Прагрессоры Атлантики (СИ)

- Леха, обалденный нож! - Ринат жмурился от удовольствия и было видно, что ему ножище отдавать не хотелось.

- Ага, большой. Самый большой. Красивый. Там еще был Кресси Орк - тоже красава. У него лезвие не черное - блеск, опасно выглядел. Ринат - это же опасный нож. Он боевой?

- Да, похоже, вполне. Говоришь, 'Кресси Гигант', а что солидная фирма?

- Ринат, я приучен, если тратиться, то покупать стараюсь проверенного временем производителя. Кресси - надежные мастера.

- Ухватистый нож. Это точно тип боевого ножа. Форма лезвия не кинжальная. Но заточки опасные, - он поводил вооруженной рукой и признался. - Надо брать за основу. Что-то я не так понял. Может вся длина боевого ножа тридцать сантиметров? Я точно помню тридцать и сорок у кинжала.

- Здесь точно восемнадцать лезвие и тридцать один вся длина. И сам видишь - это не игрушка. Я не знаток, но пару раз пил со знакомыми омоновцами. У одного рассматривал нож, форменный, настоящий, их боевой ножик. Ринат, он не большой, не как у Рэмбо мачете. Примерно вот такой и был.

- Будем пробовать. Будем искать. Я видел, вы с Костей здесь что-то двигались. Ты зря вторую руку не подключаешь. Я хоть танто-дзюцу не знаю, но в этом точно уверен - работают обе руки. Смотри...

Он начал меня учить новому. И это довольно толковые штуки. Будет чем заниматься во время плавания, мне тут махать не перемахать! Когда закончили с первым уроком, сказал я Ринату о главном:

- Вы странные какие-то с Костей. Нафига вам мечи сдались? Вы поиграться в рыцарей и мушкетеров собираетесь? Вперед, дартаньяны. Мне это не надо. Фильм про Индиану Джонса видел? Выскакивает араб с саблей и начинает всякие выкрутасы крутить. Джонс хмыкнул, достал револьвер и раз выстрелил. И конец всем этим танцам с саблями. Я понимаю культуру фехтования, брат. Твое тело обретает связь с такой деталью мира, как меч - это великолепно, танцуй, развивай тело, организм укрепляй, дух возвышай. Но в реальный бой на ваших мечах меня не тяните. Сделай мне наган, и я буду благодарен.

- Палево.

- Глушители изобретай, мистер Кью.

- Кью, Кью, Кью... - нахмурился Ринат.

- Технарь, который Джеймсу Бонду все шпионские штучки делал, как там умное слово... девайсы!

- Не, не надо меня так называть. Но штуки делать будем. Селитра, это очень хорошо.

- Значит, через три-четыре дня экзамен. Че-то мне ссыкотно, Ринат, - признался ему я.

- Тебе сейчас какотно станет. Ты чего, Леша, что за измены?

- Да просто не понятно, что они нам сделали? Смысл какой? Себя проверить? Почему на них - они просто люди... ни цели, ни причины, с ними связанной... мы что, звери?

- А, интеллигента включил, - сообразил Ринат. - Думай, соображай. Мне, так плевать. Я имею в виду, на твои соображения мне плевать. Я точно знаю. Потом мы оба будем маяться. И переживать. И сто раз пожалеем. Но факт в том, Леша, что мы не отвертимся. Только не мы с тобой. А болтовня о снайперстве это не хорошо. Убийство останется убийством, даже если у тебя останутся чистенькие руки, и полное алиби. Маяться все равно придется.

- Значит надо учиться у времени, - согласился с ним. - Не только мы знаем важное.

- Вот! Слова не мальчика, не мужа, но настоящего мужчины.

- Слушай, а ты как считаешь, чем прогрессор отличается от агрессора?

- Не знаю. Ерунда все это. Слова. Зри в корень. Грессус - шаг, ходьба. Прогресс - движение вперед, к успеху. Агрессия - нападение. Римляне с малого городка начинали, и построили Империю. И кто они после этого? Воины. Пока оставались воинами - жила Империя. Где грань между прогрессорством и прагрессорством? В слова играемся. Дай мне свой... Кресси. Пойду прикину к металлу.

Проспав часа четыре, Витя взялся за продолжение обучения своего помощника:

- Никогда, и ни при каких обстоятельствах, не швыряй якорь, - спокойно поучал капитан Костика. - Даже выражение 'бросить якорь' - неправильное, якорь 'отдают'. Панер - значит, цепь встала сверху-вниз, прямо, вертикально.

И пошло-поехало, со стороны палубы только и слышны были эти мантры: 'К постановке на якорь приготовиться!' - 'Панер!' - 'Якорь лег!'- 'Якорь выбирать!' - 'Панер!' - 'Якорь вырвать!' - 'Якорь встал!' - 'Выбирай!'- 'Якорь чист!' - 'Стаксель ставить!'

В итоге, найдя умения Лещенко вполне годными для серьезной эксплуатации, капитан, отказавшийся от традиционной трубочки 'на хорошую волну и под килем глубину', в очередной раз пообещал воткнуть мне якорь в голову, и сказал, что мы снимаемся с якоря. Сейчас дадим пены за бортом до Андроса и далее, до Кубы, и далее везде. Наверху было привычно ветрено и славно:

- Зубами за ветер! - расхохотался Витя.

- Чего это он, - удивился Ринат.

- Держись зубами за ветер, сухопутный крыс, - тоном старого морского волка объяснил Костя.

В яхтинг он въехал моментально. Костя соображал в точных науках. По крайней мере, он сумел врубиться во все эти переносы стандартов. Моряки все меряют милями, которые связаны с измерением расстояния на картах, градусы всякие. У моряков своя миля - морская, это 1,852 километра. Я это знал, но меня всегда отвращало от чтения волшебных книжек про пиратов вся эта путаница. Международная морская миля равна десять кабельтовых, равна трети морской лиги: мили-кабельтовы-лиги, в мозгу постоянно тикает счетчик: 'это сколько в километрах и метрах', про названия парусов тоже молчу: 'Мы подняли фок-брам-стеньг-стаксель' - просто мука для глаз спотыкаться об эти термины. Но все это тихонький скулеж любителя. Моряки заслуживают свою литературу. Море это великолепная жуть. И никак без моря не обойтись человечеству. Старые морские волки заслужили свой покой, с кружкой грога, у камина, в кресле, с трубкой в зубах, когда они перечитывают старый роман о приключениях славного капитана и шепчут с пониманием: 'О, да, капитан, мы подняли фок-брам-стеньг-стаксель'.

Меня улыбнул первый 'сухопутный крыс' от новоиспеченного старпома, второй - позабавил, а на третий я подмигнул Ринату и ответил

- Так и есть, товарищ морсвин!

Костя опешил на несколько секунд, соображалка у него работала, и сейчас он делал более благозвучный или, наоборот, страхозвучный подбор обзывалки, выбрал:

- Крысухам не понять!

Мы рассмеялись, так и пошло, морсвины в кокпите наверху, крысухи в салоне.

'Ванная - место, где можно раздеться совсем донага, вместе с одеждой сбросить улыбки, страх и лесть. И зеркало, твой лучший друг, плюнет тебе в глаза, но вода все простит и примет тебя таким, как ты есть'. Майк Науменко

Витя присел на измену уже на второй день. К вечеру, когда мы приплыли к Андросу. Света заходящего солнца было достаточно, чтобы рассмотреть и аборигенов и побережье. Витя нас конкретно озадачил, заявив:

- Это не Багамы. Это не Андрос, - он посмотрел на нас с видом запутавшегося человека и добавил. - А может это вовсе не настоящая Земля?

- Витя, может быть, за несколько сотен лет рельеф изменился? Это же остров! Маленький остров, на карте и вовсе мелким выглядит, - вмешался Ринат.

- Так сильно рельефы не меняются. Я здесь десятки раз был. Здесь питьевой водой все в регионе закупаются. Два острова в наше время! Между ними болота. А тут холмы, с лесами, сами видите, полный порядок. Леса можно извести, пираты они не экологи, им плевать. Но холмы каким ураганом сдуешь?

- Так плохо? - поинтересовался Костик.

- Кто его знает. Остров на месте, практически по карте. Рифы на месте, глубина правильная. Я просто боюсь теперь картам доверять. Отвлекусь и всех утоплю, как котят. На мель здесь не сядешь - риф сразу борта пробьет.

- А ты не отвлекайся, капитан, мы никуда не торопимся, - успокоил его Ринат, - Плывем себе на остров сокровищ, и хорошо. Нет там острова - невелика потеря. Другой найдем. Ты завтра у Кубы планировал идти?

- Зачем мне эта Куба? По глубине, спокойно пойдем. Планировал до мыса Кемадо, самой восточной оконечности Кубы дойти. Там есть протяженные участки открытого моря. Хорошая глубина, безопасно. Даже думал Костику дать порулить пару часов, вас обоих на бинокли поставить - чтобы землю высматривали.