Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем(СИ)

— А ещё можно на серийный Як-24 крылья приделать и сзади винт толкающий, — посоветовал Хрущёв.

— Понял, сделаем. Гм... Никита Сергеич, можно организационный вопрос? — спросил Эрлих. — Я ведь всего лишь главный конструктор по Як-24. Удобно ли принимать такие решения в обход Александра Сергеевича? Он ведь Генеральный.

— Понимаю ваши сомнения, Игорь Александрович, — ответил Хрущёв. — Работа, проделанная вами в Ленинградском филиале ОКБ-115 по отработке Як-24 меня впечатлила. Я собираюсь создать Центр экспериментальной отработки летательных аппаратов. Единую структуру, где будут отрабатываться и доводиться до ума все наши новые вертолёты. Возможно, как филиал ЦАГИ. Ваш опыт по отработке Як-24 будет там очень к месту. А вертолётная тематика для ОКБ-115 не совсем родная, поэтому я и предполагаю выделить ее и поручить отдельному ОКБ.

— Но... я думал что мне поручают разработку новых транспортных вертолётов? — спросил Эрлих.

— Именно так. Будете свои собственные вертолёты разрабатывать, и одновременно коллегам помогать, —пояснил Хрущёв. — Так же, как я хочу товарища Челомея, помимо его основной тематики, сделать главным специалистом Союза по колебаниям и вибрациям. Поймите, товарищи, современная техника становится все сложнее и сложнее. Одно ОКБ все вопросы решить не сможет. Надо работать сообща, наваливаться на проблему всем миром. Вот социалистический путь развития — сила в единстве, в коллективной работе. Но при этом должно быть четко расписано, кто за что отвечает, чтобы коллективная работа не превращалась в коллективную безответственность. За этим будем строго следить и наказывать.

Все молча кивнули — вопрос был ясен, спорить не о чем.

— Теперь по вашей тематике, Михаил Леонтьевич, — Хрущёв повернулся к Милю. — Насколько я понял, ваш Ми-4 получился довольно удачным. Если его ещё оснастить автоматом парирования, а лучше — и автопилотом, и если получится отработать и поставить долговечные композитные лопасти — машина хоть куда.

— Автопилот АП-31 у нас на морской версии вертолёта уже есть — довольный хорошим отзывом Миль улыбнулся. — Правда, говорят, что лётчики почему-то его включать боятся. По-моему — зря, прибор на испытаниях хорошо себя показал.

— Вот, насчет морской версии хочу сказать отдельно, — добавил Хрущёв. — Я тут перед совещанием отзывы лётчиков почитал. Это как же так получилось, что у вас гидроакустическая станция опускается и поднимается ручной лебёдкой? (http://russianarms.mybb.ru/viewtopic.php?id=1371)

— Неужели нельзя было моторчик поставить? Михаил Леонтьевич, пожалейте лётчиков! Пока новую ГАС не разработают, им на вашем вертолёте ещё несколько лет предстоит летать. Сделайте нормальную электрическую лебёдку и переоснастите все Ми-4М прямо в частях. И больше не позорьтесь. Там и другие замечания были по морской версии, я вам потом перешлю. Что можно поправить без кардинальных переделок конструкции — исправьте.

— Сделаем, Никита Сергеич, — ответил Миль.

— Теперь дальше. На сегодняшний момент основная ваша задача — Ми-6. Вертолёт ждут в войсках. Такая мощная машина очень нужна, — сказал Хрущёв.

— Пока задержка с несущим ротором, делаем, что можем.

— Знаю, это всё учитываю. На дальнейшее развитие у вас какие планы? — спросил Хрущёв.

— Военные просят вертолёт-кран для перевозки ракет, — сказал Миль. — Пока это только в намётках (Ми-10 в реальной истории разрабатывался по постановлению от 20 февраля 1958 года.) Но на базе Ми-6 такую машину сделать можно.

— Ерунду военные просят, — буркнул Хрущёв, не обращая внимания на слегка опешившего Жукова. — Потом сами же передумают. (Ми-10 было сделано всего 24 машины — военные действительно передумали возить ракеты вертолётами. Последующие Ми-10 выпускались в гражданской «коротконогой» модификации Ми-10К)

— Но вот в народном хозяйстве такая машина будет очень востребована ещё очень долго, — сказал Хрущёв. — Дирижабли у нас, конечно, есть, но уж очень они велики. В условиях города или в горах вертолёт лучше. Только не заморачивайтесь с телекамерами, сделайте сразу нормальную кабину внизу и параллельное управление в ней. (Первоначально на военной версии Ми-10 были установлены телекамеры для наблюдения за подвешенным грузом. Потом вместо них на гражданской версии была установлена нижняя кабина со вторым набором органов управления вертолётом, развёрнутая задом наперёд против направления полёта.)

— М-м... — Миль был несколько ошарашен осведомлённостью Первого секретаря. — Хорошо, Никита Сергеич, сделаем кабину с управлением.

— Постановление готовьте, передавайте министру, я протолкну, — распорядился Хрущёв. — Причем прямо пишите: «решение о проектировании принять после оценки результатов первых полетов Ми-6». И время сэкономим, и с бухты-барахты начинать проектирование не будем.

— Никита Сергеич, я считаю, что в вертолётостроении пора окончательно переходить на газотурбинные двигатели, — сказал Миль. — Вот облетаем Ми-6, прочувствуем, как он себя ведет, и надо будет делать турбовинтовые машины на замену Ми-1 и Ми-4. А для этого понадобятся двигатели. Те, что делает Александр Георгиевич, для вертолёта размерности Ми-4 или даже побольше, слишком велики.

— Владимир Яковлевич, а вы что скажете? — обратился Хрущёв к Климову. — Сделаете для Михаила Леонтьевича двигатели?

— Сделаем, конечно, Никита Сергеич, — ответил Климов. — Нужно техзадание, финансирование и Постановление ЦК и СовМина. И лет пять на отработку. (В реальной истории двигатель ГТД-350 для Ми-2 разрабатывался с 1959 г в течение 4-х лет, двигатель ТВ2-117 для Ми-8 — с 1959 года, 5 лет.)

— Постановление и деньги я обеспечу, — сказал Хрущёв, — а вот за техзаданием — это к Михаилу Леонтьевичу. Хотя... тут у меня мысль мелькнула... Нельзя ли обойтись одним двигателем на оба вертолёта, но на меньший поставить один двигатель, а на больший — два? (Двигатель ТВ2-117, используемый на Ми-8 первых модификаций, имеет крейсерскую мощность 1000 л.с., два двигателя ГТД-350 на Ми-2 имеют суммарную мощность 800 л.с.)

— Можно, — согласился Миль. — Хотя... двухмоторная машина надежнее.

— Безусловно, — согласился Хрущёв. — Но ведь на западе одномоторные вертолёты делают? Вот, на фирме Белл в октябре этого (1956) года испытали новую модель 205, с одним мотором. Я почему предлагаю этот вариант? Отработка нового двигателя, как говорит Владимир Яковлевич, займет минимум лет пять. Если мы начнем прямо сейчас, двигатель получим к концу 1962 года.

— Так ведь для начала проектирования вертолёта не обязательно ждать, пока двигателисты отработают двигатель до готовности к запуску в серию, — подсказал Миль. — Доводить до готовности двигатель и вертолёт можно и параллельно. На этом года два-три сэкономить можно а то и больше. Давайте, Никита Сергеич, мы как следует все посчитаем, составим сетевые графики, тогда и определимся и с характеристиками для техзадания, и со сроками, хотя бы предварительно.

— Договорились, — согласился Хрущёв. — Насчет лёгкой машины на замену Ми-1, условно назовем ее пока что Ми-2, не возражаете? Хотел вам ещё идею подкинуть. Концепцию, так сказать. Надо бы на его основе сделать специализированный вертолёт огневой поддержки. Сейчас у нас эту функцию выполняет Ми-4. Но он для этой роли изначально не заточен, поэтому у него много недостатков.

— Прежде всего, он не бронирован, габариты великоваты, а двигатель впереди снизу. В случае ответного огня при заходе на цель ему прямо в двигатель и попадут. Понятно, что здоровенный звездообразный АШ-82 по-другому закомпоновать было сложно, я правильно понял?

— Правильно, — подтвердил Миль. — Не над салоном же его было ставить... Он так грохочет, что без наушников в вертолёте разговаривать невозможно.

— Вот посмотрите, Михаил Леонтьевич, на такую компоновку, — Хрущёв показал Милю рисунок Bell АН-1 «Huey Cobra» в трёх проекциях.

— Ого! Это чья разработка?