Вечер потрясения (СИ)

Что ж, никто иной не осмелился бы напасть на страну, все еще остававшуюся сильной державой. И пусть на прилавках магазинов почти не было отечественных продуктов, пусть по автострадам мчались машины, собранные в Корее, Японии, Германии, в шахтах, затерянных посреди сибирской тайги, еще оставалось достаточно ракет, чтобы испепелить целый континент. Но отчего-то ныне враг не страшился возмездия, будто знал, что ответного удара не последует, и это пугало больше всего.

– Связи с Москвой по-прежнему нет? – Логинов взглянул на командира радиостанции, не отрывавшегося ни на миг от своих приборов.

– Нет, товарищ генерал армии, – помотал головой офицер. – Американцы глушат нас, никак не пробиться. Все бесполезно! Если только по проводным линиям.

Командующий округом поморщился – бронированные кабели спецсвязи, при всей своей громоздкости остававшиеся единственно надежным способом докричаться до высшего руководства, все так же змеились под землей, но такой простой вещи, телефонного аппарата, чтобы подключиться к ним, под рукой не было. Враг не зря разбомбил штаб округа – использовать ВЧ-связь, безотказную, не подверженную никаким помехам, можно было лишь оттуда.

– От грузинской границы до Грозного три часа ходу от силы, – заметил адъютант, не покидавший своего командира. – Нашим там, в Чечне, придется совсем скверно. Нужно что-то делать!

– Будто я не знаю, – огрызнулся Логинов, и его спутник испуганно вздрогнул. – Дайте мне связь с частями округа, с любыми гарнизонами!

Колонна штабных машин мчалась прочь от города, еще только начавшего осознавать, что происходит, стреляя во все стороны невидимыми импульсами радиоволн, всюду неизменно натыкавшимися на плотную пелену помех. На самом деле большая часть воинских частей на территории Северо-Кавказского военного округа даже не была атакована – мотострелки и танкисты считались менее опасными для американского наступления, чем расчеты зенитно-ракетных комплексов и узлы связи. Целей было слишком много, чтобы разом ударить по всем. Приходилось выбирать, уделяя большее внимание, например, позициям отдельной ракетной бригады – все пусковые установки новейших комплексов "Искандер-М" были погребены под развалинами своих боксов. Однако нехватку бомбардировщиков и штурмовиков с лихвой восполняли другие самолеты.

Два тяжеловесных ЕС-130Н "Геркулес", отличавшихся от обычных транспортных "Локхидов" не только буквой в обозначении, но и большим количеством антенн, торчавших во все стороны, точно иглы какого-то фантастического ежа, вдруг отрастившего себе крылья, "зависли" в нескольких десятках миль севернее российско-грузинской границы. Под прикрытием дюжины истребителей "Игл" экипажи чувствовали себя вполне безопасно, и потому спокойно, без суеты, моли делать свою работу.

Бортовые генераторы помех "Геркулесов" вышли на максимальную мощность за пару десятков секунд, и шквал электромагнитных импульсов заполонил эфир, так что те, кто находился на земле, даже в сотнях километров от района патрулирования самолетов РЭБ, мгновенно лишились возможности использовать радиосвязь. Враг, растерянный, подавленный, не знал, что происходит в считанных километрах от него, и пока русские командиры лихорадочно думали, что предпринять, захватившая небо Кавказа американская авиация методично принялась уничтожать уже второстепенные цели. Бомбы обрушились на гарнизоны и склады. Батальоны, полки, целые дивизии, тщетно пытавшиеся связаться с вышестоящими штабами, гибли, не успев произвести ни одного выстрела по врагу.

Военный округ сжался для генерала Юрия Логинова до размеров его мобильного штаба, нескольких десятков растерянных офицеров и солдат, в ужасе ожидавших, когда над головами раздастся рокот турбин американских самолетов. Почти все попытки выйти на связь со штабами частей и соединений оказывались безуспешными, и все же радисты, меняя частоты, выжимая из своей техники все возможности, творили чудеса.

Спутник связи "Радуга", находясь на геостационарной орбите, вращался синхронно с самой планетой, зависнув над южными регионами России. Обратив вниз, к затянутой зиявшей прорехами облачной пеленой поверхности планеты, лепестки антенн, спутник ловил, словно впитывая в себя, прилетавшие снизу радиограммы, чтобы немедленно отправить их адресату.

Космический аппарат действовал будто зеркало, и очередной запрос, посланный командующим округом буквально в пустоту, достиг цели. Узкий луч, поток электромагнитных импульсов, пробив атмосферу, пронзив иглой пелену помех, коснулся параболических антенн-"тарелок" сателлита, и тотчас, многократно усиленный, умчался обратно к земле, направленный на один из чудом уцелевших после бомбежки Москвы приемников спутниковой связи. А там, в столице, этого давно и с нетерпением ждали.

– Товарищ генерал, – радист взволнованно окликнул Логинова, тотчас, вздрогнув, словно от близкого выстрела, взглянувшего на офицера. – Товарищ генерал, Москва на связи! Премьер-министр Самойлов!

Вырвав из рук связиста наушники, командующий округом, не веря своим ушам, услышал знакомый голос главы Правительства. В эти секунды свет надежды стал особенно ярок.

– Противник нанес удар невероятной силы на многих направлениях, – сообщил Аркадий Самойлов. – Мы здесь, в Москве, не знаем точно, что творится на границах. Президент Швецов трагически погиб, мы потеряли возможность применить стратегическое ядерное оружие. Американцы бомбили Москву, мне самому чудом удалось спастись. Пока мы можем координировать действия только войск Московского военного округа, товарищ генерал, но я обещаю, что, собрав достаточно сил, мы окажем вам всю необходимую поддержку. Я пошлю на юг все подразделения, какие только смогу собрать в ближайшее время!

– Гарнизон Грозного уже вступил в бой с американскими десантниками, и вскоре к тем могут присоединиться пехотинцы, наступающие из Грузии. Времени на ожидание нет, нужно действовать!

В подчинении Логинова находилась целая армия, несколько отдельных дивизий, в том числе и десантно-штурмовая, успешно сражавшаяся с боевиками на территории Чечни, и это, не считая отдельных бригад, полков и батальонов, раскиданных по степям от Волгограда до Кавказа. Но для того, чтобы привести войска в боевую готовность, требовалось время, а его как раз и не оставалось, так что всего две вражеские дивизии оказались равным противником целого фронта, рухнувшего в первые же минуты войны. И все же резервы были, и первым о них вспомнил как раз Самойлов.

– Я передаю вам командование группировкой, развернутой в Ставрополье и Калмыкии в ходе учений "Активность", – решил глава правительства. – Вы лучше знаете обстановку, товарищ генерал, и я верю, что сумеете правильно распорядиться этими силами.

– Я немедленно, как только удастся установить связь со штабами дивизий, направлю их на юг, к Грозному. Нужно ликвидировать созданный противником плацдарм, создать линию обороны вдоль границы.

Четыре дивизии, отмобилизованные, готовые к бою, могли действовать незамедлительно, в отличие от войск округа, остававшихся в своих казармах. И Юрий Логинов точно знал, какую цель указать танкистам, мотострелкам и десантникам, надеясь, что они в целости и сохранности ожидают его приказов.

– Авиация противника представляет самую большую угрозу, – сообщил Логинов. – Можно предположить, что первым ударом американцы уничтожили большинство наших аэродромов здесь, в южной части страны, южнее сорок пятой параллели. А без поддержки с воздуха контрудар обречен на провал. Мы только зря погубим людей, Аркадий Ефимович!

– Важнейшая задача сейчас – организовать оборону столицы. Наверняка враг атакует вновь, большими силами, и я, те, кто находится здесь, рядом со мной, хотим помешать этому. Но я постараюсь выделить вам часть авиации, еще сохранившей боеспособность. Мы прикроем танки с воздуха, чтобы те могли сблизиться с американцами на дальность прямого выстрела из их орудий, и тогда игра пойдет по нашим правилам!