Токсины

Я много читал о вас в газетах, у Старика в альбоме.

Чего тут скрывать, кое-что знаю.

ПМ. В жизни иногда приходится принимать необычные решения.

Люди не понимают того, что я делаю.

Если бы я делал только то, что принято, я бы никем не стал.

Наверное, с тобой тоже такое случается, тебя тоже иногда не понимают, да? Расскажи о себе.

ММ. Вам правда это интересно?

ПМ. Ну раз нам предстоит провести несколько часов вместе, а ты обо мне столько знаешь.

ММ. Да ничего особенного. Я попал сюда, когда мне было пять лет, и пробыл здесь до окончания лицея. Теперь учусь в институте.

ПМ. Знакомые, друзья, девушка есть?

ММ. У меня проблемы в общении с людьми.

ПМ. Проблемы в общении с людьми? Тебе что, даже не с кем поговорить?

Интересно, было ли бы иначе, если б у тебя была нормальная семья, отец, мать, Рождество, нормальный день рождения?

А может, это из-за детства в детском доме? Трудно сказать.

Зря я тебе все это говорю. Это мои проблемы, какое тебе до них дело.

ММ. Нет, нет, говорите.

ПМ. Судя по тому, что мне написал Старик, ты исключительная личность.

В последнее время я живу в постоянном напряжении и слишком много размышляю. Да, и слишком уж стал себя жалеть. Хотелось бы, когда все закончится, хоть чуточку отдохнуть.

Я прошу, чтоб это осталось между нами.

Чего это я так разговорился? Наверное, из-за того, что сюда вернулся. Воспоминания — жуткое дело. А как здесь сейчас?

ММ. Здесь?

ПМ. Ну здесь, в детском доме.

Скорее всего, ничего не изменилось. Банда придурков и несколько запуганных бедолаг, не похожих на других. Как мы с тобой. Надо быть осторожным и ничего не показывать, а то скажут, что ты педик, и морду набьют.

Есть только один выход — бить еще сильнее. Ты где живешь?

ММ. В общежитии. Отсюда пришлось уехать, но я иногда сюда прихожу. Я учусь на педагогическом, хочу быть, как Старик.

Пока он был жив, я кое-как держался. Чувствовал, что иначе нельзя, но сейчас не знаю, что делать.

ПМ. У тебя есть родители?

ММ. Мать еще жива, но, похоже, ей недолго осталось. Пьет жутко. Отца я не знал.

ПМ. Ее лишили родительских прав, когда ты был еще маленьким?

ММ. Все, как у вас. Я иногда думаю, что это я виноват. Если бы она не забеременела, может, все было бы по-другому.

ПМ. Никогда так не думай. Это не твоя вина.

Моя мать чокнулась и бегала по городу голая, ну и что? Это моя вина?

Знаешь, кому я завидовал больше всего? Пацану, с которым мы прожили вместе три года. У него не было родителей. Они погибли в автомобильной катастрофе.

Счастливчик, он мог сказать, что сидит в приюте потому, что его предки погибли.

Отстаньте все от меня, я сирота, мне тяжело.

А что я? Я всем отвечал, что мать меня очень любит, только сейчас не может меня взять домой, но скоро у нее появятся деньги, и я отсюда уеду. Все так говорили.

Наверное, ты тоже?

ММ. Это мое дело.

ПМ. Да ладно, я не хотел тебя обидеть.

Знаешь, что однажды сделал Старик?

Он отвел меня в парк и показал, как собаки загрызают кота. Это было после того, как меня избили амбалы с третьего этажа. Они били меня каждый месяц, а я не мог им ответить. Пошел к Старику жаловаться. Он меня выслушал и не сказал ни слова. На улице он напустил собак на маленького котенка, а я стоял и смотрел, как они его грызли. Я очень испугался. Не мог спать ночью. Хрен с ней, с разбитой рожей, мне было жалко кота. Через две недели после этого я взял доску с гвоздями и пошел на третий этаж. Я чуть не поубивал этих придурков. Был уверен, что они меня замочат сразу, как только очухаются.

И что потом? Ничего, ровным счетом ничего, больше меня никто не трогал.

ММ. У Старика были свои методы. Когда он меня учил плавать, я чуть не утонул, но плавать так и не научился.

ПМ. Да, странный человек, но никого другого у нас не было.

ММ. Поздравляю вас с бракосочетанием. Наверное, вам все завидуют: такая жена, настоящая модель. Я видел фотографии, супер.

ПМ. Фотографии?

Не верь тому, что пишут газеты. Я несколько раз хотел подать в суд за нарушение прав личности, но им только это и надо. Чтоб побольше шуму — такая у них профессия.

А бракосочетание… да, да.

Мы планировали тихий мальчишник. Не первый в моей жизни. Даже не знаю, что лучше: свадьба или мальчишник?

У меня есть один хороший знакомый, мы с ним провернули несколько дел.

Парень постарался — ведь что за мальчишник без баб? Пригласил парочку, и все было как обычно. Они немного потанцевали, потом разделись, начали к нам прижиматься, но ничего такого не было, ты не думай. У меня свои принципы. Похлопал по попке, чмокнул, и все. А потом?

Какой-то дебил сделал несколько фоток. Они попали в газеты, их увидела Уршуля. Дурацкая ситуация, да?

Пришлось объясняться, а это все дорого стоит.

ММ. Значит, поэтому вы отложили свадьбу на три недели.

ПМ. А, да, да.

ММ. Я боялся, что вы уехали в свадебное путешествие в Испанию и не приедете. Так в газетах писали.

ПМ. Мы и поехали. Она еще там, а я вернулся.

ММ. Вы вернулись из-за Старика?

ПМ. Какая разница?

Моя секретарша прочитала мне несколько писем по телефону, и я решил вернуться. Сам не знаю почему.

ММ. Оставили жену?

Не все могут позволить себе каждый год заводить новую жену.

ПМ. Почему?

ММ. Как это почему?

ПМ. Почему нельзя часто менять жен?

Это же нормально, таковы законы природы. У меня много сил, и мне нужны молодые, сильные женщины. У арабов, у черных, по нескольку жен, и им хорошо. Здесь по-другому, но это можно изменить. Ты не думай, что я не забочусь о своих прежних семьях. Они обеспечены до конца жизни.

ММ. Вы странный человек, очень странный.

ПМ. Я тебе кое-что расскажу. Про действительно странного человека. Здесь, в комнате на втором этаже, жил один малый, белобрысый такой. Звали его Пётрек. Мы его называли Резина, потому что он умел растягиваться, как никто другой. Я не видел его много лет и вдруг наткнулся на фотографию в газете. Он был маньяк, убивал женщин, расчленял их и выбрасывал на помойку. Я жил с ним в одной комнате целый год. А если бы он тронулся раньше? Поэтому я не люблю, когда мне говорят, что я странный.

Я живой, понимаешь, это мой самый большой успех — я все еще жив.

ММ. Зачем вы мне все это рассказываете?

ПМ. Потому что ты мне кое-кого напоминаешь.

Напоминаешь меня, каким я был двадцать с лишним лет назад. Мне тоже казалось, что Старик прав и надо жить так, как он нас учил.

Очень долго потом я избавлялся от того, что он мне вбил в голову, и за это дорого заплатил.

ММ. И что?

ПМ. Ничего, я живу, а это лучшая новость, которую можно узнать, проснувшись.

Но я бы не хотел, чтоб у тебя сложилось впечатление, что мне все это по фигу.

Мне необходимо во всем разобраться до конца.

ММ. Хотите знать, что я об этом думаю?

ПМ. Нет. У меня не выходит из головы Старик. Я знаю, что он обо мне думал. Он злился, он не мог понять, не мог простить мне того, что я не стал таким, каким он хотел меня видеть.

Ты знаешь, что я не разговаривал с ним двадцать два года?

ММ. Знаю.

ПМ. И не потому, что не хотел. Я его боялся. Видишь, я все время убегаю, постоянно. Иногда разговариваю с ним по ночам. Я обращаюсь к нему, но он не может меня услышать.

ММ. А Анна?

ПМ. Что Анна?

ММ. Ну, та девушка, которая здесь жила? Вы должны были пожениться, да. Она вроде была беременна?

ПМ. Откуда ты знаешь?

ММ. Старик мне как-то сказал, но без деталей.