Игры престолов. Хроники Империи (СИ)

Восхищённо ахая, девушки подвели свою пленницу к огромному зеркалу и Гюссхе с трудом смогла узнать себя в той красавице, что смотрела на неё из глубины зазеркалья. У незнакомки был волнующий, развратный взгляд, её гибкое тело облегал бардовый шёлк, а в разрезе, обрамлённом золотой тесьмой, призывно виднелась белоснежная кожа бедра. И это казалось настолько правильным и естественным, что любая иная деталь всё бы испортила.

Когда Гюссхе, в сопровождении стайки служанок, вернулась в просторный холл, Араши и С’хленн поднялись с диванчика, на котором ранее Хаффи обучал сына какой-то сложной игре, похожей на шар-головоломку, в котором нужно было передвигать сегменты нажатием подушечки пальца. Игрушка была тут же забыта, а Гюссхе, увидев безмолвную реакцию мужчин, была отомщена за все свои страдания. К слову, их одежда так же изменилась, являя собой мужскую версию её облачения. Змееглазый выбрал для себя чёрный, строгий цвет, по которому пурпуром и золотом распускались диковинные узоры, украшавшие плечо и плавно спускавшиеся к талии, перехваченной широким шёлковым поясом, расшитым драгоценным бисером. С’хленну больше шли цвета охры и небесно-синего и было видно, что в отличие от сестры, мальчику действительно нравилось его новое облачение, несмотря на всю его чуждость.

Прислуга удалилась и только тогда Араши позволил своему восхищению выразиться в словах:

- О, моя славная хэйна! Я предполагал, что чэонгсам подойдёт твоему облику, но то, что я вижу превзошло все мои ожидания! Ты прекрасна, словно серебристая луна на бархате ночи.

Гюссхе смущённо и немного сердито опустила взгляд, чувствуя, как Хаффи обходит её, застывшую, как волна тёплого воздуха коснулась её обнажённых плеч, когда он прошептал, остановившись близко-близко:

- Богиня моих грёз, трудно найти слова, достойные описать твою изумительную красоту!

Нужно было срочно увести разговор на безопасную тропинку и Гюссхе спросила:

- Почему в этом огромном доме никого нет кроме нас?

- Потому что я так приказал.

Она вскинула глаза на его тонкое, умное лицо, и растеряно спросила:

- Но зачем?

- Чтобы никто не мог помешать нам наслаждаться обществом друг друга. Вскоре после коронации я объявлю о Великом Походе и все эти земли, – Араши сделал широкий жест, – вольются в мою Империю, но это будет стоить колоссальных усилий, не говоря уже об опасностях, связанных с ведением военных действий, так что возможно, моя любимая, мы говорим с тобой в последний раз.

- Значит всё это, и тот дом, и океан… всё принадлежит тебе?

Араши скромно кивнул.

- Мир Йонен славен хорошим климатом, целебными источниками и чистым воздухом. Сюда съезжаются со всех концов Галактики, чтобы отдохнуть и набраться сил, поправить здоровье и хорошо провести время. Я мог бы взять тебя в политический центр моей провинции, но не думаю, что урбанистический пейзаж заменит очарование золотых пляжей и вкус сочных, спелых фруктов. Поэтому, Гюссхе… давай сделаем этот день незабываемым.

Они спустились в подземный океанариум, расположенный под торговым центром. Его залы были оформлены в виде прохладных, едва освещённых подводных гротов, а за толстыми стёклами гигантского бассейна плавали самые разнообразные рыбы! Гюссхе и С’хленн, позабыв обо всём, рассматривали причудливых обитателей глубин, а Хаффи, как заправский экскурсовод, давал комментарии, раскрывая тайны подводных созданий. Гюссхе и раньше считала своего будущего супруга удивительным, но сегодня окончательно уверилась в том, что Араши знает обо всём на свете! Он легко и непринуждённо разбивал те стены, что она пыталась выстроить вокруг своего сердца, и ей становилось страшно. Она прекрасно знала, что боль от обманутых ожиданий гораздо острее физической, что всё это когда-нибудь закончится словами Хаффи: «Познакомься, Гюссхе, это моя схха-фьял».

Когда они вышли из рукотворных гротов, солнце стояло в зените и блаженная прохлада сменилась палящим зноем, так что они нашли прибежище в тенистом парке, который спускался к океану полукруглыми ярусами.

- Люди не станут смотреть на нас, как на диковинку? – Поделилась своими опасениями Гюссхе. Араши отдал жадному С’хленну своё мороженное и пояснил:

- В Империи моего отца рядом живут множество представителей самых различных разумных созданий. Наш облик не станет причиной для беспокойства.

- Это очень странно.

- Хсаши жили в глубокой изоляции много веков, а в связи с особенностью размножения нашего народа, другим видам выжить в подобной конкуренции не представлялось возможным. В Мэру нет ни одной цивилизации, способной за какие-то сто лет едва ли не умножить свою численность.

- Я не заметила удивления в лицах домашних слуг, когда они увидели своего владыку слегка… изменившимся после долгого отсутствия.

Араши неопределённо хмыкнул, отдавая честь её внимательности, но всё же сказал:

- Генетические улучшения во внешности давно уже вышли из моды, но всё ещё встречаются, в основном являясь прерогативой богатых и избалованных представителей высшего общества. Ничего особенного.

Погуляв по парку и полакомившись сладостями они спустились к пляжу, где Гюссхе, сняв мокасины, смогла пройти полосой прибоя, чувствуя, как нагретые за день волны ласково касаются её ног, как просачивается между пальцев мягкий и мелкий морской песок. В воздухе стоял необычный запах, сочетающий в себе ароматы соли и йода, а в небе над неспешно гуляющими людьми парили большекрылые белоснежные птицы, время от времени выкликая резкими высокими голосами.

- Это парусники, – сказал Араши, провожая их взглядом. – Их крылья ловят даже малейший ветерок, поэтому, наблюдая за поведением этих птиц можно с лёгкостью предугадывать погоду.

Это был удивительный день! Гюссхе узнала много нового и интересного не только об Араши, но и о себе. Оказывается, ей очень нравилось вот так гулять берегом океана, рассматривать выброшенные волнами перламутровые, хитро закрученные спирали ракушек… и слушать голос Хаффи. Мягкий, низкий, глубокий голос, который уже давно преследовал её во снах, о которых она никогда и никому не сможет поведать. Она увидела, как улыбается измученный несправедливостями жизни Касам, отныне предпочитавший иное имя. Но разве в имени дело? Или в Араши, который с лёгкостью подхватывает ребёнка на руки, делая вид, будто хочет швырнуть его в море, но в самый последний момент, вырвав испуганный вскрик, ловит и прижимает к себе, весело рассмеявшись?

Он был странным, непонятным и опасным противником, но почему Гюссхе так хочет дотронуться до него и ощутить ответное прикосновение? Почему его горячие руки уже не кажутся ей отвратительными, но желанными? Кончики пальцев заныли, словно Гюссхе уже почти почувствовала мягкость его коротких белоснежных волос, чуть колющихся на кончиках… Они отрастут снова, и эта белая грива будет не раз притягивать её взгляд, а внутри вновь родится это чувство.

Гюссхе невольно вздрогнула, поймав его серьёзный взгляд. Оказывается, он некоторое время рассматривал её, а она слишком задумалась, чтобы заметить это. Выдавив вежливую улыбку, она прошла мимо, едва коснувшись его плеча и еле заметно вздрогнула – словно разряд молнии проскочил между ними. Заметил ли это сам Змееглазый?

Когда-нибудь она сможет решить, наконец, чего хочет больше – убить Араши, или упасть в его объятия.

Поздний ужин накрыли на белокаменной террасе с видом на океан. С’хленн, уставший от впечатлений, тихо посапывал в соседней комнате, заботливо укрытый мягким пледом. Золотистый свет свечей, совсем не такой, как во время ритуала, рождал багровые отблески в бокалах, наполненных изысканным, дорогим вином. Гюссхе никогда раньше не пробовала ничего подобного! Еда была экзотически великолепна, вино чуть пьянило, но не смешивало сознание, оставляя лёгкость в мыслях. Араши вдруг встал и направился к перилам балкона, проследившая за ним взглядом Гюссхе увидела, что Хаффи неверно держится на ногах, несмотря на то, что так и не пригубил от своего бокала. Внезапная тревога заставила женщину подняться и встать рядом с ним. Араши молча смотрел на ночной океан, по которому серебристым мистическим мостом пролёг таинственный лунный свет. Гюссхе решилась: