Призрак Великой Смуты (CИ)

В Екатеринодаре мы задержимся всего на один день. Власть здесь, как я понял, утвердилась надежно и надолго, и уже завтра, двадцать пятого января, оставив «на хозяйстве» сводный полк Буденного — Думенко, к которому вскоре примкнут формируемые хорунжим Автономовым местные части Красной гвардии, отправимся по железной дороге в сторону Новороссийска, в котором большевики установили свою власть еще в ноябре прошлого года.

Там нам предстоит утром двадцать седьмого января в полном составе произвести погрузку на транспортные пароходы для последующей высадки в порту Поти, который сейчас контролируется самозваным Закавказским комиссариатом, являющимся сборищем грузинских, армянских и татарских сепаратистов. Пусть не думают, что сумеют отсидеться за Кавказскими горами. Настанет и их черед. Как сказал Михаил Васильевич Фрунзе, «будет им финита ля комедия». В общем, господа грузинские меньшевики, дашнаки, мусаватисты, поиграли в государство и хватит! С тем борделем, который по всей Руси великой развел господин Керенский, пора уже заканчивать.

Со стороны Черноморского флота десантную операцию нашего корпуса будут прикрывать линкор «Воля» – бывший «Император Александр III», крейсера «Очаков» и «Память Меркурия», а также эсминцы «Фидониси», «Керчь», «Гаджибей» и «Калиакрия». После того, как моряки обеспечат нашу высадку, они заглянут в Батум и Трапезунд для того, чтобы напомнить всем забывчивым, что власть в России снова есть, а Черноморский флот жив и действует.

6 февраля 1918 года. Вечер. Тифлис. Железнодорожный вокзал. Штабной поезд корпуса Красной гвардии.

Генерал-лейтенант Деникин Антон Иванович.

 «Недолго продолжался бой: бежали робкие грузины!» Со времен Михаила Юрьевича Лермонтова в этих краях так ничего и не изменилось. Впрочем, Вячеслав Николаевич Бережной, который, оказывается, тоже имел счастье повоевать с «непобедимой грузинской армией», сообщил, что и в его время солдаты этой армии удирали от российских солдат, как он выразился, «впереди собственного визга».

В общем, Национальный Совет Грузии, возглавляемый Ноем Жордания, не смог выстоять против наших войск и неделю.

Что такое Национальный Совет Грузии? Это сборище социал-демократов грузинской национальности, про которых Михаил Васильевич Фрунзе выразился так, что даже я, старый солдат, не смогу повторить эти слова. Впрочем, формально Грузия входила в некий неудобоговоримый орган краевой власти – Закавказский Комиссариат. Создан он был уже после отставки «душки Керенского», чтобы отмежеваться от правительства Сталина в Петрограде.

Поначалу в этот Комиссариат входили представители трех псевдогосударств: Грузии, Армении и Азербайджана. Но сам этот, прости меня Господи, орган, напоминал крыловских лебедя, рака и щуку. У каждого были свои политические предпочтения. Грузия ориентировалась на немцев, Армения – на англичан, ну, а Азербайджан – на Турцию. Но стараниями эскадры адмирала Ларионова и войск Красной гвардии полковника Бережного Германия вышла из войны и по условиям Рижского мира отказалась от поддержки всех сепаратистов на территории бывшей Российской империи. Англия может и хотела бы поддержать дашнаков – армянских националистов, но ей сейчас было не до этого, а Турция… С Турцией у нас будет отдельный разговор…

К тому же господа из Комиссариата предъявляли друг к другу претензии, в том числе и территориальные. Только вот кто должен был охранять границы этого новообразования? Никто не хотел воевать, а Кавказская армия к тому времени стремительно теряла боеспособность. Войска с фронта уезжали эшелонами. Через Тифлис они двигались в Баку, чтобы оттуда по железной дороге или морем попасть в Россию. Но вооруженный сброд, именуемый грузинской армией, пытался остановить эти эшелоны, и отобрать у самодемобилизованных солдат оружие, а заодно, и все их ценные вещи.

Грузинское воинство было настроено весьма воинственно. Дело дошло до того, что в январе этого года один эшелон, следовавший в Баку, был обстрелян артиллерией с грузинских бронепоездов, а второй – пущен под откос вместе со следовавшими в нем людьми. В ответ следовавший за ним эшелон с частями пехотной дивизии выгрузился из вагонов неподалеку от места крушения и огнем и штыками проложил себе дорогу на Баку.

И вот эти клоуны собирались окончательно провозгласить отделение Грузии от России и начать строить свою государственность, а точнее, словно содержанка, найти себе богатого покровителя.

Но вернемся к тому, что произошло неделю назад. Наш десант, высаженный на рассвете двадцать девятого января в Поти, стал для властей Закавказского Комиссариата полнейшей неожиданностью. Кораблям поддержки даже не пришлось открывать огонь по берегу. Пароходы просто вошли в гавань, пришвартовались к пирсу – ошеломленные всем происходящим грузинские солдаты несшие службу в порту помогли даже принять швартовы – и без единого выстрела высадили первую волну десанта. Прикрывавшая порт батарея из двух шестидюймовых гаубиц образца десятого года и четырех полевых трехдюймовок оказалась брошенной своими расчетами и была захвачена в полной целости и сохранности. Не были вскрыты даже ящики с боеприпасами. Очевидно, что ее расчеты, испуганные видом мрачно дымившего на рейде дредноута одновременно под андреевским и красным флагами, предпочли уйти по-английски, не прощаясь.

– Ну вот, кажинный раз на этом самом месте, – саркастически улыбнувшись сказал Вячеслав Николаевич. Оказалось, что он, один раз уже принимал участив в подобной десантной операции, там у себя в будущем, против того же противника и с тем же успехом.

Еще трое суток было потрачено на погрузку-разгрузку техники и перевозку войск между Новороссийском и Поти. Особые хлопоты при этом доставили бронированные вагоны поездов, для которых на палубах пароходов были настланы рельсы. Грузили их на причале, принадлежавшем Владикавказской железной дороге, паровым подъемным краном в пять тысяч пудов грузоподъемности, предназначенным для погрузки-разгрузки тяжелых паровозов. При этом Вячеслав Николаевич последними словами крыл наших тупых чинуш, не удосужившихся обзавестись на Черном море хотя бы одним морским железнодорожным паромом для прямой связи железных дорог Закавказья и юга России.

Оказалось, что эти паромы – это не какое-то изобретение будущих времен, а самая что ни на есть наша современность. На Балтике до войны такие паромы связывали Швецию и Финляндию, а в Америке с середины прошлого века ходили по Великим Озерам. Даже у нас на Байкале ходили два железнодорожных парома ледового класса – «Ангара» и «Байкал».

После того, как корпус был полностью высажен в Поти, утром первого февраля мы выступили в направлении Кутаиса. Закавказский Комиссариат к тому времени успел спешно созвать в Тифлисе так называемый Закавказский сейм, который объявил о создании полностью независимой от России Закавказской федерации и русском военном вторжении на ее территорию. Он обратился за помощью к мировым державам, то есть, читай, Британии и Франции. Эти несчастные даже успели объявить что-то вроде всеобщую мобилизацию, но все было тщетно. Правительство в Петрограде в лице господина Чичерина объявило, что оно не признает самозваные власти Закавказья и дало мятежникам три дня на то, чтобы одуматься, сложить оружие и самораспуститься.

В этот же день мы узнали, что одновременно с провозглашением независимости Закавказской федерации в Тифлисе состоялся организованный местными большевиками мирный митинг протеста, который был расстрелян из винтовок и пулеметов грузинскими вооруженными формированиями из состава дислоцированной в Тифлисе так называемой 2-й дивизии.

Одновременно с занятием нами Кутаиса, где передовым частям пришлось даже немного пострелять, второго февраля в Абхазии и Горийско-Душетском округах полыхнули просоветские и антигрузинские восстания, а почуявший сопротивление Вячеслав Николаевич буквально осатанел, и сдержать его не смог даже господин Фрунзе.