Венец Венеры (СИ)

Молодой Джованни Контарини разозлился на скрытность своих старых приятелей и всё выложил своему отцу. А старик прямо посоветовал - такое надо доложить кабинету Совета - пусть решают правящие судьбой Венеции, сам Николо Контарини в одиночку не готов решать вопрос, в котором замешаны сыновья таких видных и старых родов.

Возмутителя спокойствия доставили на разбор его дела во дворец дожей, и после его оправдания и всеобщего согласия - дело довольно деликатное, но уместное, допустимое, пока оно находится в рамках приличия - пусть развлекается молодежь.

А вот когда Пачино исчез из Венеции, зашевелились его дружки, стали разыскивать внимательного любителя совать свой нос в чужие дела, любителя покойной жизни. Нашли довольно скоро, но затаились. Ждали своего предводителя. Ждали возвращения в город молодого Пачино. А когда он вернулся...

- Вы совсем плохие! С кем я связался? А я еще свежих паучков добыл! У них яд забористый! Вау, так и сносит в голове все подпорки, так и тянет в пляс, - Пачино расписывал прелести новых развлечений своим молодым сподвижникам в деле  пагубного увлечения опасной забавой, но все они видели - недоволен Аль.

- Чем ты недоволен? Нас предали! Мы его распознали, и мы ему зададим, - горячий Доменик так и рвался вздуть этого крысеныша Николо за его донос.

- Ох, - вздохнул его непонятливости Пачино. - Вот точно лишим тебя вкусненького Дом, совсем ты нехороший - грязные мысли тебя гнетут! А мы - каста! Вспомни, мы - чистые, прежде всего - мы наследники чистоты и всего благородного. Да, этот жук Контарини, выбрал самый простой путь, как привлечь к себе внимание - хитрый паренек. Он ведь привлек ваше внимание. Но, дорогие мои, мы ничего плохого не делаем, мы не враги нашим родным, нашей Венеции - вашей Венеции - мне еще надо доказать, что я достоин быть сыном Сиятельной.

- Действительно, Дом, ты достал уже. С Николо надо хитро поступить, он всегда был скрытный и вредный паскудник, надо ему тонко отомстить!

- Можно и тонко, но я как-то не понимаю ваших штук, можно ведь и тонко и звонко - надавать оплеух этому крысу, который нагло сунул нос в наши дела, - продолжал гнуть свою линию Дандоло.

- Завидная гармония в намерениях, Доменик, - согласился с такой точкой зрения Аль. - Но сам подумай, кто начал первым? Кто был готов? Кто всё предусмотрел? Кому выгодно?

- Нам всё досталось! Ты смотри, мой отец мне на днях даже кое-что наше старое семейное доверил. Вам не скажу, это наше, это рода Челси, - для солидности Паоло гордо расправил плечи и запрокинул голову.

- Есть такая музыка, папочка мной доволен, - признал Марко. - Дом, твой отец тоже там что-то с моим шушукались, старые пердуны - они нас не вывели на чистую воду. Мы не сдрейфили и не сломались.

- Чего там бояться, тьфу, после укуса тарантула, все эти угрозы папочки мне слышались смешными, - честно признался Доменик. - Он несерьезно со мной говорил, словно я маленький, когда еще соплей полон нос, а уже лез  целоваться к девчонкам.

Все рассмеялись, по части сластолюбия Дандоло были неутолимы и неутомимы, даже иногда расстраивая дела рода своими несносными и неугодными привязанностями.

- Вы отвлеклись, дорогие мои, - негромко вернул собеседников к делу Аль. - Я предлагаю понять и простить Николо Контарини. Нормальный парень. Избрал путь непростой, чтобы присоединиться к нам. Думайте. По мне так он только добра хотел и себе, и вам, и Венеции. Чистый, достойный мальчик - пора ему стать солидней.

- Забористый яд, говоришь, - блеснул глазами Пьетро Мочениго, и фыркнул, вспомнив забавное. - Папашка торчит от той травки, которую ваш караван подкинул из Александрии. Я попробовал, забавный приход.

- Зря, брат, травка «гассисис»  связки слабит, - сразу предупредил его Пачино. - Вашим старикам оно может и полезно. Повеселиться и смягчить голоса - все и так давно знают их крутизну. Старики и шепотом могут такой жути навести - крепкие пердуны, когда меня на Совете дознавали, мне было неуютно. Но вам и мне - сильные голоса пригодятся, я лично не балуюсь «травкой-гассиси».

- Она да, странная, - признался Мочениго. - Я над жаровней поторчал, и кашель такой странный, и весело мне было потом. Только немного непонятно - отчего весело - словно меня облапошили в чем-то, странное чувство.

- Да. После вина хоть голова и побаливает, но там ясно - перебрал - расплатись. А «гассиси» мутная забава - все они там на Востоке мутно дела ведут, - Марко посмотрел на Паоло, и Челси, который вместе с ним учился в Константинополе, согласно кивнул головой - никто не любил старую столицу старой Империи.

- Восток дело тонкое, - подвел итог этому направлению беседы Пачино. - Что за Контарини порешаем? Предлагаю не откладывать паучка в дальний ящик. Проводим честное тайное наше голосование и концы в воду - выживет, не сдрейфит - по мне так все вы одинаковые, вы славные, кровь у вас чистая, с вами можно иметь дело.

- Тайное голосование, а сам уже выдал свою точку зрения, - фыркнул Паоло Челси.

- Так и ладно, всегда так бывает. Мир таков. Есть тайное, значит рядом и явное есть, и такое тайное, которое притворяется явным, а на самом деле оно только притворяется - сложно все иногда, Паоло.

- Это так, - усмехнулся Доменик. Сам юный Дандоло часто притворялся горячим, вздорным и прямым как сталь клинка, на самом деле папа ему давно пояснил, что во всем меру надо знать, и маска задиры и смельчака никогда не повредит.

Каста перешла к делу. Дружно все достали из кошелей по дукату и царапнули кинжалами каждый свою закорючку: крестик или дугу месяца - так оно было завсегда. Тайно решили судьбу чужую, и крест и могила под луной ждали того, кто привлек внимание сильных мира.

Никто из парней не сомневался, кстати, теперь уже все поняли одно - если не справится Контарини, если умрет во время испытания - утрется старик Джованни! Жутковатое чувство все помнили - опасную игру они затеяли, но сладостную и необычайно завлекательную, куда не посмотри, кругом прелесть манила.

А сидевший молча Антонио Моро, сын Кристофоро Моро, только усмехнулся. После принятие его в касту, он в ночь первой же пирушки, всем честно рассказал то, что и так было известно старейшинам родов, а вот их сыновья пока не доросли до этой тайны рода. Моро давным-давно прибыли из Италии, нашли себя в Венеции, и поначалу поддерживали судьбу своего рода - быть жрецами Плутона. Но со временем дело предков ушло в забвение. Лоренцо Моро, дед и патриарх рода совсем отказался приносить дары древнему богу, домашнее святилище Моро не баловало старую, почерневшую от лет и крови, статуэтку Плутона. Кристофор Моро был хорошим христианином, удачно вел дела и не волновался, а вот маленькому Антонио, было интересно. Манило его всегда всякое такое тайное и ужасное - он на Повелью неоднократно в тайне от всех заплывал. Даже не пользовался услугами перевозчиков, сам греб веслом маленькой лодочки. Прикоснувшись к почтению Смерти - он что-то такое затаил, но честно признался - он Плутона не оставит - в этом есть какая-то неправильность, грязь и неблагородство. Теперь он в касте и всё ему стало окончательно понятно и ясно. Дельфини - всем известные поклонники Нептуна, и все их понимают. Плутон бог римский, древний, он его уважит - так на роду написано.

Все только уважительно покивали головой: есть такое дело - твоя кровь, твои проблемы, твои дела. У всех были свои тайны в родах, и тайны разного рода. Мальчишки точно знали, но только теперь стали понимать, что их предки - убивали друг друга, убивали ради прибыли своего рода. И потом месть выжигала кровь венецианцев, но всегда утихомиривали вражду остальные рода, давали побушевать страстям и успокаивали жестокими приказами держать себя в узде ради всеобщего блага Венеции. Давно и окончательно прошли времена, когда позволялось резать друг друга венецианцам - пришло время расцвета, спокойствия - сильнейшие уже окончательно закрепили за собой свои персональные торговые направления, и так набили сундуки золотом, что не стоило затевать кровавую распрю ради пригоршни дукатов.