Темное, кривое зеркало. Том 2 : Смерть плоти, смерть мечтаний.(ЛП)

Лондо повернулся к Деленн, встревоженный звуком ее голоса. Он попытался разобрать, что она говорила, но это был ее родной язык, а он очень плохо говорил по-минбарски.

Что она говорит? — подумал он. — Что она может сказать, она же едва может двигаться!

— Она просит, — сказал Ленньер, и Лондо вздрогнул.

Оказывается, он размышлял вслух.

— Просит? Чего?

Ленньер взглянул Лондо в глаза, потом опустил голову и произнес одно-единственное слово:

— Прощения.

После этого у Лондо совсем испортилось настроение. Было так весело сначала... это было приключение, — и ничего больше. Но потом он столкнулся со смертью и страданиями. И когда услышал полные боли стоны Деленн, он осознал, что реальная жизнь — не приключение, и счастливый конец бывает далеко не всегда.

Но подобное настроение не продлилось долго. Когда грузовой корабль ипша приземлился на Казоми-7, а к этому времени Деленн была уже в состоянии передвигаться самостоятельно, к Лондо вернулось его обычное беззаботное расположение духа.

По крайней мере, на какое-то время.

У минбарцев, в общем-то, нет мест, которым бы они поклонялись специально. Дело в том, что у них нет богов в том понимании, в каком они есть у других рас, они ценят все живое, и им кажется нелепым считать какие-то места более или менее священными, чем все прочие. Для них все живое священно и с любой жизнью надо обращаться с почтением и уважением.

По крайней мере, так они говорят. Как подобные убеждения соотносятся с разрушением Земли, лучше не спрашивать.

Так, по крайней мере, утверждает каста Жрецов.

Убеждения касты Воинов расходятся с этим не очень сильно. Просто, они испытывают меньшую потребность говорить об этом. Они всегда гордились тем, что они действуют, а не рассуждают. И, если считать, что самое справедливое суждение о ком-то можно вынести, исходя из его поступков, то кровавая резня касты Мастеров определенно говорила о многом.

Некий воин в это время был далеко от Минбара и этой бойни. Вина за то, что происходило там, полностью лежала на нем, и, в то же время, он был абсолютно неповинен в этом. Бойня проводилась от его имени, и лишь одно его слово могло прекратить все это, но он промолчал.

Синевал из клана Клинков Ветра искал искупления. Он так много знал, слишком много, чтобы оставаться в полной мере лишь воином. Он знал правду об уничтожении Серого Совета, которое спровоцировало волну кровавых убийств, знал, что не Хедронн из Касты Мастеров виновен в убийстве членов Совета, а дилгарка Джа-Дур толкнула его на это против его воли. Синевал также знал, что Джа-Дур сделала с Шериданом: она заразила его смертельным вирусом, который в конце концов убьет его. Но даже если бы Синевалу было известно, что Шеридан не знает о вирусе, он все равно бы ничего ему не сказал.

Синевал знал многое, но покинул Минбар, покинул Серый Совет, лидером которого он, теоретически, все еще был, покинул свой народ после того, что случилось в Битве на Втором Рубеже.

Синевал сам нуждался в очищении.

Минбарцы не верят в существование святых мест. По крайней мере, члены касты Жрецов и каста Мастеров. Каста Воинов, впрочем, придерживалась в некоторых случаях иной точки зрения.

Это была безымянная планета, находящаяся в пространстве, принадлежащем Лиге Неприсоединившихся Миров, где-то между территориями ипша и хиачей. Планета была необитаемой. Атмосфера была едва пригодна для дыхания, но Синевал переносил ее довольно легко. Минбарцы не были так слабы, как другие расы, хотя, если быть справедливым, большинство из дышащих кислородом рас выжили бы здесь. Зачем им это — другой вопрос. На планете не было ценных минералов, было мало растений и животных, она не была стратегически важна, находилась далеко от торговых путей. Это была немногим более чем скала, плавающая в космосе.

Так было для всех, за исключением высокопоставленных минбарцев из касты Воинов, которые знали об этой скале то, чего о ней не знали другие.

Тысячу лет Вален попрал своей ногой этот мир. Было сражение, — он встретился со своим Врагом. Впрочем, объективно произошла лишь небольшая стычка, не более того.

Синевал помнил легенды, которые он слышал об этом месте. Корабль Валена рухнул на планету, и Единственный остался один. Его помощники, Маррэйн, Парлонн, и Дераннимер, пытались отыскать его, но Враг был слишком силен в этом районе, и поиски пришлось отложить. Вален провел здесь несколько месяцев, преследуемый Тенями, пока Маррэйну не удалось обойти патрули Теней и спасти его.

Высокопоставленные воины — Алиты, Шай Алиты, Сатаи — знали и помнили эту легенду. Они с гордостью носили в своих сердцах это доказательство того, что минбарский дух бессмертен, что даже если они столкнутся с непроглядной Тьмой, один луч Света все равно будет сиять в ней.

Синевал прилетел сюда, чтобы найти тот самый луч в темноте своей души, и, может быть, поговорить с духом Валена, чтобы задать ему лишь один вопрос:

Зачем?

Лита Александер была одна в компании других людей. Если быть точным, она, в сопровождении капитана Шеридана, майора Кранца и двух секьюрити, находилась в челноке, направляющемся в Эллаэнн, город тучанк. Шеридан и Ко'Дат решили, что присутствие нарнов на поверхности планеты было бы неуместно.

Но она все равно была одна. Всегда одна.

Сейчас она вспоминала неприятную встречу, произошедшую несколько часов назад...

Лита вздрогнула, когда в дверь позвонили. Она не размышляла. Она и не спала, хотя и могла бы. С тех пор, как она поправилась от ран, полученных на Проксиме, у нее начались видения. Последнее время они участились, и ей стоило большого труда отличать их от действительности. Но иногда она и не пыталась.

В дверь снова позвонили, и она поднялась, поправляя волосы. Осознав, что она делает, она остановилась.

— Кто там? — спросила она.

— Командор Корвин. Могу я поговорить с вами?

Его голос звучал не то, чтобы очень уж дружелюбно, но и враждебности Лита не уловила. Как ей удалось просканировать его через дверь, ее мало заботило.

— Войдите.

Дверь открылась, и Корвин зашел внутрь. Он выглядел спокойным и уравновешенным, но не мог спрятать почти инстинктивное смущение, которое он всегда испытывал в обществе Литы, впрочем, как и любой "нормал" в присутствии телепата.

— Командор, если вы хотели поговорить со мной, вы могли просто позвонить.

— Я хотел бы переговорить с вами лично, — ответил он. — О капитане, о Бестере.

— И слышать ничего не желаю, — резко ответила она.

— Это не важно. Мы оба знаем, как вы относитесь к капитану, и он знает это. Он не против, потому что, как ему кажется, вы делаете все возможное. Он также считает, что вы не преданы мистеру Бестеру. Капитан хороший человек, но он ошибался раньше. Так бывает. Он не совершенен, никто не совершенен, но сейчас передо мной стоит задача выяснить, не ошибается ли он сейчас. На чьей вы сторонне, мисс Александер?

— С каких пор это приобрело значение?

— Это всегда было важным. Вы — не человек Бестера, но ведь вам приходилось иметь с ним дело?

— Да. Я работала в Пси-корпусе во время подготовки. Это было прямо перед войной.

— Это я знаю. Я просмотрел ваше личное дело. Я имел в виду, что вам приходилось лично общаться с Бестером, не так ли?

— Да, немного.

— Вы знали о Приюте? О Бен Зайне? О Г'Каре?

— Нет! Я знала не больше, чем все остальные. Он пережил войну и основал где-то базу. Ради всего святого, я же была лишь Р5! С какой стати Бестер сообщал бы мне это?

— Это все, что я хотел узнать. Тогда еще один вопрос. Как насчет капитана?

— Что насчет его?

— Я должен быть уверен, что вы с нами. Он, похоже, думает, что так и есть. Так как?

— Меня бы здесь не было, если бы это было не так.

— Это не ответ. Вы бы отдали за него свою жизнь, если бы потребовалось?