Входящие сообщения (СИ)

– Меня не интересует, что ты думаешь. Да или нет?

Эмма неуверенно кивнула.

– Тогда жди.

***

Реджина была взволнована. Прошло четыре дня с тех пор, как Эмма ушла, четыре дня с того случая на конюшне, четыре дня, в течение которых Реджина упорно отрицала наличие отношений между ней и Эммой.

И также четыре дня тишины.

Эмма не пыталась связаться с Реджиной, и Реджина, будучи Реджиной, тоже не пыталась. Иногда она прокручивала список контактов, останавливаясь на имени Эммы и испытывая огромное искушение составить фиктивную налоговую декларацию для полицейского участка, но, в конце концов, она же Реджина Миллс! Она никогда ни перед кем не пресмыкалась. Она никогда ни о чем не просила. Ее гордость никогда не позволила бы подобного, но сердце отчаянно желало этого.

Тяжело вздохнув, Реджина распахнула дверь закусочной «У бабушки» гораздо сильнее, чем требовалось, и подошла к прилавку.

– Добрый день, мисс Миллс, – с сияющей улыбкой произнесла Руби. – Принесу Вам ваш обычный заказ.

Реджина кивнула в знак благодарности и села за стойку. По привычке ковыряясь в телефоне, она рефлекторно ударила пальцем по иконке «Сообщения» и быстро передвинулась к «Электронной почте».

Ничего.

Реджину выводило из себя то, что Эмма ведет себя подобным образом. Чего Эмма хотела от нее? Немного честности. Реджина усмехнулась про себя. Какая ирония.

Когда Руби поставила на стойку два пакета с едой и два стакана, один с газировкой, другой с кофе, Реджина в замешательстве взглянула на официантку.

– Что это, Мисс Лукас?

– Пятница, верно? Вы с Эммой обедаете вместе по пятницам, – ответила Руби, смущенная реакцией Реджины.

Склонившись над прилавком, Руби кивнула в сторону только что поставленных ею пакетов.

– Так мило, что вы двое устраиваете себе свидания каждую пятницу в обед. А что, Эмма занята? Как правило, она забирает заказ.

Вместо ответа Реджина нахмурилась, переваривая слова Руби. Действительно, они обедали вместе каждую пятницу. Реджина не смогла подавить улыбку, вспомнив рассуждения Эммы на второй неделе их отношений.

«Только то, что мы встречаемся друг с другом после работы, не означает, что Вы должны приносить мне обед каждую неделю».

«Я просто пытаюсь воссоздать наше первое свидание», – подмигнув, сказала тогда Эмма.

Так она и делала. В течение почти пяти недель Эмма подготавливала для них разные мелочи: организовывала пикники, оставляла записочки, делала так, чтобы они были парой. О, Боже, когда они стали парой? Перейти к такой роли оказалось даже слишком просто. А разве не в этом ли весь смысл? Потому что вместе им было хорошо, несмотря ни на что – как во всех этих глупых историях со счастливым концом? Все, что требовалось от Реджины, – это сидеть сложа руки и наслаждаться поездкой.

И она наслаждалась. До того, как ей стало страшно. До того, как настала ее очередь брать на себя ответственность.

– Мэр Миллс? – медленно проговорила Руби.

Реджина, тряхнув головой, немедленно взяла себя в руки и заговорила так, будто и не погружалась только что в свои мысли, не замечая официантки:

– Да, Эмма скоро подойдет, она занята на работе.

– М-м-м, заставляете ее отрабатывать? – ухмыльнулась Руби.

Реджина застыла, вставая со стула. Это была очень простая фраза. Шутка, которую не стоило принимать всерьез. Для Реджины, однако, это была чистейшая правда.

– Да, – тихо и немного виновато сказала Реджина.

Не попрощавшись, что было неприемлемо для публичного лица, Реджина, стиснув зубы, взяла пакеты и вышла из закусочной, мысленно составляя план действий.

***

Вечером того же дня Мэри-Маргарет, нетерпеливо войдя в квартиру, была рада увидеть, что настроение соседки улучшилось. У нее было кое-что для Эммы, хотя Мэри-Маргарет и ужасал тот, от кого она это «кое-что» получила.

– Ты готовишь, – почти удивленно проговорила учительница.

– Я учусь, – сразу ощетинилась Эмма. – Я хотела отблагодарить тебя ужином, ведь ты принесла мне ланч.

Мэри-Маргарет замерла, вешая пальто:

– Ланч?

– Да, – прокричала Эмма через плечо, возясь с духовкой. – Ты принесла мне ланч из кафе «У бабушки», пока я патрулировала улицы, помнишь?

– Точно, точно, – быстро подтвердила учительница. Она не покидала школу целый день, не говоря уж о том, чтобы выйти за ланчем. Она вспомнила белый пакет на вынос с логотипом кафе «У бабушки», который уже видела сегодня, и широко улыбнулась.

Она сообщила, что уходит в душ, в действительности желая подготовить для Эммы сюрприз.

Эмма набила рот курицей и принялась громко чавкать.

– Почему ты так странно себя ведешь?

– Что? Я не веду себя странно, – быстро отрезала Мэри-Маргарет. – Я нормально себя веду. В каком это смысле я веду себя странно?

– Ты следишь, как я ем, словно ястреб за добычей, – Эмма указала на пустую тарелку подруги, которую она опустошила еще десять минут назад. Вид миниатюрной женщины, вгрызающейся в курицу и уминающей картошку, был самым странным и забавным из всего, что Эмма когда-либо видела.

– Просто проголодалась. Было очень вкусно, – чтобы слова прозвучали более убедительно, Мэри-Маргарет похлопала рукой по животу.

Эмма подняла бровь, еле сдерживая смех:

– Ну, хорошо…

Прежде, чем Эмма смогла взять еще хоть кусочек, Мэри-Маргарет встала и, забрав у Эммы тарелку, унесла ее вместе со своей:

– Оставим это тебе завтра на обед.

Эмма повернулась на стуле, раскрыв в замешательстве рот, продолжая держать вилку в руке:

– Я приготовила много, а завтра суббота.

– Тебе всегда мало, – сказала Мэри-Маргарет, уже убирая недоеденную Эммой курицу в контейнер. Убрав остатки еды, она неестественно зевнула, широко разведя руки. – Я так устала. Уже поздно, нам пора спать.

Эмма посмотрела на часы:

– Еще даже нет восьми, что ты делаешь?

Учительница только улыбнулась и прошла в свою комнату, плотно задернув занавеску.

Эмма потерла лицо, гадая, что за хрень только что произошла. Движение шторы заставило Эмму поднять глаза, и она наткнулась взглядом на высунувшуюся из-за занавески голову Мэри-Маргарет.

– Мне завтра рано вставать, так что не включай телевизор и музыку тоже не слушай. Просто иди в свою комнату.

Эмма посмотрела с отвращением:

– Пожалуйста, не говори, что Вейл…

– Боже, нет! – резко закричала Мэри-Маргарет, задергивая штору.

– Ну, ладно, – произнесла вконец запутавшаяся Эмма. Она взяла контейнер с недоеденной курицей и сунула в рот вилку, чтобы свободной рукой захватить стакан.

Обычно Эмма не ела в своей комнате. Несмотря на то, что ее «жук» был просто свалкой, Эмма терпеть не могла крошки в постели, но, по всей видимости, сегодняшний вечер она была обречена провести в спальне. Эмма поплелась вверх по лестнице и щелкнула выключатель локтем.

Увидев на кровати большой Snickers, под которым лежала маленькая записка, девушка в изумлении открыла рот и выронила вилку, которая с грохотом упала на пол.

Эмма поставила еду на комод и быстро подошла к кровати, чтобы изучить записку. У нее перехватило дыхание. Она узнает этот почерк из тысячи. Ее губы дрогнули в довольной улыбке, а сердце затрепетало, когда она прочитала два коротких слова, написанных идеальным почерком.

Прости меня

Эти слова ничего не говорили о прошлом Реджины, но для Эммы это уже был первый шаг. Очень важный шаг.

Эмма покачала головой, дивясь на свою забавную соседку, а затем, положив шоколад и записку в карман, надела пальто. Сбежав по лестнице вниз, сильно стуча ботинками по металлическим ступеням, девушка схватила ключи.

– Удачи! – прокричала Мэри-Маргарет, высунув голову из-за занавески и довольно улыбаясь.

Эмма улыбнулась в ответ и вышла.

***

Это было неожиданно, думала Эмма, сидя на крыльце Реджининого особняка. Реджины не было дома. Ее машины не было на въезде, и Эмма могла только гадать, был ли Генри с ней.

Ожидание имело странный двойственный эффект: с одной стороны, оно убивало, но, с другой, многократно усиливало ощущения. За пятнадцать минут Эмма как будто прокатилась на американских горках: ее мысли метались от «это была глупая затея» до «она будет здесь с минуты на минуту, что, черт возьми, я ей скажу?».