Последний брат

— Феофилакт, — позвал император. — И ты, Лидул, подойдите сюда.

Командир Трофима пошел к императору. На второе имя откликнулся тот самый старший из варангов, значит, не ошибся Трофим, — он их начальный. Лидулу было идти из конца залы чуть далее, и он подошел на пару секунд позже, приложил руку к груди, снова чуть поклонился, и приветствовал императора низким с хрипотцой голосом:

— Василевс…

— Что, комес, — обратился император к Феофилакту, — тех ли привел, кого я просил? К бою готовы ли?

— Привел, кого ты просил, василевс, — кивнул Феофилакт. — Первая контуберния, мои лучшие.

— Ну, сейчас поглядим, чего они стоят… А ты Лидул, мой главный сопровождающий, твоих-то богатырей я знаю. Смотрю, ты и Тугарина с собой привел. — Император посмотрел на этериотов, и Трофим понял: Тугарин — имя того самого могутного толстяка. — Надеюсь, ты его сегодня не собираешься выставлять в поединок? Уж слишком неравно получится. А мне тогда будет скучно смотреть.

— Не выставлю, василевс, — ответил Лидул, хотя Трофиму и показалось, что на лице старого этериота мелькнула тень досады. — Тугарина я взял, потому как не знал, кого твой гость приведет. Вдруг, надеялся, найдется и ему соперник.

…Трофим почувствовал, что вздохнул свободнее…

— Тугарину равный — не родился такой. Разве что двадцать человек разом поставить, — весело сказал император. — Так, Тугарин?

— То так, василевс, — с довольной улыбкой пробасил с конца зала Тугарин, и Трофим подумал, что богатырь неравнодушен к лести, а император сейчас «погладил его по шерсти».

— Ну а в остальном, Лидул, выставляй своих лучших. Поглядим, чего стоят мои этериоты. Не заелись ли на сытных харчах.

Лидул повернулся к своим молодцам:

— Слышали государя? Покажите, за что он вам платит!

— Да, Феофилакт… — Император вновь повернулся к комесу. — Сколько в твоей контубернии урожденных ромеев?

— Трое, василевс, — ответил комес, и протянув руку, показал: — Тит, Трофим, Фока.

— Вот их и выставляй, — кивнул император. — Проведем три поединка. Хорошее число.

У Улеба вытянулось лицо. Он даже чуть не возразил что-то вслух, но одумался и смолчал.

— Ну не везет, так не везет, — прошептал он.

— С удовольствием поменялся бы с тобой местами, — буркнул Тит.

— Ну и дурак, — шепнул Титу Фока. — Это ж такой шанс показать себя перед василевсом!

Лицо у Улеба стало совсем несчастное.

— Я буду наблюдать с балкона, — сказал император, — оттуда все прекрасно видно. Приглашаю вас с собой, командиры.

Император неторопливо взошел по лестнице, следом поднялись Лидул и Феофилакт. Император осмотрел залу, помолчал секунду и громко хлопнул в ладоши.

— Начнем! — объявил он. — Выставляйте первую пару, командиры. Ну а я выберу им оружие.

Все разошлись к стенам, освободив центр зала. Натужно скрипнула толстая доска, когда снова сел на скамью могучий Тугарин.

Феофилакт оперся руками на ограду и наклонился вниз:

— Трофим. Готов?

— Готов. — Трофим вкруговую двинул плечами, одернул кольчугу, резко наклонил голову влево-вправо, чтоб размять шею и угомонить тревогу, надел шлем.

— Асмуд! — выкрикнул Лидул — Будь первым.

С дальней скамьи рядом с великаном Тугариным встал тот, кого назвали Асмудом. Муж с округлыми налитыми плечами, резким хищным лицом и тяжелым взглядом. Прическа у него была своеобразная — длинный клок волос на темени гладко выбритой головы спускался почти до плеча. Двигался Асмуд плавно и легко.

— Эй, молодец! — громко сказал император, обращаясь к Трофиму. — Большой щит и короткий испанский меч тебе привычны ли?

— Привычны, василевс.

— Тогда их и бери со скамьи. Покажи себя с оружием предков. Ну и твой боец, Лидул, пусть дерется себе привычным мечом.

Асмуд поклонил голову в сторону императора, снял с плеча перевязь настоящего, живого меча, и не вынимая из ножен, передал Тугарину. Тот принял бережно, утвердил меч поединщика на коленях. Асмуд взял на левую руку круглый щит, подошел к стеллажу, где хранилась тренировочная амуниция этериотов, вытянул из него тренировочный меч, проверил на баланс, скептически хмыкнул, махнул вывертом, разминая кисть.

— Так нечестно, — горячим шепотом возмутился Тит. — Большой щит и «испанец» хороши в строю и давке. А здесь на просторе у него с длинным мечом будет преимущество. У Асмуда меч длиной почти с кавалерийскую спафу!

— В бою честно бывает редко, — отшепнулся Трофим. — Спасибо императору, что он еще этого быка Тугарина на скамью засадил.

Он подошел к скамье, где было разложено припасенное для гостей, им привычное тренировочное оружие. Взял на левую руку большой щит — скутарион, а в правую короткий испанский меч. Тренировочный клинок был туп, без режущих кромок, конец клинка вместо острия оканчивался наживленным мягким набалдашником, для смягчения удара, который в школе почему-то именовали «поросячий пятак». Примерно так же выглядел клинок и у Асмуда, но он действительно был намного длиннее…

— Покажи ему, Трофим, — сказал Амар.

Трофим повернулся к Улебу.

— Сделай милость. Если будешь болеть за своих соплеменников, уж по крайней мере не поноси меня слишком громко.

— Я буду болеть за тебя, друже. — Улеб ободряюще кивнул.

Трофим кивнул и пошел в центр зала, где уже ждал соперник. На подходе он резко, с силой вдохнул через нос, и ему стало покойно. Он встал в стойку и поднял щит. Этериот, стоявший шагах в пятнадцати от него, поджидал его подход, расслаблено опустив руки со щитом и мечом, и только при его приближении легко поднял щит. Меч так и оставался острием книзу. И шлем варанг [27] так и не надел, то ли демонстрировал пренебрежение соперником, то ли ему было так сподручнее. Этериот с интересом оглядел Трофима, чуть наклонив голову к левому плечу и прищурив голубые глаза.

— Что это у тебя, ромей? — насмешливым голосом, в котором явно слышался чужой акцент, поинтересовался этериот, начиная двигаться по дуге вокруг Трофима. — Вместо щита ты принес кусок крепостной стены? Наверное, мне придется взять осадную лестницу, чтоб добраться до тебя.

— Не бойся. Не придется, — буркнул Трофим.

Этериот пытается уболтать его, заставить потерять бдительность. Или же вывести насмешками из себя, с тем, чтоб он потерял голову и совершил ошибку. Что ж, пусть попробует.

— А это что? — продолжал этериот. — Для меча коротковат… Ты не поваренок ли? Наверное, это нож для разделки рыбы?

— Да, если ты рыба… А что это у тебя на голове, чужеземец? Похоже на лошадиную задницу, из которой растет хвост.

Со стороны школы до ушей Трофима донесся смешок Тита, а со стороны этериотов недовольный гул — прическа, подобная Асмудовой, была среди них популярна.

— Острый у тебя язык, ромей… — широко улыбнулся Асмуд. — Жаль, мечи у нас не острые… Готов?

— Много говоришь. Я уж заскучал.

И словно поторапливая их, этериоты взяли несколько щитов и начали выстукивать по ним мечами, как по барабанам. Железо бьет по железу или дереву, выстраивая ритм. Пора начинать.

Асмуд начал с дальней атаки — экономно взмахнул рукой, и его меч начал по дуге опускаться на Трофима. Трофим принял удар на щит с отводом для смягчения, и все равно в руку дало, гукнуло дерево, загудел умбон — удар Асмуда поставлен, силен. Для ответного укола было слишком далеко. Этериот уже втянул руку и держал дистанцию. Ничего, беречь дыхание.

Снова удар с дальней дистанции — на этот раз пробует достать по ногам. Трофим без прикрас чуть согнулся в коленях, опустил руку, и удар вновь пришелся на щит. А вот теперь укол! Рука вылетает вперед, как атакующая змея, но этериот дуговым движением своего щита снизу вверх сбивает удар, тут же доворачивает щит лицевой стороной вверх и бьет его кромкой Трофиму в лицо. Трофим еле успевает уклонить голову и отпрянуть. «Он меня так без зубов оставит…» Шаг назад. Поднять щит. Держать дыхание.