Платон. Книга первая. В прятки с судьбой

— Алла Игоревна, — произнесла женщина и, будто подтверждая, повторила, — Гумилева Алла Игоревна.

Платон натянуто улыбнулся.

— Я думаю, вы сможете подружиться с моей дочкой. И отлично с ней поладите, — сказала Гумилева и крикнула куда-то вглубь квартиры, — Варвара!

Музыка, до этого громко игравшая в комнате, слегка притихла. Видимо слушательница услышала свое имя и убавила звук, чтобы получить больше информации по вопросу, в связи с которым ее требуют.

— Варенька. Подойди сюда! — повторила Гумилева, приглашая свою дочь к общему разговору. Платон вновь прислонился к стене, пропуская грузчика заносившего пианино. Как только железная спина грузчика скрылась в ближайшей к выходу комнате оттуда очень быстро выбежала девчонка.

— Ну, и кто это? — жуя жвачку, небрежно спросила она, облокотившись на дверной косяк.

— Варя это не вежливо, — тут же поучительно затараторила мама. Варя была на вид не очень привлекательной взбалмошной девчонкой. Серые джинсы, яркая разноцветная маечка и неимоверно большие оранжевые очки, нелепо сидевшие на переносице, — таким был образ дочки важной Гумилевой. Андропову Варя сразу не понравилась, судя по всему, она была девчонкой задержавшейся в детстве, хоть и говорили ее глаза о том, что ей уже 19 лет. Такой характер не нравился Платону, и он мысленно отвернулся от девушки.

Немного придурковатая, любит попрыгать как четырнадцатилетний подросток и все ждет принца на белом коне. В глазах юноши был явный и, ничем не прикрываемый, огромный резонанс: Алла Игоревна, умеющая разговаривать с людьми и способная поддержать высокоинтеллектуальный разговор, и Варя, взрослая девушка с мозгом четырнадцатилетней дурочки.

— Варвара познакомься это наш сосед — Платон, — произнесла мама, рукой указывая на математика.

— Рада познакомиться, — почти сквозь зубы буркнула Варя и протянула руку. Было видно, что знакомство с Платоном ей большой радости не принесло, даже наоборот. Андропов, к великому своему сожалению, не мог заглянуть в мысли Вари и понять, как она его оценила, но, судя по выражению лица, он сделал вывод, что девушка считает его нудным заученным аристократичным мальчиком паинькой, коим Платон не являлся уже почти 8 лет. Юноша потер лоб.

— Я почему зашел к вам, — начал он, предвкушая предстоящую ругань, — не могли бы вы не слушать столь «тяжелую», по моему мнению, музыку в столь ранний час.

Платон старался произнести свое возмущение как можно безобиднее. Варя в этот миг пробила его насквозь своим холодным и абсолютно равнодушным взглядом.

— Ой, простите нас, пожалуйста, — пустилась в извинения Алла Игоревна, — Варя больше не будет так громко и так рано включать музыку. Верно ведь? — повернулась мать к дочери. Варя нехотя кивнула.

— Вот и отлично, — произнес Платон, радостный, что избежал скандала с новоявленными соседями, — я тогда пойду к себе, чтобы вам не мешать.

— Конечно, конечно, — поддержала его Алла Игоревна, — если у вас будет вечером свободная минутка, заходите на чай.

— Обязательно приду, — пообещал Платон, понимая, что ни на какой чай он не придет.

Юноша быстро развернулся и, вновь обходя стороной бытовой хлам, направился в свою квартиру.

Музыку Гумилева младшая выключила лишь на час, потом же «тяжелый метал», вновь стал разрывать стены. Андропов в этот момент очень пожалел, что уговорил отца не тратиться, и тот не купил квартиру с полной звукоизоляцией. Муки математика облегчил телефонный звонок. На экране коммуникатора высветился номер Верховцева. Математику звонил молодой муж.

— На связи, — громко произнес он, щелкнув зеленой кнопкой.

— Платоша привет. Рад слышать твой бодрый и вполне веселый голос, что чертовски странно после свадьбы! — радостно крикнул в трубку Арарат.

— Я тоже очень рад осознавать, что мой голос в порядке, — произнес Платон.

— Ладно, не буду долго тормозить и перейду сразу к сердцу вопроса, — заинтересовывая, произнес Верховцев, — тут знаешь какое дело, Че Гевара предложил взять тебя с собой в нашу экспедицию. Я думаю, ты нам очень поможешь,… Мы сейчас в университете уточняем некоторые детали поездки. Ну как, ты согласен ехать?

Платон слегка замялся. Но мысль того, что каждое утро ему предстоит вскакивать под звуки тяжелого рока, склонила юношу в сторону положительного ответа, и он коротко сказал:

— Согласен.

— Вот и отлично. Ждем тебя.

Платон нажал на красную кнопку панели и сунул коммуникатор в карман.

Отлично, теперь он едет вместе с группой сумасшедших археологов, на поиски чего-то неведомого. Это «что-то неведомое» не очень нравилось Андропову, скорее лишь потому, что он не понимал о чем идет речь.

О неизвестном уральском племени, которое в своих пьяных бреднях упоминал Че Гевара, юноша решил посмотреть в интернете, пока будет идти в университет. Чтобы добраться до универа, мотоцикл был не нужен, потому что нужно было лишь пройти через пару кварталов.

Платон, быстро шагая, и постукивая по асфальтированному тротуару каблуками ботинок, покинул свой двор. Он прямо на ходу громко щелкал кнопками коммуникатора, пытаясь найти на бескрайних просторах всемирной сети хоть что-нибудь о славянах на Урале. После просмотра десятка сайтов, Платон остановился, ожидая зеленого света от робота контролера.

Большинство проработанной Андроповым информации, было либо не по теме, либо в очень скудных познаниях. Заинтересовал Платона форум на сайте Российской государственной библиотеки.

Статья явно не касающаяся Урала привлекла внимание Математика. Она называлась «Личностно-формирующие факторы великих людей мира». Начав читать, Платон огорчился. В статье со столь интригующим названием первые сорок сообщений были попросту бессмысленным трепом форумчан. Но то, что написал, судя по всему вчера, пользователь, зарегистрированный как «Темный Светлаков», заставило Андропова остановиться и вчитаться в литературно-грамотную речь.

«… Один мой знакомый — приверженец теории Льва Николаевича, говорил, что ген, отвечающий за пассионарность, не является как таковой верной теорией. Если углубленно изучать историю, хотя бы той же России, то можно заметить, что в эпохе каждого деятеля фигурирует своеобразная мистика. Мой знакомый, будем называть его Андрей, заметил, что многих исторически важных людей объединяет наличие неких магических артефактов. Фигурки животных из непонятного сплава, были подобием гена Х, влияющего на характер человека. Андрей считает, что фигуркой владел и Гитлер, и Иван Грозный, и Александр Македонский и еще сотни разных людей. Следует заметить, что столь мистическая теория не может быть принята скептически настроенными учеными, поэтому магические артефакты, как основные факторы формирования личности, не очень состоятельны…»

Платон хмыкнул и, больше не найдя ничего, что могло бы показаться ему интересным, убрал коммуникатор в карман. Тем более он так увлекся интернетом, что даже не заметил, как добрался до университета. Здание универа, весело играющее утренними солнечными лучами на своей поляризованной обшивке, казалось, никогда не спящим. Даже летом оно было заполнено студентами. Кто-то досдавал экзамены, кто-то занимался летней практикой. Платон зашел через парадный вход, быстро поднявшись по небольшой лестнице. Автоматически, не глядя в сторону КПП, юноша показал охраннику пропуск и быстрым шагом прошелся по вестибюлю. Дело в том, что Арарат даже, словом не обмолвился, в какой аудитории сидят археологи.

Платон быстро набрал друга на коммуникаторе.

— Арарат, — сказал он, — я уже в университете. Вы где?

— На биохим двигай, мы в 315 кабинете, — ответил Верховцев и повесил трубку. До биохимического факультета нужно было пройти в другой корпус и подняться этажа четыре по лестнице. Платон быстро преодолел это расстояние и уже спустя минуту он распахнул деревянную дверь 315 кабинета. Команда археологов встретила его дружеским гомоном.

Все сидели вокруг учительского стола, расставив полукругом стулья. На самом же столе лежала большая топографическая карта, по которой Верховцев и объяснял всем надлежащий маршрут.