Третья сила. Сорвать Блицкриг!

— М-да, вот это вы прикололись! А ведь не было такого.

— Не было! — согласился Литовцев. Правда, думали мы о разном. Я о том, что в Отечественную войну диверсии на отдельно взятых железных дорогах никто не планировал. Шло, как правило, в комплексе, или отдельными заданиями, а вот чтобы в масштабе страны, да еще и в тесной связи и авиацией… Молодец Вознюк – респект парню!

А ниточки-дороги сходятся и разбегаются. Смотришь на них, как на вены, кровеносные сосуды. Вот большие – артерии, еще больше – аорта. Где порвать, где надорвать, где тромб лучше сделать – все на ладони. Остается только чувствовать напор да уметь предвидеть. — Ты бы еще наладил контакт с разведкой фронтов о подаче тебе сведений. — Плохо вы обо мне думаете, товарищ старший политрук! Разве без этого можно? У меня оперативная работа тоже налажена! — Вот блин! Все продумал, все схватил! Чего от меня ждешь? Похвалы! Хвалю! Реально – молодец! Даже я до такого бы не додумалась! Ну, давай теперь, наливай, что у тебя там припрятано – за новое дело!

Литовцев прямо растекся от похвалы, как мед на солнце. Хоть раньше и шипели знатно мы друг на друга, а все равно – уважение и мастерство не пропьешь. Ждал он моего слова… и дождался.

— Стариков тоже здесь? — спросила я. Мне очень хотелось увидеть именно его.

— Нет. К сожалению. Вчера уехал.

— Жаль. Разминулись. Ну, дай бог, еще свидимся.

— И вы себя берегите, Ника Алексеевна!

Беречь, это как? Беречь – это уйти в тыл, спрятаться подальше от этой войны или вернуться в свое тихое, удобное, но бесполезное время. Жить на радость маме и не думать о других матерях, теряющих своих детей каждый день. Нет, я так не могу. Не в этом мире. Не в этой судьбе.

Из доклада Ярошенко после окончания боев на юге …В ходе боев на Юго-Западном направлении в действиях РККА по обеспечению противовоздушной обороны войск выявлены следующие недостатки.

В действиях наземных сил:

> недостаточное внимание к прикрытию маршевых колонн с воздуха с помощью зенитно-самоходных установок;

> слабое обучение личного состава стрельбе по самолетам противника из личного оружия;

> недостаточное внимание к маскировке.

В действиях штаба ПВО:

> недостаточное разъяснение командирам авиачастей необходимости маскировки аэродромов и недостаточный контроль за исполнением приказа о маскировке, что приводило к серьезным потерям самолетов на земле;

> недостаточное прикрытие аэродромов зенитной артиллерией;

> недостаточные разъяснения командирам стрелковых и танковых частей необходимости зенитного прикрытия на маршах;

> недостаточно плотное взаимодействие авиации и наземных сил.

…В целом же в ходе боев на Юго-Западном направлении была подтверждена высокая эффективность единого штаба противовоздушной обороны. В ходе всего оборонительного этапа операции противнику так и не удалось завоевать превосходства в воздухе, вследствие чего его авиация не смогла оказать серьезной помощи наземным силам, что способствовало успешному решению задач, стоящих перед нашими войсками на этом этапе. В ходе наступательного этапа операции успешное завоевание превосходства в воздухе обеспечило значительные успехи наших войск.

— Здравствуй, Руди, — прокашлялся хрипловатый баритон, — как Магда? Как твои пираты?

— Все замечательно, Отто, — откликнулся бодрый тенор, — Магда председательствует в комитете помощи госпиталю, организовала также Клуб самодеятельности, и теперь наши девушки по праздникам разыгрывают сценки из пьес перед ранеными. Главврач весьма доволен – выздоравливают быстрее и без осложнений. Говорит, что сила искусства и хороший уход творят чудеса.

— Скорее, вид юных прелестниц действует весьма бодряще, — хохотнул хриплый, но смех быстро перешел в надсадный кашель.

— Ты так и не долечился как следует, мой друг, и это заставляет меня беспокоиться, — встревожился тенор.

— Ничего, вот приеду на недельку к вам, тогда и полечусь на чудодейственных водах, — откашлялся баритон, — не стоит тебе так волноваться, ты не забыл, кстати, рекомендации нашего милейшего эскулапа Августа?

«Покой, только покой и спокойствие!» – передразнил кого-то тоненьким голоском хриплый.

— Забудешь такое, — проворчал бодрячок, — дражайшая супруга ежевечерне поит насквозь горькими микстурой и таблетками, дети, невиданное дело, ходят на цыпочках, а теща грозится проредить последний локон на голове тестя, когда он дернет русской водки и начинает с жутким акцентом петь русские песни.

— Ух-ха-ха, — жизнерадостно заржал хриплый, — жаль, что мне сидеть в этих болотах еще две недели. Иначе немедленно бы приехал, дабы увидеть все это своими глазами. А что могло случиться, что твои пираты вдруг стали такими послушными?

— В их районной организации создали бригаду помощи от бомбежек, причем туда попадают только самые дисциплинированные и успешно учащиеся – представь себе. Вот и мои туда записались – а раз попали в бригаду, то пришлось соответствовать. Дежурят ночами, по графику на крышах, осуществляют проверки бомбоубежищ и квартир в квартале.

Бомбили пока мало, в основном порт и завод горючего. Самое интересное, что летают русские тяжелые бомбардировщики – как я узнал от приятеля в люфтваффе. Говорят, Геринг лично прибыл на место бомбежки и прямо у воронок устроил разнос генералу Каммхуберу. Его зычный ор слышали даже на кораблях… Немало ущерба и беспокойства причиняют англичане – те летают с регулярностью, в основном на Рур, но результаты их налетов, мягко говоря, малоэффективны против предприятий – в основном достается жилым кварталам.

— Весело вы живете, — озабоченно заметил баритон, — я не хочу пугать, но лучше бы вы перебрались куда-нибудь на Запад, в местечко поспокойнее.

— Да что тут может грозить, Отто, как нам вещает доктор Геббельс: «…войска успешно отражают натиск орд большевиков, незначительный успех господина Сталина обернется очередной нашей победой…»; я полагаю, несмотря на всю риторику, — ситуация на Юге тяжелая, но стабильная.

— Кхм, как тебе сказать, Руди, — замялся баритон, — впрочем, один ли хрен, но ситуация на Юге – говно! Наши мудрецы просрали и ушами прохлопали сосредоточение ударной группировки противника. Я тебе вот что скажу – все эти байки насчет «неполноценности славян» можно смело спускать в унитаз. Пока мы перли вперед по Украине, ослепленные успехом на границе, русские оправились от поражения, насытили армию новейшим оружием и подготовленными солдатами. Устроили нам классические Канны.

— Что, так все серьезно, Отто?

— Более чем, Руди! Потери в войсках ужасающие, зачастую не от противника, а от лютых морозов и ветра – количество обмороженных и замерзших превышает все предположения. Две трети тяжелого вооружения и техники брошено или потеряно в боях. В окружение попала армейская группа – более ста тысяч человек. В одной из частей расстреляли интенданта – в посылках вместо теплых вещей обнаружили форму для Африканского корпуса.

— М-да, и это, я так полагаю, не все?

— Ты, как всегда, прав, — невесело усмехнулся хриплый, — по всем прогнозам, переформировка частей и соединений займет не один месяц. Даже если начать мобилизацию во вспомогательные части местных аборигенов и военнопленных, как предлагают некоторые умники, все равно раньше лета-осени ситуация останется напряженной. И вдобавок, по имеющимся сведениям, русские что-то затевают на Севере, но вот где и что – несмотря на все наши усилия, выяснить не удалось. У большевиков качественно изменилась вся система связи, усилен контроль в тылу, подготовка войск к наступлению тщательно замаскирована.

— Чем дальше, тем труднее, — вздохнул тенор, — ты слышал, в целях поднятия духа в госпиталях награждают раненных в России медалью «За мужество на Востоке»?

— «Медаль за мороженое сало» – как ее успели обозвать на фронте, говорят, скоро будут выдавать листья к ней – капустные или брюквенные, как горько шутят в окопах…