Тридцать пять минут и три года (СИ)

Всё время рассказа Ликс молчал и не поднимал глаз, внимательно слушая, хоть это и давалось непросто. Да, история звучала логично. Если верить Хаксу и считать, что он союзник.

А если это все - искусная ложь, сотканная вместе с Фетчем? Если это все еще испытание, цель которого - проверить покорность Ликса?..

Врач закрыл глаза, потер переносицу и вздохнул. Упрямая наивность с именем “надежда” не давала отказаться от Хакса, заставляла говорить честно, а не бежать прятаться в относительно безопасной каюте, но в одиночестве.

- Смерть, - тихо ответил Ликс, поднимая усталый взгляд на Хакса, - либо лишение медицинской лицензии и изгнание из Первого Ордена. Я…

Он сглотнул и все же пояснил, чтобы быть таким же честным с Хаксом, каким тот сам был, рассказав всю историю:

- Я убил полковника Хайнкеля три года назад. Изменил состав его лекарства. Он и так был тяжело болен, я ускорил процесс, никто не заметил… кроме полковника Фетча.

От этих слов у Хакса опустились плечи, а в груди поселилось чувство тяжелой обреченности. Результат раскрытия преступления был однозначным, но после того, что он видел и что сделал, выкинуть жизнь Ликса за борт он уже не мог.

Полковник Хайнкель, честно сказать, более чем заслуживал своей участи. Он не любил своих людей, подчас впустую тратил жизни, и был жесток и скор на самоуправство, хотя острого ума и стратегического мышления у него было не отнять.

Что ж, значит, все возможные варианты нового обмана разом отпадают.

- Понял вас, - негромко ответил Хакс. - Благодарю за прямоту. Тогда…

Он негромко вздохнул:

- Тогда постарайтесь отдохнуть и не попадаться ему на глаза. Сейчас он зол на меня, надеюсь, так оно и останется до тех пор, пока я не придумаю возможность оставить вас в стороне от этого дела. Спокойного дня.

Капитан отлип от окна и тут же снова невольно дрогнул от возобновившихся ощущений в животе. Если бы можно было не двигаться вообще, было бы хорошо, но следовало идти.

Однако когда Хакс уже отошел на пару метров, Ликс вспомнил, что хотел сделать, чтобы проверить своего возможного союзника. Врач тут же проклял себя сотни раз как величайшего идиота Финализатора, но вслух всё-таки воскликнул:

- Капитан, минутку!

Намеревавшийся сделать новый шаг прочь Хакс остановился и вопросительно взглянул на врача через плечо. Удивительно, что он вообще осмелился его остановить, не то, что сейчас еще что-то сказать.

- Да?

Ликс поднял глаза и робко спросил, указывая на свое правое ухо:

- Могу я… проверить?

Хакс повернулся правым виском к Ликсу и молча оттянул плоскую сережку от поверхности уха. То уже почти зажило и кровить, к счастью, не собиралось.

Увидев хоть какое-то доказательство, врач дрожаще выдохнул, чувствуя облегчение и неловкость одновременно.

- Да, вижу… Спасибо, капитан. Я просто сомневался. Простите.

- Главное, что теперь вы, вероятно, убедились, что я не враг, - спокойно ответил Хакс. - По крайней мере, я на это надеюсь. До свидания, Ликс. Берегите себя.

С этими словами он развернулся и пошел прочь по коридору.

Врач кивнул в никуда и тяжело вздохнул, опуская голову, после чего тоже быстро пошел к себе. Лучше Фетчу не видеть, что его в комнате нет… Наверняка поймет, что что-то не так.

***

Хакс сел за один из самых дальних офицерских столиков в тридцать четвертой столовой и установил перед собой датапад. До отбоя оставалось два часа и дооформить документы он намеревался тогда, когда вернет иглу полковнику.

Ну или получит вторую, если Ликс не станет ему помогать.

Капитан вбил добытый у всё той же женщины-врача из медотсека Ликса связной номер - “чтобы больше вас не беспокоить” - и принялся набирать короткое сообщение:

“Вы можете добыть мне скальпель, хирургический пинцет и медицинский степлер? Я буду вам очень обязан.

Х.”

Ответ пришел всего через пару минут:

“Могу. Но зачем?” - и даже без подписи. И так понятно, кто и кому пишет.

Хакс поморщился, не будучи привычен к вопросам из серии “зачем” и “почему”. Но Ликс не являлся его подчиненным, и этот весьма резонный вопрос следовало принять.

“Потому что я бы хотел извлечь его иглу до общего отбоя”, - честно напечатал в ответ Хакс.

Теперь ответ задержался. По ту сторону экрана Ликс пытался понять, о какой игле идет речь, но точно о ней вспомнить не мог.

Видимо, капитан умолчал намеренно. А иглу в него вогнали в наказание за своеволие и звукозаписывание.

“Как глубоко и где?”

В ответ пришло слово в слово то, что Хакс говорил полковнику перед тем, как получить иглу: “Живот, ниже солнечного сплетения, выше пояса, центр. Глубину не знаю и даже приблизительно не представляю”.

Через пару секунд пришла додуманная мысль: “Сантиметр точно есть, может, глубже”.

На том конце связи Ликс искренне поразился и сначала набрал: “Сдурели?”

Потом подумал. Стер. Написал заново:

“Это слишком опасно для вас, порвете себе солнечное сплетение. Я вытащу. Где?”

Хакс не мог придумать ни одного места кроме своей каюты, где их бы точно никто не мог засечь. Исключая Фетча, разумеется.

Зато будет возможность в очередной раз изобразить покорность.

“У меня. Каюта номер 1408. Мне нужно десять минут, чтобы дойти. Не берите анестезию, ему не понравится, и достанется за это вам. Я справлюсь.”

Хакс не был по-настоящему уверен, что справится, но не умрет ведь он от этого в конце концов.

Ликс же нахмурился, прочитав сообщение. Несмотря на три года ада, он остался врачом, верным своим принципам и твердо уверенным, что нельзя делать операцию без анестезии.

Особенно если игла дистанционная, а Фетч ее включит.

Но переубеждать капитана - дохлый номер, и потому Ликс написал просто: “Понял. Через двадцать минут буду,” - и бросился собираться и вкалывать себе DVJ-100. Отпускной полетел в пекло, но что поделать… Свой долг врач был намерен исполнить.

***

Как выяснилось, Хакс совершенно точно не был морально готов “справиться”.

Оказавшись у себя, он снял китель, осторожно прошел в душ, думая о возможности наличия камер и здесь, и развязал повязку на ребрах. Кровь успела запечься от долгого отсутствия вибрации, и теперь Хакс принялся осторожно смывать её всё той же футболкой, стараясь не давить. Когда вода перестала быть розовой, капитан глянул в зеркало. В отличие от боков, где края ран были растянуты, здесь практически ничего не оказалось видно: прокол сомкнулся и над засевшей в теле иглой была только маленькая алая точка.

Хакс выжал футболку, насколько мог быстро высушил её в сушилке для головы и выбрался из ванной обратно в комнату.

Страх начинал наползать из уголков сознания удушливой серой массой.

Но ждать ему, к счастью, не пришлось, потому что раздался звонок по видеофону.

Хакс еще раз оглядел комнату в поисках камер, но опять ничего не нашел. Нашел - разбил бы к чертям, пусть Фетч наказывает. Но стены предательски молчали.

Глянув на экран, капитан приложил ладонь к сенсору и тут же отступил от двери - вряд ли Ликс стал бы входить при ком-то в коридоре, но всё же стоило обезопаситься.

Выглядел врач значительно лучше, чем с утра - нормальный цвет лица, волосы причесаны, халат правда такой же немного небрежный. Лямка от плотной хирургической сумки была переброшена через плечо.

Но печальный беспокойный взгляд выдавал, что улучшенное состояние было достигнуто и с помощью препаратов.

- Здравствуйте, - невесело усмехнулся Хакс.

Ликс быстро кивнул и прошел внутрь, чтобы поскорее скрыться из коридора, и искоса оценивающе глянул на Хакса. Тот явно побывал в душе перед операцией, и это делало ему честь.

- Ложитесь на кровать, капитан.

Хакс послушно сел, но ложиться не поторопился, стараясь унять сжимающий внутренности страх.

Ликс тем временем подошел к столу, где и оставил сумку, после чего перекатил компьютерный стул ближе к кровати. Там он расстелил плотную стерильную ткань, на которую выложил инструменты - пару скальпелей, несколько щипцов разной степени изогнутости, бинты и уже помогавший Хаксу инъектор с ампулами с анестезией.