Феодал

       Тем временем Андрей при помощи Луки и Спиридона договаривался с Титом о лошадях. Лука советовал оставить табун на попечение деревенских. За это пришлось отдать назад часть телег, отобранных у деревенских, и добавить до ровного счета татарского серебра чуток. Увидев серебряную монету, Тит тут же согласился присмотреть за лошадками.

       Спиридон же с семьей должен остаться в селе присматривать за ранеными, пока они не поправятся. Андрей оставил Спиридону довольно серебра, что бы он мог прокормить семью и раненых ватажников.

Глава шестая.  СТОЛЬНЫЙ ГРАД ПЕРЕЯСЛАВЛЬ РЕЗАНСКИЙ

       Нагрузив ушкуй припасами, трофейным добром, разместив раненых и покидав на дно кораблика пленных татар, отплыли с первыми лучами солнца. Река, по которой они шли, называлась Пранова и впадала в Проню. Русло реки очень извилистое, дно местами илистое.

       За время плавания Андрей от Луки узнал много интересного касательно кораблестроения. По словам Луки, выходило, что построить ушкуй - плевое дело. Они и сами могут, бывало и строили. Только ходить такой ушкуй будет недолго - одно лето, от силы два-три. Настоящие ушкуи, как и ладьи, могут изготовлять только мастера- корабелы, владеющими секретами. А секретов там всех и не перечесть. Вроде бы все просто, все понятно, а, поди, сделай качественно. Вот то-то и оно. А вышедший из рук мастера служил долго - лет по двадцать, а то и все тридцать бывало. Это при условии надлежащего ухода за кораблем. Ремонт делали периодически раз в два-три года.

       Андрей уже понял, что ушкуй обычная однодеревка, и теперь слушал не замысловатую технологию изготовления кораблей однодеревок на примере обычной лодки. Луке понравилось поучать барина, и по всему выходило, что он испытывает удовольствие, видя, как барин схватывает все на лету.

       'Мать честная, - думал Андрей, слушая Луку. - Вот ведь педагог пропадает! Ему бы в школу да учеников толковых, а он бегает по стране увешанный железяками, как консервная банка, и ножичком размахивает. Такие таланты пропадают'.

       - Ушкуй - обычная однодеревка, - услышал Андрей Луку, который видя, что боярин задумался, повысил голос. - И делается из цельного ствола дерева, осины там али дуба.

       - Так вот, - Лука поудобнее устроился на лежащих вповалку мешках и продолжил. - Осину заготавливают в любое время года. Но не кажное дерево подойдет. Лучше всего брать чернокорую, серокорая тоже годится. Спиленную осину корят, намечая толщину бортов сторожками.

       - Постой, а длина ствола осины, какая должна быть? - Андрей перебил Луку.

       - Ты не перебивай, - Лука недовольно поморщился. - Как есть, все обскажу. Ну, что сам знаю, конечно. Ствол, значит, берут саженей три, а то и все семь. Всё зависит от размеров потребных. Вот корят осину и сторожки ладят. Толщина бортов обычно вершок. Для сторожек иву берут и красят те сторожки краской. Потом обрабатывают нос и корму - форму значит придают им. Как придали форму, так начинают выбирать нутро заготовки. Выбирают до окрашенных сторожек. Потом на местах крепления опруги из еловой ветки али можжевельника оставляют по две дыни для кажной опруги. Дыни надобно делать небольшими, чтобы борта лучше расходились, когда намачивать будешь лодку. Опять же расстояние угадать надобно между дынями, то мастера секрет знают. Опосля лодку сушить надо. Можно в тени сушить, но лучше всего в сарае, или под крыльцом еще можно.

       Как высушат, то разводить начинают - наливают воду теплую. А прежде чем воду лить будешь, поставить уточки надо на корму и на нос.

       - Постой, Лука, у нас другие слова бытовали у корабельщиков, ты поясни сразу, что за 'уточки' такие? А то дыни всякие, уточки... - Андрей с интересом слушал и мотал на ус. На строительстве кораблей можно было заработать. Это может принести не плохой доход, если поставить лесопилку и продавать доски корабельщикам, а то и самому наладить производство ушкуев, лодий и насадов и мелких лодочек.

       - Молод ты ещё, князь. От того не уразумеешь, что вежество должен оказывать старшим, хоть ты и боярин. Не перебивай, - Лука не на шутку рассердился. - Все обскажу.

       Он почесал бороду и ловко поймал какую-то живность. Раздавил ее. Андрей аж замер, увидев, кого так ловко раздавил ногтями Лука.

       Лука, как нарочно, не торопился. Долго сморкался, затем ополоснув лицо речной водичкой почерпнутой из-за борта ушкуя, долго ерзал на мешках, устраиваясь поудобней.

       - Уточки боярин это не та живность лесная, что плавает по рекам и озерам. Так в народе доски с запилами для бортов зовут, чтобы не разорвало эти самые борта. Заливают водой теплой, - продолжал Лука. - И начинают снаружи опять сушить. Можно на солнышке оставить сушиться, а можно костры жечь. Но учти, большие костры разводить нельзя. С кострами-то борта разойдутся быстрее, но если с жаром не угадаешь, то трещины пойдут, а то значит, что начинай все сызнова. Так-то.

       Лука замолчал и после небольшой паузы продолжил:

       - Разводят борта до предела и ставят опруги по размерам надобным. Это значит, чтобы борта обратно не завернуло. Опруги крепят к дыням проволокой. Для чего в дыне отверстия делают. Вот как закончат их крепить, то начинают по краям набои ладить. А крепят их гвоздями. Набои должны быть сырыми, их заранее мочат в теплой воде, ну в луже какой...

       'Набои - это скорее всего доски', - догадался Андрей.

       - Смолят набои потом. Со всем тщаниям смолят, иначе сам понимаешь... Смолить корабль нужно каждые три года, иначе пропадет ушкуй быстро, а просмоленный лет тридцать ходить будет.

       - А набои, из какого дерева делают?

       - Так кто как. Но самое то - дуб, сосну еще можно. У нас вот сосновые набои, разве не приметил? Нет? Ну да, ладно. Вот смотри, на носу и корме настил делают, а кормило крепят, то к носу, то к корме. Оттого удобно плыть на таком кораблике, на речках малых не развернешься, а так перекинул весло и вперед.

       До Оки добрались быстро. От рыбаков узнали, что Великого князя в Старой Резани нет, потому решили плыть дальше. Ушкуй бодро бежал по волнам, гребцы слажено махали веслами, Андрей время от времени садился на скамейку гребцов и с удовольствием махал веслом, что вызвало молчаливое одобрение команды.

       До Переяславля Резанского добрались на третий день. Стоило ушкую глухо стукнуть о вымол [18], как с кораблика посыпались ватажники, которые принялись сноровисто вязать чалки [19]. Не успели опустить деревянные сходни, как тут же объявился плюгавенький сборщик налогов, в сопровождении двух детинушек с огромной грудой мышц и откровенно тупым выражением на простодушных лицах. Глазки мытника воровато бегали, губы безмолвно шевелились, когда он, то и дело, сбиваясь со счета, пересчитывал людей на борту ушкуя.

       Лука Фомич выложил без вопросов требуемую сумму и яростно заспорил, когда 'налоговик' потребовал плату за товар, лежащий в ушкуе. Ушлый новгородец настаивал, что продавать ничего не собирается, а если и решит государь что-либо продать, то налог с проданных товаров заплатят на торгу, благо там мытники тоже имеется и не один, а несколько.

       На широкой пристани Андрей насчитал больше десятка различных кораблей. Часть из них стояла на погрузке, часть разгружалась. Полуголые амбалы споро катали бочки, таскали тюки, тяжелые сундуки.

       Рядом с корабликом вертелся монашек в черной рясе и деревянной кружкой в руках. Покрутившись еще немного, но так и не дождавшись милостыни, он потерял интерес к ушкую, шустро семеня по деревянной мостовой в сторону посада.

       Оставив команду ушкуя на берегу, Андрей в сопровождении Луки Фомича и всех троих братьев отправился в город. Лука уверенно шагал широкими шагами по бревенчатому настилу, ведущему от пристани в сторону города.