Аналогичный мир - 4 (СИ)

— Время позднее, ты с дороги, давай ложиться.

— Да, — кивнул Эркин, допивая чай.

Усталость всё сильнее и ощутимее придавливала его. И, преодолевая её, он, оттолкнувшись от стола, встал.

— Давайте, я посуду помою.

Удивление Бурлакова длилось полсекунды, не больше.

— Хорошо, спасибо. А я пока постелю тебе. Спасть будешь в кабинете.

— Да, Андрей рассказывал.

Обычная вечерняя суета, нет, необычная и для Бурлакова, и для Эркина. Но оба, не сговариваясь, старались, чтобы всё было как… как обычно. Будто ничего особенного не происходит. И даже обилие книг в кабинете не вызвало у Эркина никакой реакции, во всяком случае, внешней. Нет, он, конечно, и заметил, и удивился, хотя Андрей и расписывал ему цареградские чудеса и профессорское жильё, слишком устал, чтобы ещё о чём-то думать. Лечь, закрыть глаза и чтоб уже ничего не было. И, понимая это, потому что самого так же вымотал этот разговор, Бурлаков уже ни о чём серьёзном не заговаривал, только самые необходимые и самые житейские слова.

И вот всё убрано, всюду погашен свет, сонная тишина в квартире. День закончен.

Эркин вздохнул, потянулся, уже засыпая, под одеялом и распустил мышцы. Ну вот, всё он сделал и, похоже, сделал правильно. А дальше… дальше посмотрим, каково это — иметь отца. Зибо… Зибо не в счёт, он его никогда отцом не считал, ни минуты. Был бы Зибо индейцем, ну, хотя бы метисом или полунегром, ещё бы могло по-другому повернуться, а так… сволочь он, конечно, и чурбан бесчувственный, не подыграл старику, но… дело уже прошлое, а сейчас… сейчас всё по-другому. И не по приказу, а сам решил, так, значит, назад не крути. Он вытянулся на спине и закинул руки за голову. И, уже совсем засыпая, подумал, что вроде на столе стоят фотографии из тех, свадебных, надо будет посмотреть утром, и зачем это профессору?

Конечно, никуда Андрей не пошёл, играл с Алисой, возился в кладовке, заново поточил и поправил все ножи, потом — Алиса уже спала — пил вдвоём с Женей чай на кухне.

— Всё будет хорошо, Женя.

— Я знаю, — кивнула Женя. — Спасибо, Андрюша.

— Он… он так и не сказал тебе, зачем поехал? — рискнул Андрей.

Женя покачала головой.

— Нет. Ты же знаешь Эркина, Он если решит что…

— Знаю, — кивнул Андрей. — Братик у меня… С характером.

Женя вздохнула и улыбнулась.

— Он гордый. И горячий. Знаешь, когда мы ехали сюда, он в поезде сцепился с одним, ну, я на боковой нижней с Алиской, — Андрей понимающе кивнул. — А тот мимо шёл, ну, и споткнулся, чуть не упал нам нас, Так Эркин спрыгнул, за грудки взял, я даже испугалась, что прямо убьёт его.

Андрей живо представил это себе и хмыкнул:

— Мог и убить.

— Андрюша! — Женя укоризненно прокачала головой.

— Шучу, Женя, шучу. А если всерьёз… за тебя и Алиску… — Андрей покрутил головой. — Эркин всё может, на всё пойдёт.

Женя невольно кивнула.

— Да, я знаю. И за тебя. Эркин так переживал, ну, когда мы думали, что тебя убили. Он себя винил. Ну, что послал тебя, и ты… погиб. Всё говорил, что лучше бы его.

— Ну, это он зря. Ладно, Женя, прошло и бог с ним, — Андрей залихватски отмахнулся и стал серьёзным. — Либо жить, Женя, либо помнить.

Женя задумчиво кивнула.

— Так, Андрюша. Но ведь и хорошее было.

— Было, — согласился Андрей. — А это надо помнить. Чтобы выжить. Памятью с умом надо пользоваться. Как… оружием.

Андрей отхлебнул чаю, улыбнулся какому-то воспоминанию и тряхнул головой, отгоняя его.

— Всё нормально, Женя. Раз выжили, то и проживём.

Женя понимающе улыбнулась.

— Ты ведь другое хотел сказать, так?

Андрей вскинул руки ладонями вперёд.

— Сдаюсь, Женя, поймала так поймала.

— Ну, так говори.

Андрей вздохнул. Женя, улыбаясь, смотрела на него, и он сдался.

— Женя, ты помнишь своих? Ну, родителей.

Женя кивнула, продолжая улыбаться.

— Помню. Мне уже десять лет было, когда я уехала в школу. А папу убили, мне уже… да, восемь или даже девять было.

— Убили? — переспросил Андрей.

— Да. Слышал такое, — и по-английски: — Белая Смерть?

Андрей вздрогнул, и лицо его стало таким злым, что Женя даже испугалась.

— Андрюша?! Что с тобой?

Скрипнув зубами, Андрей пересилил себя.

— Ничего, Женя. Значит, и тебя он…

— Кто «он»? Андрюша? Белая Смерть — это не один человек, их было много, целая… организация, да, так.

— А сколько б ни было… Ладно. А…? — он остановился, не договорив, не в силах выговорить.

— Мама? — пришла к нему на помощь Женя и вздохнула. — Её тоже. И те же. Так мне соседка и написала. Взяла Белая Смерть.

— Ты…

— Нет, Андрюша. Надо жить. И помнить. Знаешь, я иногда думаю, представляю, что, если бы… как было бы тогда. Как папа дружил бы с Эркином. И тобой. И мама…

— Женя, — перебил её Андрей, — ты одна была? Ну, ни брата, ни сестры там? А ещё какая родня?

— Никого, Андрюша. Я была одна. Потом появилась Алиска, Эркин, нет, Эркин раньше, первым, Эркин, Алиска, ты, Игорь Александрович… Нас уже вон сколько. А потом ты женишься, и у Алиски будет тётя и двоюродные братья и сёстры, кузины и кузены… — голос у неё вдруг прервался.

И Андрей, сообразив, что родных братьев и сестёр у Алисы не будет, Эркин же ему рассказывал, отвёл было глаза, но тут же забалагурил.

— Да ещё батя женится, во фокус будет!

— А почему бы и нет? — заставила себя улыбнуться Женя, поняв его намерения.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — вдруг помрачнел Андрей.

— А почему нет? — повторила Женя уже другим тоном. — Ты же сам говоришь, что было, так то прошло.

— А ты говоришь, что надо помнить, — возразил Андрей. — Что до всего было, я помню. Маму, сестрёнок… Эх, Женя, были бы они… были бы одной семьёй… Ладно, проехали. Что-то не туда едем, — Андрей улыбнулся. — Мы есть?

— Есть, — кивнула с улыбкой Женя.

— Значит, и будем.

Андрей обеими ладонями прихлопнул сказанное и встал.

— Пойду почитаю.

— Конечно, Андрюша, — встала и женя, собирая посуду. — Иди, иди, я уберу.

Андрей задержался в дверях.

— Спокойной ночи…

Прозвучало это вопросом, и Женя ответила:

— Спокойной ночи, Андрюша.

У себя в комнате Андрей взял из шкафа наугад какую-то книгу и лёг на диван. Бездумно заскользил по строчкам глазами. Вот, значит, оно как. И тут Белая Смерть. Как Женя сказала? Их много… ну, это ясно, кликуха одна, а под ней многие разные ходят. Хитро, конечно, обычно у одного несколько кликух для разных случаев, но и такое бывает, доводилось как-то слышать. Ну… ладно, дело прошлое. А молодец Женька, держится — позавидовать можно. А говорили, что женщины крепче мужиков бывают. И круче. Болтали об этом. Но что это она сказала, что Эркин до Алисы появился? Алиске семь лет, а Свободе — два, нестыковка тут у Женьки. Ну, да ладно. Это неважно уже. Значит, никого у Жени. И смотри, выжила, а одной, да ещё с ребёнком… хреново. Но как Белая Смерть не добралась до неё? Упустила… хотя… и это бывает, видно… нет, это всё в прошлом. Но вот и понятно, чего сюда забрались, подальше от границы, от Белой Смерти, а раз это целая кодла, то наверняка кто-то да уцелел, сволочи — они живучие, а если… в бараках болтали, что если прицепятся, то уж до конца… Видно, и там из-за этого Женька в такую глухомань забилась, а если сюда потянут… Ну, мы с Эркином, кто ещё, Тим, батя со своим Комитетом, а на крайний случай Фредди, у него, конечно, свои счёты, но за белую Смерть он не встанет, за нас будет, и ещё Джонатан в тылу, ни хрена, отобьёмся!

Андрей улыбнулся, захлопнул книгу и встал. Время, конечно, не детское, а, скажем… гулевое, но раз не читается, то спится всегда. А завтра… ну, бог даёт день, даёт и на день. Или это про детей говорится? Да, бог даёт детей, даёт и на детей. И так, и так слышал. Ну, так и не будем трепыхаться попусту.

Под эти мысли он быстро постелил себе, сходил в ванную. В квартире было тихо и темно. Возвращаясь к себе, Андрей проверил замки на входной двери. И спать он лёг, совсем успокоившись.