Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

И кто бы мог подумать, что за закрытыми дверями комнаты, которую они в школьном общежитии делили с братом на двоих, Терренс перестаёт изображать из себя невесть что, превращаясь из полубогемного персонажа в обычного человека, увлечённого своими крысами, шахматными комбинациями и чтением книг?

Учился он довольно средне, но вовсе не потому, что ничего не мог, и знания отказывались посещать эту голову. Мог он всё. Это Мартин знал просто на «отлично», поскольку периодически сам ломал мозги над задачами, а Терренс подходил и объяснял ему быстро, просто, применяя креативный подход, не повторяя зазубренные наизусть фразы из лекций учителей.

Он просто играл свою роль, самостоятельно написанную и принятую, решив, что в коллективе обязательно должна быть такая личность. Что-то вроде местного клоуна. Кто-то ведь реально верит, что он – легкомысленная особа, помешанная всего на трёх вещах в жизни: выпивке, развлечениях и людях не слишком тяжёлого поведения.

Конечно, он и рядом не стоял с умницей Мартином, который на два года моложе, но всё равно учится в выпускном классе. Не потому, что пошёл в школу раньше положенного срока, вовсе нет.

Начал, как все, но в процессе продемонстрировал тягу к знаниям и с лёгкостью перешагнул несколько ступеней. Решением педагогического совета его перевели в следующий класс раньше, чем всех остальных, а потом ещё раз. И он не подвёл, великолепно справившись с поставленной перед ним задачей.

Настоящая гордость семьи, которую редко замечали, воспринимая больше, как тень старшего брата.

Если говорить об учениках, само собой.

Преподаватели их не путали и не сравнивали.

Это было бы, как минимум, странно.

Мартин, конечно, не вундеркинд, но кто-то близкий этому определению.

Весьма образованный, начитанный и интеллектуально одарённый молодой человек. Хоть какой-то повод для гордости, раз уж среди учеников он не пользуется популярностью. Редкие люди хотят с ним общаться, да и то, причину этого хилого интереса несложно определить. Не будь в графе «братья» имени Терренса, не было бы и этих людей. Разве что один человек, которому совершенно наплевать на репутацию Терренса и всё, что к ней прилагается – то есть, непосредственно, на саму его личность.

Быть может, это равнодушие задевало Терренса уже не первый год, оно же служило поводом для вражды, не тлеющей, как угли, а полыхнувшей ярким костром.

Мартин сомневался, что именно эта причина могла породить столь яркую ненависть, но, тем не менее, ничего лучше не придумал.

– Позвонить ему, что ли? – протянул Терренс, продолжая сидеть на подоконнике и смотреть вдаль.

– Он твой персональный поставщик развлечений? – усмехнулся Мартин.

Терренс обернулся к нему и довольно улыбнулся, говоря без слов, что характеристика, озвученная только что, просто идеально подходит к личности Энтони, пусть тот и не догадывается о своей незавидной должности.

Один лицемерно называет второго другом, второй отвечает тем же. Круговорот обмана в природе.

Казалось бы, аристократы. А, на самом деле…

– Он будет из кожи вон лезть, чтобы мне не было скучно. Может, даже что-то получится. Иногда ведь в наших отношениях случаются проблески. Бывает, что этот трюк с кожей проворачиваю я… – Терренс нахмурился, полез в карман пиджака за телефоном и собирался набрать номер, но тут бросил очередной взгляд в сторону ворот и снова спрятал гаджет.

– Что такое?

– Есть мысль поинтереснее. Прости, мне надо отлучиться на время. Приготовиться морально, чтобы встретить мою королеву со всеми почестями, которых она достойна.

– Терренс.

– Ничего не говори.

– Терренс!

– Я же просил.

– Оставь его в покое.

– Два терма, Марти. Два терма, и наш потенциальный родственник идёт на все четыре стороны. Я найду себе другой объект для насмешек, как только вольюсь в новый коллектив, но сейчас не мешай мне трепать ему нервы.

– А ты не думал, что сам факт жизни с ней будет для него истинным наказанием?

– Честно? Мне наплевать.

– Терренс!

– Ещё одно слово, и я пойду доёбываться до Беннета, а потом разукрашу его лицо так, что мастера аквагрима, рисующие маски во время празднования Хэллоуина, повально сдохнут от зависти. С той лишь разницей, что у меня под рукой не будет этого самого аквагрима. Хочешь?

Мартин хранил молчание, вследствие чего пауза затянулась. Терренс удовлетворённо улыбнулся, потрепал брата по волосам.

– Не хочешь. Вот и правильно. Не нужно вмешиваться, куда не просят.

Сунув руки в карманы, Терренс направился в сторону лестницы, но у двери был остановлен очередным обращением Мартина.

– Терренс?

– Что ещё?

– Скажи, почему? Какие причины заставляют тебя поступать так? Он сделал что-то не то?

Терренс задумался, не зная, как подать собственные мысли доходчиво и немногословно. Откровенничать ему, по-прежнему, не хотелось.

– Не больше, чем твой закадычный друг Трой, – произнёс, спустя пару мгновений. – Но и не меньше.

В гостиной на некоторое время повисла тишина, а затем раздались шаги. Терренс спускался вниз. Мартин оставался на месте. Ему хотелось вновь разложить доску, расставить на ней фигуры, а потом одним махом смести всё это на пол, попутно превратив стеклянную столешницу в груду осколков. Терренс, определённо, дал бы выход эмоциям, не позволив им накапливаться и превращаться в снежный ком. А Мартин сдержался. Как всегда.

Тихоня, паинька и маменькин сынок.

*

Рендалл Стимптон.

Лучший ученик этого выпуска, гордость академии «Чёрная орхидея», мастер ораторского искусства, прекрасный чтец, а, в перспективе, ещё и примерный семьянин. До получения последнего звания осталось не так много, всего-то четыре месяца, а то и меньше, если вдруг счастливым влюблённым захочется поскорее связать себя узами брака.

Просто повесть об идеальном мужчине, а не перечисление качеств обыкновенного ученика старшей школы. Никто не увидит червоточин, которые есть в этом человеке, поскольку обнажить их некому. Он мало говорит о себе, мало с кем общается. Загадочная личность, если в двух словах.

Рендалл Стимптон.

Его имя отпечаталось на коже каплями ледяного дождя, застыло на кончике языка раскатами грома и бурей, а ещё почему-то горьким привкусом желчи с бонусными нотами презрения.

Терренсу он был откровенно противен.

И привкус.

И Рендалл.

Спустившись по ступенькам вниз, Терренс притормозил на лестничном пролёте и достал из кармана пачку сигарет. Получилось будто насмешка, поскольку за спиной его был закреплён плакат с правилами пожарной безопасности – напоминание о действиях, которые следует предпринять в случае возгорания.

Впрочем, не имеет значения.

Когда у Терренса дурное настроение, пожарная безопасность идёт на хер, туда же, куда отправляются строевым шагом и все несогласные с его мнением. Терренс задумчиво покрутил в руках пачку, выбил себе одну сигарету и продолжил спуск. Становиться и дымить здесь – чревато последствиями. Лучше выбраться на улицу и там предаться своим страстям, добавив ещё один штрих к портрету порочного козла, который портит всё живое в радиусе километра, стоит только с ним пересечься.

Кто ещё решится дымить едва ли не под окнами директорского кабинета? Только старший из сыновей Альберта, напрочь лишённый инстинкта самосохранения. Или мозгов.

А, может, и того, и другого разом.

Терренс пока этого не делал, отложив сеанс приёма успокоительного на более позднее время. Как только, так сразу.

Нужно лишь немного подождать, обменяться традиционными колкостями и отправиться в сад. Оккупировать беседку, курить и дожидаться Энтони, готового поделиться ворохом светских сплетен на абсолютно безвозмездной основе. Энтони поглощал их и впитывал в себя только потому, что они его действительно интересовали. Тот тип людей, что обожает находиться в курсе событий и вворачивать в любое предложение свои замечания, изображая знатока всего и вся. У Энтони это получалось первоклассно.