Одиннадцать друзей Лафейсона (СИ)

- Подожди, то есть ты вчера…? – Тор посмотрел ошалевшими глазами на Локи.

- Да, прости.

- Ну а теперь рассказывай, зачем ты чуть ли не свел счеты с жизнью? – спокойно спросил Фандрал.

- Я не помню, - на выдохе проговорил Локи.

- Значит, все же был синдром отказа. Теперь вопрос к тебе, - Фоше повернулся на Одинсона. – Как ты справился с передозом?

- Не знаю, его начало тошнить, я притащил его в ванную, включил горячую воду, чтобы стало еще душнее, и после этого Локи выворачивало наизнанку до самого утра.

- Неплохо, - заключил Фоше. – Тебе повезло, Лафейсон. Тогда ты, Тор, расскажи, что он делал и как себя вел?

- Мне не очень бы хотелось…

- Давай! Я бы тоже послушал.

- Тор, это был полевой эксперимент, который мне не удастся повторить никогда, я должен знать. Если хочешь, то я вышвырну Лафейсона вон.

- Ну уж нет!

- Ладно, хорошо, - тяжело выдохнул Одинсон. – Если это эксперимент, то тогда вам нужно знать лишь его действия, не так ли?

- По сути – да.

- Я бы разделил это на несколько фаз. Первая – агрессия, учащенное сердцебиение, даже некая ярость, скрип зубов, напряжение. Дальше пошла вторая – тревога, апатия, повышенное давление, холодный пот, мигрень, тошнота, а после того, как вся эта дрянь из него вылезла – галлюцинации, слабость, потеря координации, и я так и не понял, уснул он или потерял сознание. Этого хватит?

- Тебе только отчеты писать, - усмехнулся Вольштагг.

- Оу… Хорошо, что я не помню.

- Но ты забыл потерю памяти, - напомнил Фоше. – А само действие сыворотки?

- То есть?

- Он говорил что-то, что, скорее всего, бы не сказал в нормальном состоянии. Я имею в виду правду, что-то самое сокровенное.

- Да.

- Да? – Лафейсон аж привстал.

- Ты уверен?

- На сто процентов.

- Значит, все же работает. Теперь я прикидываю, что к чему. Нужно провести еще эксперименты.

- Только не на мне! – взвыл Локи.

- Это даже не обсуждается. У тебя организм наркомана со стажем, а мне нужен кто-то чистый.

- Если вы меня не убьете, то я согласен.

- Нет! – отрезал Лафейсон. – Даже не думай.

- Мне нужно двое, - ничего не замечая, продолжил Фоше. – Желательно одной комплекции, одного возраста… И что-то из этих двух сработает.

- Я и Стив.

- Нет-нет-нет-нет! Ты, крыса лабораторная, я не позволю тебе ставить эксперименты над Тором!

- Локи, ты же ему доверял, не так ли? – Одинсон присел на край кушетки, где лежал его шеф. – Если Вольштагг добьется того, что эта штуковина заработает, то у нас будет универсальное оружие.

- Ты не понимаешь, на что идешь…

- Прекрасно понимаю.

***

- Значит так, - Вольштагг сидел во главе небольшого стола. – Две комнаты, две пары, два опыта. Для вашего удобства и спокойствия следить за экспериментом буду только я, и то без звука, так как в личную жизнь вмешиваться не собираюсь. Записи со звуком будут на руках лишь у ведущих, то есть Тони и Локи. Эти люди знают вас достаточно хорошо, следовательно, именно они смогут понять - лжете вы или нет, мое дело наблюдать за физическими показаниями и поведением. Агрессии быть не должно, галлюцинаций и подавно, я просчитал все до миллиграмма. На случай непредвиденных ситуаций в здании дежурит бригада медиков, но они нам не понадобятся. Сразу предупреждаю: головные боли, головокружение, потеря памяти, возможно тошнота – все это вас, скорее всего, ожидает, но, в лучшем раскладе, действие будет сродни МДМА…

- Кого? – не понял Тор.

- Экстази, - тут же бросил Лафейсон.

- Обе формулы отличаются. Первая больше похожа на барбитурат, вторая на кодеин…

- А это что? – теперь не понял Стив.

- Оба снотворные, он просто выпендривается, - бросил Старк.

- Прекратите, иначе я потеряю один шприц с антидотом, - Лафейсон хотел было возразить, но, открыв рот словно рыба, промолчал. – На каждый эксперимент отведено от сорока минут до полутора часов, думаю, что вы сможете уложиться в это время. Так же прошу учитывать, что она начинает действовать после двадцати минут, может полчаса. После того, как все закончится, я введу вам противоядие, вы уснете часа на три, а проснувшись, не будете помнить то, что говорили. Если возникнут вопросы, то обращайтесь к своим ведущим, я, скорее всего, на них не отвечу. Всем все понятно? – остальные качнули головами. – Тогда начнем.

***

- И зачем ты на это подписался? – Локи скептично оглянул комнату и Тора. – Стив упирался, как только мог, а ты сам предложил.

- Это своего рода эксперимент, - чувствуя, что голова понемногу тяжелеет, Одинсон потер свободной от проводов рукой глаз. – Спать охота невероятно.

- И что же за эксперимент?

- Мне интересно, как ты будешь себя вести, когда я очнусь, - Лафейсон явно не понял, что имеет в виду Тор. – Ты будешь задавать мне вопросы, на которые не знаешь ответы, и в обычном состоянии ты боишься мне их задать, - объяснил Одинсон. – Интересно посмотреть на тебя, когда ты узнаешь то, что хочешь.

- Мне больше интересно, что же узнал от меня ты.

- Вот и спросишь, - Тор широко улыбнулся и прикрыл глаза. – Тяжело это переносится.

- Поверь, я знаю.

- Верю, видел.

- Как чувствуешь себя?

- Расслабленно.

- Я, если честно, понятия не имею, что у тебя спрашивать. Никогда не думал, что ты мне лжешь.

- Послушай, я реально чувствую, что сейчас выложу все, как на духу… - Тор начал говорить медленно, неторопливо, словно прибывал в трансе. – Ни переживаний, ни волнений, ничего.

- Переживания? А о чем ты переживаешь?

- Я боюсь, что тебя не станет.

- Вечер откровений можно считать открытым? - приподняв правую бровь, спросил Лафейсон.

- Полагаю, что да.

- Хорошо. У тебя есть что-то, что ты хотел бы мне рассказать, но не можешь по каким бы то ни было причинам?

- Да.

- Это опасно для моей жизни?

- Нет.

- Ты можешь меня предать этим?

- Нет.

- Это твой личный секрет, да?

- Да.

- И ты его стыдишься?

- Я… - наконец Тор открыл глаза, но так и не смог сфокусировать зрение. – Нет… Скорее всего нет. Просто хочу оставить это себе.

- Тогда не будем говорить об этом.

- Хорошо. Спасибо.

- И вот что мне у тебя спрашивать?

- Я не знаю.

- Это был риторический вопрос, Тор, - посмотрев на своего телохранителя, Локи тяжело вздохнул. – А, вот! Мне все интересно, как так вышло, что мужчины у тебя были, но ты никогда не был в пассивной роли? Это странно как-то.

- Мне это неприятно. Я не хочу.

- И со мной не хочешь?

- Нет.

- Нет – не хочу или нет – хочу?

- Я боюсь.

- Бояться и не хотеть – две разные вещи.

- С ними я не хочу, а с тобой боюсь.

- Какой я ужасающий человек-то, оказывается, - заключил Локи. – Что мне сделать, чтобы ты перестал нервничать?

- Повторяй это почаще.

- Что?

- Что любишь меня.

- Прости?

- Ты сказал, что любишь.

- Когда?

- Перед тем, как уснуть… Ты сказал…

- Вон чего ты такой счастливый ходишь, - облокотившись локтем о стол, Локи прикрыл рот рукой. – Для тебя это так важно?

- Да.

- Знаешь, я уже один раз имел глупость говорить это, и ничего хорошего из этого не вышло.

- Мне никто и никогда не говорил подобного. Разве что родители и брат.

- Боже, Тор… - с силой потерев лоб, Лафейсон продолжил. – Хорошо, тогда я задам тебе один вопрос, на который мне действительно нужен честный ответ, и я очень рад тому, что ты не вспомнишь об этом.

- Хорошо.

- Скажи, если что-то пойдет не так, если придется потерять все и бежать, если придется отказаться от встреч с близкими и своего имени, ты бы ушел со мной?

- Да.

- Ты не понимаешь…

- Понимаю.

- Остальные будут считать, что ты мертв.

- Если ты будешь рядом, то я готов.

- Тор… - спрятав лицо в руках, Локи замолчал. Он не верил в то, что слышал. – Послушай, прости меня за все, но было бы лучше мне сидеть на твоем месте. Ты очень многого обо мне не знаешь, но когда-нибудь я расскажу. Обещаю.