Учитель афганского

Прочувствовав момент, Анна Ильинична прошептала:

— Прекратите, здесь же дети. Немедленно уходите из моего дома!

От бабки противно пахло нафталином.

— Молчи, женщына! — сумит небрежно взял старушку за лицо и отодвинул.

Елка возмущенно взвизгнул, а Равиль визжать не стал и вообще не стал терять времени, базар был окончен, и дал сумиту с правой. Удар не профессиональный, таким человека надолго из строя не вывести, но, учитывая, что Равиль до 15 лет наравне с взрослыми вкалывал в деревне, довольно болезненный.

Голова сумита мотнулась, расплескивая слюни.

— Вали отсюда! — повторил Равиль.

Елка с самым решительным видом возвышался рядом с другом. Сумит с ненавистью глянул на них обоих.

— Оборзел, да?

Анна Ильинична решительно заслонила своим сухоньким телом мальчишек.

— Я сейчас вызову милицию.

Бандит остыл. Лишний шум ему действительно ни к чему. У него словно вынули стержень. Он расслабился.

Сохраб широко осклабился, изо рта пахнуло чесноком.

— Ладно, потом пагаварим, да!

Он развернулся и, ругнувшись по — сумитски, вышел, остервенело хлопнув дверью.

Подростки в восторге повалились на стулья, с ликованием обсуждая произошедшее. Жить им оставалось несколько минут от силы.

Стас Бушуев выпускал из подъезда кота. Кот был пугливый и наружу не шел. Проходивший мимо сумит грубо отпихнул Стаса, так что тот чуть не влип в стену.

— Ишак! — Сохраб пригрозил ему развернутой пятерней, но бить не стал, нечего силы тратить на эту мразь.

Стас придержал дверь и увидел, как сумит подошел к катафалку джипа и гортанно переговаривается с соплеменниками. Потом один из сидящих не таясь, передал ему пистолет.

Стас со всех ног бросился бежать по лестнице. Почти сразу задохнулся. Ценой титанических усилий ему удалось добраться до второго этажа, когда внизу хлопнула дверь. Бандиты уже в подъезде!

Он предпринял последний рывок, в которые слились оставшиеся два этажа и инфаркт, и вдавил кнопку звонка.

Анна Ильинична открывать не спешила. Невыносимо долго шла к двери, смотрела в глазок. Стас глянул в пролет. Сумиты находились всего парой этажей ниже.

— Стасик, вам чего?

Соседка открывать не спешила.

— Вызывайте милицию, вас убивать будут! — прошептал Стас, прижав губы к косяку.

Он бы и сам вызвал, если б у него был телефон. Но тот остался в прошлой жизни.

— Что случилось?

— Не тупите, тетя Ань, звоните в милицию!

— Зачем милиция?

Стас оглянулся на голос. Он опоздал. Два сумита уже ступили на лестничную площадку. Сухроб прятал руку с оружием за спиной. Джавад шел за ним без оружия, но это никого не могло обмануть. Полы длинного кожаного плаща предательски оттопыривались.

Стас ничего не успел предпринять, как Анна Ильинична открыла дверь. За ее спиной возвышались два пацана. На лицах улыбки, сразу исчезнувшие при виде вернувшихся сумитов. Стас видел только их большие округлившиеся глаза, которые им тут всем и закроют.

Сухроб выволакивал из-за спины пистолет. Жить им оставалось секунды, особенно Стасу, оказавшемуся первым на линии огня.

Он развернулся всем корпусом и дал ногой в живот Сухробу. Удар получился, опыт не пропьешь, как говаривал старшина Шуст, этот удар ставивший. Сумит не улетел назад, тогда бы это был не удар, а толчок. Бандит кувыркнулся в воздухе, врезавшись в площадку грудью и лицом практически на том же месте, на котором стоял.

Надо бы по-хорошему выбить у него оружие, пока он оглушен, но времени на это не было совершенно. Джавад без задержки выметнул из плаща нож. Наверняка там имелся еще и пистолет, но сумит схватил первое попавшееся в руку оружие.

По всему его нисколько не удивило неожиданное сопротивление со стороны видимого алкаша. Стаса это всегда восхищало в сумитах. Их нельзя было удивить, как нельзя удивить человека, в любой момент ожидавшего подлянки.

Джавад наотмашь махнул ножом, пуганул. Но Стас был пуганный, с ходу вошел в клинч и ударил ребром ладони в горло и, не давая опомниться коленом в корпус. Чего-то там хрустнуло. При идеальном раскладе это должны быть ребра, а не мениск.

Одной рукой блокируя нож, он схватил обмякшего сумита за горло и оглянулся, ища, обо что бы уронить.

И тут волосы зашевелились у него на голове. Полоумные пацаны высыпали на площадку. Если до этого были все шансы закончить с противником по-тихому как учили, то теперь шансы стремительно улетучились.

Недовырубленный Сухроб поднялся, наставляя на пацанов пистолет. У Стаса не оставалось другого выхода, как отпустить Джавада и налететь на Сухроба сзади, выламывая руку в обратную сторону с одновременным многократным нажатием курка.

Он и забыл, как громко звучат выстрелы в закрытом помещении. Стас три раза выстрелил в Сухроба, потом еще два в Джавада.

Наступившая тишина была оглушительной. Казалось, что у и пацанов и у старой соседки один и те же взятые на прокат глаза. Огромные и неподвижные.

— Запритесь в квартире, вызывайте милицию и никого кроме них не впускайте! — велел Стас, и тут же внизу хлопнула дверь. — Черт! Они быстро реагируют!

— Стасик, как же так? — немного в нос спросила Анна Ильинична.

Стас уже бежал по лестнице. На ходу вынул обойму, вставил обратно. 2 патрона там оставалось точно. Больше ему выстрелить все равно не дадут.

На уровне второго этажа он столкнулся с взвизгнувшей девчонкой. У него возникло очень нехорошее предчувствие. Межэтажный пролет как назло имел большое окно. Почему назло? Выглянув, он увидел, как двое сумитов, и не думавших заходить в опасный подъезд, целят снизу из автоматов. И целят гораздо выше.

— Черт! — выругался Стас, уразумев, в кого целят бандиты.

Стоят, небось, все трое, прижав лица к окошку. И что тут у нас интересного происходит? Это же как кино. Никого здесь убить не могут.

Он дал ногой в окно, потом добавил, убирая наиболее крупные осколки. Сумиты громко матерились внизу, до конца не разобравшись в ситуации. Мало ли кто стрелял. У брата не выдержали нервы, вот и стрельнул. В противном случае, трюк Стасу бы не удался. Это тебе не Голливуд.

Джип был качественный, большой, крыша чуть ниже второго этажа. Стас оттолкнулся от рамы и приземлился на нее. Худой, а крыша со скрипом промялась.

— Ты чего делаешь, коз-ол? — сумиты поначалу стали орать, и это вкупе тоже их погубило.

Надо было сразу стрелять. А так пока орали, пока задирали стволы.

Стас, продолжая движение, развернулся и сделал два выстрела. Феридун и Вахид, отличные стрелки, могущие попасть белке в глаз, если бы они водились у них в Суметии, были убиты один за другим, не успев сделать ни единого выстрела в ответ. Феридуна Стас уложил наповал. Вахид еще успел закричать, но полученное ранение тоже оказалось смертельным.

Стас спрыгнул с крыши, проверил машину, забрал оружие у убитых. Потом сел на крыльцо и стал дожидаться милицию.

Дело вел следователь прокуратуры Олег Шипилин. Ему исполнился 21 год, и он был самым молодым среди своих коллег. Стаса под конвоем привели в комнату для допросов и усадили на прикрученный табурет. Шипилин свинтил с ручки золотой колпачок и стал записывать ответы.

— Фамилия. Имя. Отчество.

— Бушуев Станислав Александрович.

— Национальность? Простите. Этот пункт отменен. Возраст.

— 48 лет.

— Гражданство.

— Россия. Без права проживания в Москве.

— Прописка.

— Столичный проспект 57. Квартира 218.

— Семейное положение.

— Разведен.

— Дети.

— Дочь.

— Возраст.

— 15. Нет, уже 16 лет.

Шипилин искоса глянул на допрашиваемого.

— Что же вы не знаете, сколько лет вашей дочери?

— Мы давно не живем вместе.

— Вы знаете, почему вы здесь?

— Четыре двухсотых.

— Простите. Каких?

— Меня обвиняют в убийстве.

— Двух и более лиц. По этой статье предусмотрено наказание вплоть до пожизненного.