Попрыгунчик ч.1 (СИ)

оборону. Танки и бронетехника могут подъехать только с одной из сторон,

вот туда и поставил Ахт - ахт, 88-ми мм орудия, чтобы могли и в небо

стрелять и по танкам прямой наводкой. Мелкие зенитки поставил так, что бы

могли бить в лоб заходящим со стороны озера и леса на посадку самолётам,

а одну стрелять и по лесу и вдоль озера. На мой взгляд, получилось неплохо,

один участок остался не прикрытым, но туда мы поставим броневик. Тогда

всё будет тип - топ. Семён походил, подумал, а потом согласился со мной.

Ближе к трём часам дня, меня вдруг охватила, непонятная тревога. Сначала я

не понял в чём дело, все рядом работают, все на виду. Чего я разволновался?

И вдруг, в голове как молния догадка.

Яна в беде! Что - то случилось!

Выпрыгиваю из капонира, бросив лопату и как очумелый, бегу к своим

вещам. Быстро одеваюсь, под удивлёнными взглядами остальных, снаряжаю

запасные пистолеты, досылая патрон в патронник, беру две гранаты ф-1 в

карманы и две немецкие колотушки за пояс ремня, снаряжаю основные

пистолеты и замираю, куда прыгать? Тут резкая боль в груди, я невольно

хватаюсь за сердце и закрыв глаза, хочу оказаться рядом с ней. Прыжок.

Открываю глаза и вижу человек семь, явно бандитской внешности, один

пытается забраться на Яну, двое её держат за руки и двое за раздвинутые

ноги, один затыкает рот, её трусами. Платье разрезано ножом, сверху донизу.

Один стоит на стрёме и вожделенно поглядывает, на тело Янки. Яна

изгибается изо всех сил, не давая пристроится. Всё понятно.

Молча стреляю в бандитов, начиная с того, который пристраивается к Яне.

Стреляю ему в ягодицы, потом отстреливаю бандита, стоящего на стрёме.

Убивать их сразу не хочу, я их казню. Шестнадцати патронов, хватает на

всех. Уроды валяются на земле, держась за свои раны, и громко кричат от

боли. За волосы, стаскиваю с Яны центрового фраера, и оттащив его в

сторону, перезаряжаю пистолеты. Находясь в шоке, тот смотрит на меня в

ужасе.

- Ты посмел обидеть мою девушку, знал ты об этом или не знал, мне всё

равно. Наказание одно - смерть. Приговор привести к исполнению - и

направляю на него ствол пистолета, чувствую спиной опасность и резко

падаю, перекатившись вправо, надо мной пролетают пули.

Стреляет с револьвера, один из парней державших Яну за руку, одним

выстрелом успокаиваю его навечно и добиваю остальных. Некогда мне с

вами церемониться. Испытываю удовлетворение, хоть здесь можно эту мразь

отстреливать на месте, хрен вам, а не адвокаты и продажные прокуроры. Вор

должен сидеть в тюрьме, а убийца и насильник лежать в земле, а не жрать в

три горла и шиковать, на народные деньги.

А то ужас, до чего довели судебно - правовую систему, я при задержании

особо опасного преступника, вооружённого ножом, в вагоне пассажирского

поезда, стреляю ему в плечо, на поражение. Естественно попадаю,

преступника задерживаю, а после выясняется, что преступник то, Я!

Прокурор, чуть не об кончался от радости, что может честного мента, в

тюрьму засадить. Полтора года, меня таскали на оперативные мероприятия, я

уже жалел, что сам, там не застрелился. Такое ощущение, что это не опасный

преступник, подозревался в убийствах, грабежах и изнасилованиях, а тот, кто

его задержал. И если бы прокурор не ушёл с повышением, ещё не факт, что я

бы так легко отделался.

Но оружие, мне больше не доверяли. Так и ходил на задержания, с одними

наручниками. Вдруг, я какого грабителя, убийцу или не дай бог, помощника

депутата, застрелю! Дерьмократические западные ценности, этого не

позволяют, жизнь преступника превыше всего! Зло сплюнув, выдёргиваю у

одного из бандитов со штанов ремень и связываю руки живому бандиту,

решив его попозже допросить.

Подхожу к плачущей Янке и встав перед ней на колени, виновато говорю:

- Прости меня, солнышко! Не сразу сообразил, что ты в беде! Немножко

задержался!

Янка, совершенно не стесняясь своего обнажённого тела, обхватывает меня

руками, сильно прижавшись ко мне, и тоненько плачет. Глажу её

всхлипывающую по спине, по волосам, шепчу ей на ушко, какая она

красивая и как я её люблю, что никто и никогда больше её не обидит, пока я

жив. Что всё у нас будет хорошо и замечательно, никогда больше такое не

повторится. Она отпускает меня и смотрит мне в глаза долго - долго, а потом

говорит:

- Я часто видела тебя в своих снах, ты был то рыцарем на коне и спасал меня

от разбойников, то прекрасным принцем и освобождал меня от злого

волшебника. Всегда, во всех моих снах, спасал меня ты, а сегодня, когда ты

вошёл к нам во двор, я чуть не потеряла сознание от радости. Он пришёл!

Мой принц из снов, пришёл ко мне! А потом, ты засмотрелся на меня и упал,

у тебя было такое удивлённое и растерянное лицо, что я не сдержалась и

засмеялась. Ты не обиделся?

- Нет, солнышко, разве на тебя можно обижаться? - отвечаю ей улыбаясь.

- А затем, я услышала твой рассказ и поняла, ты герой! Самый настоящий!

Мне стало так приятно, что мой принц, смелый и сильный! Когда ты уходил,

я думала, моё сердце не выдержит, так сильно оно билось от обиды! Он даже

не поговорил со мной, думала я! А ты оглянулся и подарил мне, своё сердце!

Я была счастлива! Подружки позвали меня купаться на речку, но дома были

ещё дела. А вот потом, я побежала. Мне хотелось рассказать им, что мои сны

это правда! Что мой принц, уже со мной! Я не заметила этих бандитов, так

торопилась похвастаться. Я забыла, что идёт война и вот, чуть не

поплатилась за это. А потом я звала тебя мысленно, из-за всех сил звала и ты

пришёл. Ты опять спас меня, как и во снах. Спасибо тебе! - и Яна поцеловала

меня в губы. Никогда не смогу забыть этот поцелуй, никогда!

А потом я занялся подранком. Из его допроса выяснилось, что они захватили

сторожку лесника, убив его самого и захватив его дочку и трёх санитарок,

выходящих из окружения. Они сейчас сидят в сарае, под охраной двух

оставшихся бандитов. Там же и всё наворованное лежит, три телеги самого

разного барахла. Казнив бандита, я обнял Яну и переместился в сарай

Кузьмы Фёдоровича.

Как только Яна вышла из сарая, Кузьма Фёдорович сразу подбежал к ней

спрашивая, что произошло. Яна в разорванном платье, подвязанном ремнём

одного из убитых и в пиджаке другого, быстренько всё рассказала и убежала

в свою комнату, переодеваться. Я сидел в сарае, на колоде и ждал Кузьму

Фёдоровича. Он вбежал, хромая в сарай и обнял меня, со слезами в глазах.

- Спасибо сынок! Спасибо тебе! Одна она у меня отрада! Убили бы они её,

изнасиловали и убили.

А ты молодец! Мне Янка рассказала, как ты их казнил, уважаю! - дядька

Кузьма отпустил меня, немного стесняясь своего порыва, и отступил от меня.

Потом вдруг что-то вспомнив, взглянул на меня и сев на сеялку спросил:

- А скажи Сергей, как ты возле Янки оказался? Я не понимаю? Она говорит,

ты просто из воздуха появился и сразу стал стрелять?

- Я и сам не понимаю, дядька Кузьма! Раньше, я был самым обыкновенным,

простым мальчишкой. Играл как все, учился как все, а потом война - тут в

сарай забежала быстро переодевшаяся Янка и села рядом со мной, взяв меня

за руку - Моя старшая сестра, должна была выйти замуж за комполка

Левашова.

- Левашова? Петра Петровича? - перебил меня, ошарашенный и удивлённый

дядька Кузьма.

- Да! За дядю Петю! Он как Машу увидел, прямо с ума сошёл. Влюбился, с