгода назад — провожал Петра в светлое прошлое.

Он клял банк, который черт угораздил расположиться на Большой Грузинской — в эпицентре московских пробок. Он клял Кубу, заповедник социализма, где ходят доллары, но крупные купюры не разменять, а кредитные карты мало где принимают. Это были слухи, но рисковать не хотелось: лучше дома потерять пару часов, чем оказаться в чужой стране теоретически при деньгах, а фактически без средств к существованию. Его злил тяжелый чемодан. Обычно он брал в путешествия больше денег и меньше вещей, но сейчас пришлось правилу изменить. В тропиках весь гардероб: шорты, майка да сандалии, все остальное, если понадобится, покупается на месте. Но в социалистических тропиках в дефиците могут оказаться самые неожиданные вещи, и плевать, что у тебя есть деньги на их покупку, их просто нет в продаже! Еще ему рассказали, что на Острове свободы в ноябре температура иногда падает до 10 градусов при отсутствии отопления. Без теплой одежды не спасут ни ром, ни… Именно ИМ, по советам бывалых людей, Николай вез килограммы сувениров: парфюмерия с косметикой, колготки, джинсовые тряпки серии «Поддержим отечественного производителя!».

На свете есть много мест, куда стоит съездить. Кубу определили события последних месяцев. Визит из прошлого перевернул жизнь Николая. Теперь он был готов верить в любые чудеса. Так что, когда его не выпустили за границу, из-за смешного штрафа в 100 рублей, Николай не особо расстроился. Не стал даже предъявлять претензий человеку, оформлявшему документы. О нем — особо.

Алексей Егорович Яцко, бывший полковник КГБ-ФСБ (утверждающий, что в «конторе» бывших не бывает), уже не один год являлся партнером Николая во всех его делах, выполняя не очень и очень деликатные поручения в сфере взаимоотношений бизнеса и государства. Егорыч был против задуманного Николаем побега. Будучи вице-президентом крупного банка по вопросам безопасности, ветеран спецслужб был уверен, что никто не простит Николаю его долгов. Наш земной шарик настолько мал, утверждал он, что какой-нибудь микроб на нем еще спрячется, а российский бизнесмен, «кинувший» банк на столь круглую сумму, вряд ли. По мнению Николая, Егорыч был человеком удивительным. Любые его бизнес-начинания были успешны. Невероятным чутьем Егорыч всегда знал наверняка, где можно много заработать. Огромные деньги легко приходили ему в руки, но так же легко он их и терял. Человек старта — как про себя окрестил его Николай — был воспитан в лучших традициях КГБ СССР: он не верил никому, а вести бизнес самостоятельно патологически не мог. Сколько раз Николай предлагал ему делать бизнес совместно, столько же раз Егорыч отказывался и столько же раз терпел неудачу. Бедным он, конечно, не был, но и олигархом не стал. А мог бы.

В общем, в первый же рабочий день после неудавшегося побега Николай отправился прямиком в пасть финансового зверя. После встречи с Петром мало что могло удивить его, но банкиры смогли: они сами предложили Николаю решение проблемы! Был намечен (и впоследствии проведен) целый ряд сделок с «плохими» активами других должников банка. В этих сделках бизнес Николая использовали как залоговый инструмент, грубо говоря, банкиры закладывали задницу Николая в своих интересах. Пронесло! В результате за несколько месяцев кредиты были полностью погашены, Николай возобновил строительство своих объектов, его бизнес подорожал в несколько раз. Банкиры в накладе не остались: руками Николая ими были отхвачены очень жирные бизнес-куски. Интересная деталь: это стало возможным благодаря поручительству банка, где работал Егорыч. За чудесами торчали уши хитрого лиса, но причины его доброты оставались пока что скрытыми для Николая.

Проявился повзрослевший Петр Симутин — успешный политик федерального масштаба, отец троих детей и примерный семьянин. Что это была за встреча! А ведь для Николая всего неделя прошла…

Происходящее не только радовало Николая, но и решительно меняло его. Он вернулся к занятиям спортом и здоровому образу жизни, подтянулся и помолодел. Снова начал много читать, в основном философскую литературу, даже стал подумывать о Боге. Правда, его разум, воспитанный в атеистической традиции, смущало противоречие между гипотезой единого бога и эмпирическим фактом существования богини из древнегреческого пантеона.

Даже понятия «душа, совесть, любовь…» он начал использовать почти без иронии. И пришел день, когда Николай решил, что пора прекратить свое одиночное плавание и стать семейным человеком. Однако на этом гладком пути лежало небольшое с виду препятствие: отсутствие достойной кандидатуры. Он всерьез стал рассматривать вариант «удочерения» домработницы Ксюши. Николай разрешил ей съехать со съемной квартиры и обосноваться у него. И тут же пожалел: он превратился в «заю» и «котика», объемы и качество разносолов вопияли против его здорового образа жизни, а порядок в доме все реже стал учитывать мнение хозяина. Но это было не все. Самым отвратительным стало то, что наличие Оксаны лишь сильнее подчеркивало отсутствие той, на чью роль он Оксану пробовал. В общем, ход был ошибочным. Николай решил вернуть статус-кво.

Его вдруг придавила ностальгия по былым временам, разбуженная Петром, и он нашел отличное решение — Куба, социализм с креольским лицом. Можно погрузиться в их тоталитарный быт в батискафе собственного благополучия, пожалеть и посочувствовать, помеценатствовать, а заодно и пофестивалить на полную катушку. А если вдруг повезет, то можно и влюбиться, а влюбившись, вырвать любимую из цепких лап нищеты и полицейского государства. И будет он ей не только возлюбленным, но и Спасителем… Впрочем, эти честолюбивые мечтания мелькали так редко и в таких далях сознания, что их не стоило бы и упоминать, если бы не факт, что едет он именно на Кубу…

Оторвать себя от дел и поехать отдыхать помог новый праздник новой России — День народного единства. Благодаря ему страна будет бездельничать почти неделю, а еще неделю отпуска Николай подарил себе сам. Летел один, из-за чего Ксюха, узнавшая об этом лишь вчера, устроила истерику. Скандал Николай ожидал и планировал использовать как предлог для разрыва. С утра он заехал в офис, где оставил машину, оттуда в банк, разменять 10 тысяч долларов сотенными купюрами на ту же сумму двадцатками и десятками. Банкноты оказались в основном старого образца и сильно потрепанными. Кое-как распихав пачки денег по карманам, он сел в такси, чтобы ехать в аэропорт, и понял, что на машине в Домодедово ни за что не успеть — Москва стоит…

Уже влачась по улице, Николай вспомнил, что до Павелецкого вокзала можно доехать и по кольцевой линии. Хотел было взорваться, да вспомнил, что все равно винить в этом некого. Спокойно: через час он будет читать Пелевина в уютном Аэроэкспрессе, еще через час — дьюти-фри и бар. В полете будут бесхитростные и тем приятные развлечения: хороший алкоголь, комедии, закачанные на ноутбук, и сон, в конце которого включат праздник. Так предполагал свое ближайшее будущее Николай, входя в метро…

Когда электричка, вылетевшая из тоннеля, резко загудела, сердце Николая екнуло, но сознание не ответило — почему? Даже в вагоне, увидев огромную бомжиху, растекшуюся сразу на два места, он еще не сообразил, что произошло. И только когда их взгляды встретились, Николая оглушила догадка. «Баба! Как же ее Петя называл? Что-то типа Лox-несс…» — лихорадочно соображал путешественник, приближаясь к ней на ватных ногах.