Из дневника 'Попаданца'. Необычный попаданец в 1941г.

Не успел я досчитать до ста, как вваливаются чечен наш с нашим же хохлом.

— Командир, вызывал?

— Да братва собираемся завтра с утра и на двух мотацах и двух БА-шках, желательно разведку сбацать, надо найти деревеньку с взводом – ротой немцев. И показательно наказать вражин, жаль политруков у нас ни грамму нема. Зафигачили б они какие-нибудь плакаты-листовки, типа "Немцы, валите нахрен на фатерлянд, а не то из ваших яиц подшипники для Т-34 сделаем". Ну и наказав немчурбасов мы б им оставили наши визитки, а если б деревенька без жителей бы оказалась, то ваще кайф, ни одного свидака не осталось бы. Вот те и бермудский треугольный трындец, и прискачут потом в Хренитлеру его жополизы, типа Адольфик все пропало.

Так закончился еще один день моего пребывания там, что ж принесет нового следующий день? Поживем, как болтается (трындится, звиздится, говорится, нужное выбрать) увидим.

27 июня 1941 года где-то в Белоруссии

Через полчаса после завтрака два БА-10 и оба наших нацибайка были готовы, я и сам решил сходить в разведку, пойдем двумя группами, один мотик и бронник на север под командой Онищука, второй комплеХт под моим рукомандованием на юг. Все вырядились в вермахтский прикид, последний крик аЦЦкой моды, на брониках замалевали звезды, накалякали свастики, скопировали тактические знаки с мотоциклов на бронники, и вперед. На развилке дорог Онищук со своими повернули, мы ж поехали прямо, едем дорога очень ху… короче не автобан, мотику похрен, а броник поскрипывает, ругает своими рессорами (или амортизаторами, я не спец) дорожно-эксплуатационные службы. Едем-едем, опять развилка, поворачиваем снова налево (судьба у нас такая, все воюют, а мы налево).

Едем, та первая дорога, ну которая не автобан была, по сравнению с этой, по которой едем, прям протокольная трасса была. Броник уже не ругает, он прямо материт рессорами ДЭУ-шников, причем в особо извращенной поголовной садистской форме.

Проехали километра три-четыре, на дороге стоит колонна наших войск, блеать, то есть стояла. Налетели, значит дейчланские бетмены и бедняги наши пытались укрыться в лесу, да не получилось, КВ и Т-28, в лесу хрена спрячешь. Грузовики наши стоят побитые и разбитые, причем все передом к линии фронта, видимо шли на фронт, но не дошли, а еще и пулеметами потом мотоциклеры посекли.

— Тормози Гаджиев (это я водителю броника), давайте пацаны осмотрим, что и как? Нам то снаряды к БА-шкам и БТ-шкам нужны, вдруг танки исправные, а может и боекомплект есть, а в грузовиках тоже что-нибудь должно быть.

Хамзат (это дагестанец наш, высокий худой, но с орлиным взглядом) тормозит, сперва просигналив байкерам нашим, те развернулись, и к нам. Начинаем осмотр, странно динозавр двадцать восьмой вроде цел, у одной КВ-шки гусеница сбита, у второй хорошенько посечен близким взрывом бомбы бок. Эрисханув нырнул в Т-28, я в КВ который без гусеницы (интересно конечно посмотреть на супертанк), на таком Зиновий Колобанов поимел 22 панцера, и ему за это ничего от гансов не было.

Опа, а снаряды-то есть, тока к нашим БТ да БА они ни разу не подойдут, и чо с ними робить? Оставлять жалко до ж… то есть очень сильно жалко. Вылазю из КВ-хи, зову мотоциклиста нашего;

— Боец, ау, как там тя звать-то?

— Красноармеец Путин (Ни хера себе, мгновенно офуев)

— А имя у тебя Путин есть? (если зовут Владимиром, то у меня как минимум инсульт)

— Петрован Никанорович (уффф, не венценосцев родак, хотя мне по барабану, я то гражданин Таджикистана, по мне хоть Ислам Каримов)

— Короче заводишь свою шарманку и бегом в расположение, там передаешь приказ Кравцову, пусть отправит к нам Ивашина (он же у нас КВ-шник) с двумя блитцами и человек 15 бойцов, все товарищ Путин, аллюр три креста, и все на могилы фрицев.

Фыркнул мотором, обиженный преждевременной смертью, своих прежних хозяев цундап понес Петрована Путина в лагерь.

Осматриваем грузовики, а ящиков всяких тут как говорят братья украинцы дуже бахато,

Отвлекусь, но Евген Коновалец, снайперша Павлюченко, Онищук наш, юЩЧенко и Устин Кармелюк это все украинцы. Но одни мне родны близки и за них в бой я пойду, а насчет Коновальца и юЩЧа я не то что на гектар, я и на одну планету хрена бы сел, но увы, других планет под рукой нет. Пардон-с чего-то отвлекся.

Мы вскрываем ящики и оргазмируем от содержимого, у нас теперь снаряды, жрачка даже ящик с индпакетами, вдруг…

— Хенде хох фашистские ублюдки!

Ишь ты, а где это фашисты, и кто это их раком ставить собирается? Аха! Нас окружили человек 15 в советской форме, охренеть это ж НКВД-шники.

— Товарищи спокойно, мы свои, на нас форма немецкая, мы из РК…

Хорошим ударом прикладом мосинки мне затыкают рот, (хорошо хоть не в рыло, так же и без зубов можно остаться).

Нас обезоруживают, тут слышны рокот моторов, едут наши, которых ведет сам Путин, нас бегом понукают забежать в лес, и там лечь на землю, рты забиты нашими же пилотками (хотя они скажем не наши, мы их честно унаследовали у немцев).

Бойцы, ведомые Путиным, подъезжают и фигея начинают нас искать, нам повезло, так как кроме Путина все в форме своей, и кричат во всю петровскую (или все-таки ивановскую);

— Товарищ старший лейтенант, товарищи Каримов, Эрисханов, Гаджиев, Семакин, Онуфриев, — а ни хера мы ответить-то не могём, но эти окрики действуют правильно на наших захватчиков. Один из них, в со знаками различия капитана (епрст подполковник, но нормальному) высокий статный и движениями и внешностью напоминая Василия Ланового лет тридцати, выходит на дорогу.

— Кто такие?

— Лейтенант Ивашин с группой бойцов РККА, а вы кто такой?

— Капитан Елисеев НКВД. Что вы тут делаете?

— Мы ищем боеприпасы к БА-10 и к БТ-7, выходим из окружения, сюда подъехала наша разведка, и они послали Путина за нами, вот мы, взяв два трофейных грузовика, приехали и где наши?

Капитан поворачивается к нам и командует своим нас отпустить, выходим, как же ты сладка свобода!

— Ивашин, какого ананаса без оружия? А если б это были не свои, а немцы?

— Так товарищ старший лейтенант, оружие-то в машине.

— Какая разница? Ты чего немчувырлам сказал бы, подождите камрады, я щас оружие возьму да? НИКОГДА впредь, что бы такого, не было, даже посрать ходить с оружием, мы в тылу вермахта. Едрит мадрид твою барселону, в голубую дивизию.

— Старлей, вы, что за часть? И что тут в тылу делаете? — спрашивает у меня капитан энкаведешник.

— Воюем, капитан, нами за день уничтожено до роты немцев и отделение диверсантов из "бранденбурга", а ты пся крев вместо того что бы выслушать меня, прикладом в тушку.

— Ну не признали, не нюнься старлей. Нам тут колонну разгромили уроды, только пытались двинуться дальше налетели на мотоциклах и бронетраспортерах, мы в лес, они постреляли и ушли. Мы убитых похоронили, выходим, а тут вы, мы и хотели за наших отомстить.

— Ну капитан присоединяйся, нас тут больше роты пехоты, остатки полка танкистов и полка броневиков, мы пока планируем поворошить в тылу немцев нашим подразделением как кочергой в заднице гитлера, а там видно будет, или партизаны, или пробиваться будем к нашим.

Наши ребята начали грузить в машины все, что может пригодиться, а Ивашин с пятеркой танкистов стали осматривать КВ-хи и двадцать шестого, Капитан же отозвал меня в сторону, типа побалакать тетатетно.

— Слушай старлей, тут с нами генерал, мы должны его доставить к нашим, не дай бог в плен попадет, знаешь, сколько визгу немецкого будет?

— Да, тогда больше никому не говори что он генерал, переодень его в рядового или в командира, и молчок. Я ж сказал о кодле засранцев-засланцев, эти упырки как раз твоего генерала тут и искали, какая-то сука им слила инфу понимаешь? Они нам стоили шестерых бойцов.

— Товарищ старший лейтенант, один КВ исправен, надо только гусеницу приладить на место, второй тоже годен, но слабоват, повредили его немного, двадцать восьмой тоже, но у него проблемы с коробкой, далеко не сможем уйти.