Фагоцит (СИ)

Иван Антонович тем временем продолжил расспросы:

- Вы употребили слово «артефакты» во множественном числе. Один мы видели, это ваша ЭВМ. А остальные?

- Еще два - вот.

Я показал на два плода киви и еще раз объяснил, что это такое.

- Ой, мужчины, да вы садитесь к столу, торт же остался! И чай еще горячий, - спохватилась Таисия. - Вот только хлеба нет, в магазин на Губкина не завезли, а в «Москву» я не ходила.

Все правильно, подумал я, уже потихоньку начались перебои с продуктами.

Ефремов откусил киви.

- А ничего, на вкус довольно приятно у новозеландцев получилось. Но все же, если вы не против, мы с Таей еще бы вас послушали. Про то, сбылось ли обещание Никиты построить коммунизм к восьмидесятому году, я даже и спрашивать не буду, тут все очевидно. Наверняка и у вас его не только нет, но и непонятно, когда же он наступит. Но вот что вместо него - мне, честно говоря, интересно, во что мог развиться социализм по Хрущеву.

- Не успеет он ни во что развиться, или, если точнее, выродиться, через год с небольшим лысого придурка отправят на пенсию верные соратники. Достанут их его постоянные закидоны. Социализм будет брежневский, он же развитой. И вот ему уже хватит времени выродиться по полной.

- Похоже, у вас Никиту не очень уважают? Возможно, зря, все-таки он сделал немало полезного.

- Но наворотил фигни намного больше. И теперь я, как вы и хотели, расскажу, что произошло в нашей стране и в мире в последующие полвека с хвостиком...

- Интересно, - задумчиво сказал Ефремов, - явный реакционный переворот, но внешние проявления - как у французской революции. Сначала - энтузиазм широких масс, полное отрицание «темного прошлого», там разрушили Бастилию, у вас низвергали памятники. Потом - неспособность новых властей навести порядок и, как следствие, разгул преступности. Но это всем надоело, и создались условия для прихода к власти представителей нарождающейся крупной буржуазии, во Франции это называлось Директория. Мелкую преступность быстро прижали, она мешала воровать по крупному. Ну, а потом пришел Бонапарт. Как там у вас с кандидатами в Наполеоны?

- Да так себе. Есть, конечно, и не один, но все какие-то больно уж мелкие и неубедительные.

- Значит, у вас все еще впереди.

- Возможно. Во всяком случае, за последние годы популярность Сталина в народе сильно выросла. И, кстати, я вам не показал еще один артефакт. Захватил его на всякий случай, если смартфон покажется вам не слишком убедительным, но вы мне и без того поверили.

- А вдруг не до конца? - потер ладони Ефремов. - Доставайте, чего уж там.

Я вытащил из рюкзака замотанный в упаковочную пленку квадрокоптер. Хоть он бьш и маленький, но в исходном виде в прошлое все равно не проходил, его пришлось разобрать и переправлять в четыре захода, а здесь снова собрать.

- Детская игрушка, к тому же недорогая, - пояснил я, включив приложение и укрепив смартфон в зажиме пульта управления, - летать может минут пятнадцать, дальность связи пятьдесят метров.

Дрон с негромким воем взлетел, и я, ориентируясь на картинку в телефоне, сначала вывел его в прихожую, потом в ту комнату, куда меня сначала пригласила Таисия, затем вернул на кухню и после двух кругов над супругами посадил его на стол.

- Настоящие дроны-разведчики способны держаться в воздухе часами, а некоторые - и десятками часов. И передавать изображение на сотни километров. Самые крупные из них могут нести вооружение.

- Вы собираетесь выйти на связь еще и с военными? Вот их такая игрушка действительно впечатлит посильнее смартфона.

- Сейчас - нет. До четырнадцатого октября следующего года я точно не собираюсь контактировать ни с кем, кроме вас. Ну, а потом посмотрим.

- А чем связана именно эта дата?

- Хрущева скинут в тот день, и мешать этому я совершенно не желаю. Если же проявить активность, то можно случайно и помешать, там ведь все будет висеть на волоске.

- Ваше право. Но все же не можете ли вы рассказать о технических деталях путешествия во времени?

- Они не технические, во всяком случае в общепринятом значении этого слова. И более того - до конца мне самому непонятны. Но себе все это я представляю так...

Где-то минут за пятнадцать я изложил Ефремовым то, что придумал про ноосферу. Под конец меня осенило, и я в порядке импровизации выдал:

- Вот только сейчас подумал - ведь придуманное вами Великое Кольцо, оно ведь трагически медленное только для людей, а для сущностей, живущих как минимум сотни тысяч лет с способных перемещаться во времени не только равномерно и прямолинейно, это не критично. Вдруг оно действительно есть, только связь по нему осуществляется между ноосферами?

- Да уж, фантазии вам не занимать. Значит, говорите, Земля как организм, а мы в нем выполняем функции клеток? Но вы тогда скорее не эмиссар, а фагоцит.

Глава 8

В ридере, который я оставил Ефремову вместе с зарядкой и наушниками, были написанные позднее его романы «Час быка» и «Тайс Афинская». Раз уж он это однажды написал, то зачем ему сейчас тратить время на то же самое? Пусть лучше сочинит что-нибудь еще, чего он не успел в прошлом времени Виктора Антонова. Или улучшит эти книги, что тоже неплохо.

Кроме ефремовских романов, там был еще «Незнайка на луне» - с моей точки зрения, прямо-таки провидческое произведение. Кстати, многие ли помнят, чем оно закончилось? Я, например, помню. Скинув власть всяких там Скуперфильдов, лунные коротышки пошли практически по пути Китая в конце двадцатого - начале двадцать первого веков! Даже и не подумав отменять деньги или ограничить их функции, а просто кое-где, но не везде, заменив индивидуальную частную собственность на средства производства кооперативной и акционерной. Вот такой финал у меня вызывает сильное подозрение, что на самом деле это ни фига не детская книга. Как и «Солнечный город», в котором блестяще показана принципиальная неустойчивость классического коммунизма. Чуть его толкни - рухнет и развалится, если не случится чуда. Просто удивительно, что такое пропустила цензура. Ну и подборка фантастики из двадцать первого века. Как лучшей, так и худшей (с моей точки зрения худшей, но почему-то пользующаяся устойчивым спросом), и кое-что из музыки.

Мы договорились, что следующая встреча будет через две недели, примерно столько Ивану Антоновичу понадобится на изучение содержимого букридера. Ну, а если у кого-нибудь возникнет надобность во встрече раньше, то я дал Ефремовым свой адрес и рабочий телефон. Домашнего у меня, ясное дело, не было, но, что меня удивило, у Ефремовых тоже.

- Мы же недавно сюда переехали, еще и года не прошло, - объяснила Таисия. - Обещали поставить в начале шестьдесят четвертого.

А вообще-то их дом стоял на противоположной от ФИАНа стороне тихой, коротенькой и неширокой улицы Губкина, еще недавно называвшейся Второй Академической. Так что я к ним при необходимости мог заскочить в любое время и быстро.

Ну, а вернувшись домой после знакомства с писателем и его супругой, я от избытка энергии взял лопату, позвал Джульку, и мы с ним пошли копать яму под окном.

Дело было в том, что я все-таки решил - покупать буду именно «Яву». Однако не знаю как в начале шестидесятых, но в начале семидесятых бросить такой мотоцикл на улице столицы означало высокий риск быстро лишиться аккумулятора, генератора и еще чего-нибудь по мелочи, это в лучшем случае. Но мог исчезнуть и весь мотоцикл. Причем это касалось только «Яв»! Ту же «Макаку» можно было оставлять где угодно, она никого не интересовала. Ни по частям, ни целиком.

Помнится, один мой знакомый решил пересесть с в хлам убитого М-104 на «Яву». Продавать свое убоище он не стал, а пошел в госстрах. И там вполне официально его застраховал от угона. Никакого криминала - у них были формулы, где в зависимости от года выпуска и пробега можно было получить вилку страховой суммы. Знакомому ее установили ближе к нижнему пределу, но даже так получалось раза в полтора больше, чем дал бы за эту «Макаку» самый щедрый покупатель.