Робеспьер детектив (СИ)

- Да, - отвечаю я с радостью. - Я обязательно приду!

- Благодарю вас, но очень прошу сохранить наш разговор в тайне! - таинственно произносит Лану с поклоном и уходит.

Какой приятный молодой человек! Похоже, меня ждет что-то интересное. Просто так король с королевой меня бы не позвали.

Я смотрю на часы. Уже полтретьего! Надо идти домой, чтобы привести себя в порядок: предстоит встреча с королевской четой. Странно, к моему чувству радости прибавляется беспокойство. Почему, не знаю. На обычное волнение это не похоже.

Я, Светлана Лемус, прибыла во дворец. Пропускают меня беспрепятственно, удивительно! Сам Аксель Ферзен встречает меня. Он прохладно здоровается со мной, говорит, что рад знакомству.

Тон графа безразличен, лицо ничего не выражает. Он даже смотрит сквозь меня. Без лишних разговоров Ферзен ведет меня к королеве. Я понимаю, этот человек меня не воспринимает. Я для него неодушевленный предмет, маленькая частичка, необходимая, чтобы запустить механизм какого-то плана. Мне становится неприятно.

Мы входим к Марии-Антуанетте. Она величественна и надменна. В этот момент я чувствую себя маленькой и никчемной. Я тихо здороваюсь и делаю неуклюжий реверанс.

- Вот мадемуазель, о которой я говорил, - произносит Ферзен. - Надеюсь, Ваше Величество, она будет нам полезна.

Конечно, при разговоре с королевой он использует другой тон - ласковый! На лице играет улыбка, глаза блестят. Да, Мария-Антуанетта для него личность. Она - живая, а я - нет! Обо мне Ферзен говорит, как о какой-то новой вещице, которая может принести пользу королеве. А мнение самой вещицы его не волнует. Разве у предметов бывает мнение? Однако любопытство помогает мне победить обиду. Что они хотят?

- Мы пригласили вас, чтобы просить о помощи, - произносит королева.

Ее голос звучит приветливо, но в нем отчетливо чувствуются повелительные нотки.

- Вы... просить?.. меня? - удивляюсь я.

- Да, - кивает Мария-Антуанетта. - Вы можете оказать нам неоценимую услугу. Дело в том, что нам нужно бежать.

- Бежать? Зачем? - задаю я глупый вопрос, в этом я мастер. - Против вас нет никаких заговоров!

- Это вам так кажется! - сурово перебивает королева. - Нас может спасти только побег. Мы не свободны! Вспомните, дитя, апрель, когда мы хотели съездить в Сен-Клу. Тогда злая толпа не дала нам даже проехать. Народ нас недолюбливает, а враги всегда готовы воспользоваться этим.

Я могу только кивнуть. Доводы Ее Величества очень убедительны.

- Но Лафайет вас хорошо охраняет, - пытаюсь возразить я.

На лице королевы играет презрительная улыбка.

- Я не испытываю теплых чувств к тюремщикам! - говорит она. - Его поступки приносят нам одни мучения!

Возражать, пожалуй, не стоит.

- Нам нужны порядочные люди, которые имеют политические связи, - продолжает Мария-Антуанетта. - Таких трудно найти. Я предлагаю вам принять участие в организации нашего побега.

Я погружаюсь в раздумье, мне кажется, я вижу какой-то странный сон. Я никак не могу понять, что от меня требуют, и почему выбрали именно меня.

- Вы должны будете добывать необходимые сведения, поясняет королева. - И принимать прямое участие в подготовке нашего побега. Я знаю, вы девушка честная и не предадите нас.

- Все это верно, - киваю я. - Но шпионить за моими друзьями...

- Конечно, вы можете отказаться, - говорит королева. - Но, возможно, именно от вас будут зависеть наши жизни.

Хм... Вполне вероятно, что им угрожает опасность. Королева явно взволнована. Я должна им помочь, просто по-человечески! Конечно, шпионить нехорошо, но для доброго дела можно. К тому же я буду делать это осторожно.

- Я согласна, Ваше Величество, - отвечаю я.

На лице королевы мелькает улыбка.

- Я вам очень благодарна, дитя, - произносит она. - В долгу я не останусь. С этого момента двери Тюильри открыты для вас!

Ее голос звучит повелительно и надменно. Я кланяюсь. Для королевы я всего лишь исполнитель ее приказа, у которой не может быть иных желаний, кроме тех, как угодить Ее Величеству. Нельзя же так, мадам! Меня опять охватывает беспокойство.

Меня зовут мадемуазель Монди, мне 40 лет, я управляющая гостиницей "Белая лилия".

Эта гостиница очень популярна среди состоятельных господ. Апартаменты и обслуживание славятся своей изысканностью. Номеров немного, и они никогда не пустуют. Господа приезжают сюда просто отдохнуть, наслаждаясь прекрасной природой. Эта гостиница принадлежит Мадлен Ренар и приносит ей солидный и стабильный доход.

"Белую лилию" основал ее дядюшка. Когда-то один его приятель сказал, что иногда хочется немного отдохнуть от высшего света, не уезжая при этом далеко от города. Тогда у барона и появилась идея открыть гостиницу недалеко от Парижа. Он не прогадал, гостиница стала пользоваться успехом. Тут останавливаются не только утомленные развлечениями аристократы, но и состоятельные буржуа, которые хотят просто отвлечься от повседневности.

Замечу, я играю немалую роль в успехе "Белой лилии".

Я, всегда подтянутая и аккуратная дама, хорошо знаю свое дело. Я зорко слежу за тем, что творится в "моих владениях". Должность управляющей я занимаю очень давно, меня назначил сам покойный барон. Он считал, что в гостиничном деле женщины разбираются лучше мужчин. Да, тут он прав.

"Белая лилия" стала моим домом. Только здесь я чувствую себя спокойно. Когда гостиницу пришлось закрыть на ремонт, я испытывала сильные душевные страдания. Недавно "Белая лилия" открылась вновь, и я почувствовала себя счастливой, обрела душевный покой.

Сегодня я ожидаю новых постояльцев. Я тщательно проверила, чтобы все было готово к достойному приему.

- Мадемуазель Монди! - зовет меня горничная. - Приехала та старая дама с невесткой. Имя этой дамы мадам Режан, кажется.

- Что значит "кажется"? - строго переспрашиваю я. - Вы должны помнить имена всех, кто останавливается в нашей гостинице!

В переднюю входит старуха с отталкивающей внешностью: обрюзгшее лицо, водянистые змеиные глаза, перекошенный рот с черным пушком над верхней губой и мясистый нос.

- Добро пожаловать, мадам Режан, - приветствую я ее. - Как прошло ваше путешествие?

На моих губах играет фальшиво-радушная улыбка.

- Отвратительно, - вздыхает старуха.

Другого ответа я от нее не ожидала.

Дама придирчиво осматривает меня: опрятное синее платье, чистые белые манжеты и воротник. Похоже, она отметила мою аккуратность.

- Я бы хотела вздремнуть, - повелительно произносит Режан.

- Ваша комната уже готова, - елейным голосом отвечаю я.

В передней появляется темноволосая женщина лет двадцати пяти. Эта особа выглядит очень несчастной, лицо ее кажется каким-то бесцветным. Своим внешним видом она чем-то напоминает перепуганную мышь. Серое мрачноватое платье делает ее еще более незаметной. Поразительно, с каким ужасом эта женщина смотрит на старуху.

- Анна! Где тебя черти носят! - кричит на нее Режан.

- Я следила за тем, как разгружают наши чемоданы, мадам, испуганно произносит девушка. - Вы мне велели...

- Ничего я не велела! - перебивает старуха, ударив Анну по лицу. - Не смей перебивать меня!

Да, я женщина невозмутимая, но человеческие чувства мне не чужды. Как жалко бедную невестку!

- Мадам, - обращаюсь я к Режан, чтобы та оставила Анну в покое. - Вы хотите завтрак в комнату или будете завтракать со всеми?

- Конечно, в комнату! Черт бы вас побрал, глупая женщина! набрасывается она на меня. - Я не собираюсь завтракать со всеми этими олухами, которые скоро понаедут! Они мне испортят аппетит.

- Совершенно с вами согласна, мадам, - невозмутимо отвечаю я. - Как вам будет угодно!

За годы работы я уже привыкла к любым недовольствам.

Режан ничего не отвечает и гордо удаляется.

- Ужасная старуха! - говорит горничная.

- М-да, когда попадаются люди вроде этой Режан, становится невыносимо! - киваю я. - Угодить им невозможно, что ни делай, они всем будут недовольны, начнут скандалить, жаловаться! Они постоянно будут ставить нам в пример другую гостиницу, где якобы еда вкуснее, кофе горячее, постели мягче, гобелены на стенах красивее. Бороться с этими господами бесполезно, единственный выход - не перечить им, слушать, кивать, улыбаться. Ох, и намучаемся мы с этой старой каргой. Бедная невестка, Режан ее совсем замучила. Представляю, какой вредный у этой старухи сынок.