Терроризм вчера, сегодня и навеки

Многие месяцы, если не годы, ушли на детальное ситуационное изучение, моделирование и планирование операции (в том числе с использованием современных компьютерных технологий и дизайна), отработку вариантов, заброску и усиление исполнителей, формирование обеспечивающих агентурных сетей. Решение этих задач было существенно облегчено поведением противника и наличием практически бездонных брешей в системе национальной безопасности. Сверхдержава, заявившая претензии на мировую гегемонию и рассматривавшая в качестве единственно реальной угрозы ракетный удар из космоса, элементарным образом не смогла отрегулировать проблему отсутствия координации и межведомственного соперничества между ФБР, ЦРУ, АНБ и другими бюрократическими структурами, отвечающими за безопасность нации. Состоялось то, что член комиссии палаты представителей американского Конгресса по разведке Сэм Чэмблис охарактеризовал точной формулировкой: «крупномасштабный крах разведывательных органов США».

Утром 11 сентября 2001 г. в 07.58 по Восточному стандартному времени самолет авиакомпании United Airlines, рейс 175 вылетел из Бостона в Лос-Анджелес с 56 пассажирами и 9 членами экипажа на борту. В 07.59 лайнер авиакомпании American Airlines, рейс 11, вылетел из Бостона в тот же пункт назначения с 81 пассажиром и 11 членами экипажа. В 08.01 оторвался от полосы рейс United Airlines, номер 93, маршрут Нью-Джерси – Сан-Франциско, 38 пассажиров, 6 членов экипажа. В 08.10 взлетел рейс American Airlines, номер 77, маршрут Вашингтон – Лос-Анджелес. Вскоре после взлета все четыре борта были захвачены в воздухе членами оперативно-боевой группы «Аль-Каиды» под руководством египтянина Мухаммеда Атты. В 08.45 один из самолетов врезался в северную башню Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Через 21 минуту второй «Боинг» таранил южную башню. В 09.40 третий самолет ударил в западное крыло Министерства обороны США в Вашингтоне. Четвертый самолет не долетел до цели – резиденции президента, рухнув по так до конца неясным причинам в Пенсильвании. Но еще до этого президент США Джордж Буш услышал сказанные ему на ухо помощником роковые слова: «Мистер президент, Америка атакована!».

У каждой войны есть признанная дата ее начала. Первая мировая началась 1 августа 1914 г., Вторая мировая – 1 сентября 1939 г., Третья мировая («холодная») война – 5 марта 1946 г. (с речи Черчилля в Фултоне). Датой начала Четвертой мировой войны, без сомнения, можно считать 11 сентября 2001 года, когда самолеты, управляемые смертниками, поразили символы экономической и военной мощи США, убив свыше 3.000 человек. Именно в этот день человечество перешло очередной Рубикон своей непростой судьбы.

Блок 5. Первый эшелон современного терроризма

Введение

Итак, в заключительной части третьей серии мы уже определили фигурантов Четвертой мировой войны, и дали их схематичную классификацию, а в четвертой серии рассказали о предыстории и начале этой самой войны. Сейчас же мы более подробно рассмотрим различные аспекты, связанные с активностью первого, наиболее опасного, эшелона международного терроризма – собственно террористических группировок и негосударственных вооруженных формирований. Наш интерес в первую очередь будет привлечен к оперативным и техническим аспектам террористической деятельности, которые стремительно видоизменяются на наших глазах, адаптируясь под динамику международной ситуации, глобальный военно-политический контекст, и научно-технический прогресс.

Асимметричная война

Теракты 11 сентября на территории США («Пирл-Харбор XXI века»), о которых мы уже рассказали, по своим оперативным, техническим и идейным аспектам стали практической, эффективной и эффектной реализацией классической концепции асимметричных боевых действий, отражающей неравноценные военные, экономические, финансовые и технические возможности вступивших в конфликт постиндустриальных и традиционных обществ.

Развернутую характеристику такой войны дал полковник Тимоти Спайсер, бывший офицер британских сил специальных операций SAS, ветеран Фолклендского конфликта и операций на Балканах, действующий директор частной военной организации Sandline International: «… концепция асимметричной войны – коктейль терроризма, организованной преступности, обычного регионального конфликта, проблем с природными ресурсами, массовой миграцией, контрабандой людей, заболеваниями…». Пол Уилкинсон, директор Центра изучения проблем терроризма и политического насилия при Университете Сент-Эндрюс, выразился еще более кратко и емко: «Реализация силы слабого против слабости сильного».

Чтобы отчетливее понять суть асимметричных боевых действий, вникнем в детали отдельного эпизода Четвертой мировой войны. Раннее утро 12 октября 2000 г. Акватория морского порта Адена (Йемен). Эсминец ВМС США Cole (бортовой номер DDG-67) – современный многоцелевой военный корабль стоимостью более миллиарда долларов, с уникальными возможностями загоризонтного поражения целей ракетным вооружением, сложнейшими системами управления, средствами радиоэлектронной борьбы, гидроакустического слежения, космической связи, обеспечивающими контакт в реальном режиме времени с любой точкой планеты; с высококвалифицированным экипажем, обучение, подготовка и содержание каждого члена которого обходится в астрономическую сумму, - короче, интегрированная боевая единица огромного флота единственной оставшейся сверхдержавы. И, с другой стороны – маломерный рыбацкий катер с подвесным мотором в пару сотен лошадиных сил, заряд в несколько десятков килограммов взрывчатого вещества, которое можно купить на любом базаре, и два малообразованных фанатика, готовых не только убить, но и умереть самим. Результат – 17 убитых и 46 раненных военнослужащих, материальный ущерб в сотни миллионов долларов, не поддающийся оценкам морально-психологический шок среди личного состава и командования, оперативное напряжение по всему периметру американских зарубежных военных баз, политический удар по дипломатическим усилиям США, и т.д.

Эпизод в Аденской бухте однозначно раскрывает суть асимметричной войны – практическую реализацию сторонами диаметрально противоположной философии ее ведения, экспрессивных действий против инструментальных действий. Асимметричная война – это, в первую очередь, отсутствие боевых действий в их привычном понимании, отсутствие четко выраженной линии фронта и тыла, отсутствие визуализированного противника, растворенного в обстановке, это – «бой с тенью». Асимметрия, техническая и психологическая, ориентированная в уязвимое солнечное сплетение противника, является абсолютным оружием международного терроризма новой волны, терроризма наступившего XXI века, на всех - стратегическом, оперативном и тактическом, - уровнях.

Арсенал современного международного терроризма характеризуется существенным наращиванием возможностей. Дешевизна и доступность средств ведения вооруженной борьбы при увеличении их эффективности делают незаменимыми компонентами этого арсенала легкое стрелковое оружие, противопехотные мины, взрывчатые вещества, а также многие другие конвенциональные средства. Распространение современных технологий пополняют этот арсенал самыми эффективными средствами обеспечения, какие только возможно купить за деньги, например - средствами космической связи. Наконец, внедрение фундаментальных научных знаний в сочетании с диффузией сырьевых компонентов и критических технологий, все более придают международному терроризму зловещее «измерение Апокалипсиса» в виде оружия массового поражения.

С учетом вышесказанного, было бы целесообразно в деталях рассмотреть некоторые, лишь основные, узлы в контексте оперативного и технического компонентов активности международного терроризма.

Захват

Захват заложников и создание демонстративной угрозы их жизни, как абсолютное средство давления на государственные структуры и общественное мнение, в целях выполнения выдвинутых требований и привлечения максимального внимания, отнюдь не является неким новым оперативным параметром, и фиксировался в террористической практике еще со времен «холодной войны». Единственным отличием современного периода, быть может, является масштабы такого рода терактов, и растущее пренебрежение к жизни заложников. Примером тому – более 5.000 человек, взятых в заложники чеченскими формированиями Басаева, Радуева, Бараева всего лишь в трех эпизодах войны на российском Северном Кавказе (Будденовск, Кизляр, Москва); при этом, уровень погибших составил, по различным оценкам, от 10 до 15% от общего числа захваченных заложников. Такого рода массовые захваты создают практически неразрешимую дилемму перед государственной властью, одновременно столкнувшейся с необходимостью жесткого подавления терроризма и диаметрально противоположной задачей спасения жизни людей. Именно такая политическая и морально-психологическая вилка, ситуация цугцванга, когда каждое дальнейшее действие лишь ухудшает ситуацию, вынуждая рубить гордиев узел, и является конечной целью спонсоров и заказчиков подобного рода терактов, не обязательно при информировании об этом рядовых исполнителей.