Беседы с Павитрой

Понедельник, 1 марта 1926

П.: В последнюю неделю я не достиг заметных успехов. Я все еще не могу выйти из ментальной тюрьмы, ум не отпускает меня. Я последовательно совершаю два внутренних движения: вначале, удерживая ум в как можно более спокойном состоянии, я стараюсь открыться, чтобы ощутить высшее. Второе движение заключается в стремлении отделить свое внутреннее существо от уровня ментальной активности, ввести себя, так сказать, в супраментальную область. Правильны ли эти движения?

Ш.А.: Мне кажется, что это две стороны - активная и пассивная - единого усилия. Но совершаете вы его при помощи все того же ума. Вначале это неизбежно. Но покой не достигается усилием; он представляет собой самое субстанцию ума.

П.: Ментально я это понимаю, но осуществить пока не могу. Всякий раз мне приходится делать усилие, причем настолько значительное, что оно затрагивает даже физический мозг, в котором я его и ощущаю. Если я прекращаю эту работу, ум опять приходит в движение. Меня также очень беспокоят внешние звуки. Даже в том случае, когда они не возбуждают мысли, они все равно привлекают к себе мое внимание.

Ш.А.: Со временем вы почувствуете, что звуки зарождаются где-то в вашем расширяющемся сознании. При этом они не будут вас беспокоить. По существу, все предстанет как внешнее по отношению к вам. Приведу пример из собственного опыта. Когда я начал заниматься Йогой, то зашел в тупик и не мог идти дальше. Тогда мой брат порекомендовал меня одному йогину, который обладал некоторыми силами. Я провел рядом с ним десять дней. Он предложил мне сесть рядом и решительно изгонять всякую мысль. Я проделал это, и через три дня мой ум стал тихим, спокойным и безмятежным. Мысли плавали передо мной, я видел их, сознавал их, но не был более игрушкой в их руках. В то время я был политическим лидером; и вот однажды меня попросили выступить с речью. Я отказался, сославшись на то, что у меня нет никаких мыслей на сей счет. Но мой наставник сказал, чтобы я не беспокоился об этом, что мысли явятся ко мне сами. Так и случилось. Затем, поскольку мне нужно было работать в редакции газеты, я вернулся в Бенгалию. По пути мне пришлось выступать на разных митингах. И каждый раз ментальная работа проделывалась сама собой, не порабощая меня; я был спокоен и свободен. Вначале этот покой носит ментальный характер: ум состоит из двух частей, одна из которых отражает деятельность Пракрити, а другая причастна покою Пуруши.

П.: Понятно. Единственным результатом, которого я добился, был более глубокий покой и спокойствие, которое уже не так легко нарушается жизненными мелочами, а также повышенная интуиция и большая легкость объединения со средой.

Ш.А.: Это уже немало. Продолжайте и культивируйте это чувство единения с природой.

Понедельник, 8 марта 1926

П.: В эту неделю я добился немногого. Мой ум то тамасичен, то раджасичен, порой же трудности порождаются внешними звуками: они отдаются во мне с тем большей силой, чем более спокоен и пуст мой ум.

Ш.А.: Какие именно движения вы производите?

П.: Это всегда два движения: либо, успокоив ум, я остаюсь внимателен к влиянию свыше, либо отделяюсь от усмиренного ментального существа и пытаюсь подняться над ним. Однажды я испытал подобное состояние, но длилось оно совсем недолго.

Ш.А.: Если вы изгнали мысли и пребываете в полном бездействии, могут произойти три вещи - либо на вас нисходит глубокий покой; либо сознание отделяется от внешнего мира и проникает на иной уровень; либо, наконец, происходит вторжение внешних впечатлений, которое уже ничем не остановишь. Если первые две возможности не осуществляются, осуществляется третья. Отсюда необходимость достижения покоя при одновременном внимательном ожидании воздействия свыше.

П.: Мне трудно сохранять это состояние после того, как я убиваю мысль, поскольку вызвать его помогает именно мысль.

Ш.А.: Действительно, с непривычки это кажется трудным. Однако это важно. Упражняйтесь. Когда ваше сознание покидает физический уровень, это может привести к отсутствию любых опущений. Несмотря на это, продолжайте.

П.: Мне кажется, что эти трудности общие для всех, равно как и то, что для сохранения надо мной власти ум использует все доступные ему средства. Он раскачивает меня во все стороны.

Ш.А.: Да, так бывает со всеми.

П.: Уничтожить причины возбуждения ума проще всего, казалось бы, удалившись от мира. Этим объясняется то отвращение к миру, которое питают к нему саньясины. Но я сознаю, что есть иное средство, - контроль над умом.

Ш.А.: Да. Впрочем, узкий мирок, в котором действует саньясин, зачастую становится ареной борьбы с теми же трудностями: ведь всякая мелочь тут приобретает значение. Поэтому удаление от мира практиковать бесполезно. Многие уже почувствовали это. Один старый йогин сказал мне в Бенаресе, что если бы он мог начать все сначала, то полностью изменил бы свой метод; но он был слишком стар. Все те, кто покидает мир на долгое время, уже не могут в него вернуться. Они утрачивают эту возможность, поскольку какая-то часть их существа не выдержит столкновения с миром. Мы же, несколько отстраняясь от контактов с людьми, делаем это главным образом для того, чтобы избежать направленного на нас давления их мысли.

П.: Будет ли тот опыт, который я вынашиваю в себе, так называемым вторым рождением?

Ш.А.: Да, но в этой Йоге нужно пройти через множество рождений.

Среда, 10 марта 1926

П.: Во время медитации ум полностью спокоен. Способность формировать образы исчезает, а вместе с ней и способность рассуждать и порождать идеи. Я остаюсь неподвижным, во мне нет ни одного внутреннего движения. Сознание не изменилось, изменение коснулось лишь инструментов сознания. Что мне делать во время медитации? Следует ли распространять это новое состояние на повседневную жизнь?

Ш.А.: При первичном анализе ум разделяется на две части. Действия первой вызываются Природой. Вторая, имеющая отношение к сущности Пуруши, остается неподвижной. Теперь нужно расширить способность неподвижной части наблюдать за изменениями подвижной. Она станет свидетелем того, как мысль зарождается на ее глазах, и осознает, что игра мыслей вызывается всеобщей Природой. Нужно стремиться к этой универсализации. Мысли будут приходить извне и оформляться в вас. Вы убедитесь, что обладаете властью над ними: вам дана возможность выбора - вы можете отторгнуть мысль и т.д. С этого начинается подчинение. Часть неподвижного ума должна ощущаться как отражение более высокого, универсального Пуруши, пребывающего над вами. Нужно освободиться от "я" с обеих сторон. Нужно ослабить давление на ум, чтобы стать хозяином мысли, будучи одновременно независимым от нее. Закрепляйте позицию наблюдателя. Когда мысль приходит, исследуйте ее, посмотрите, откуда она пришла, следите за ней. Две части, которые вы разделили, со временем вновь объединятся.

П.: У меня ощущение только одной части, которая может принимать два различных состояния: активное и пассивное.

Ш.А.: Синтезу предшествует разделение. Вы убедитесь, что думаете не вы, а Пракрити - это первое разделение. Вы не лишаетесь мыслительной способности, но мысль оказывается внешней по отношению к вам.

П.: Изменения сознания не произошло, и мое состояние никак не назовешь духовным.

Ш.А.: Правильно, но пока идет лишь подготовка инструментов, а это очень важный этап.

Суббота, 13 марта 1926

П.: Учитель, я кое-что не совсем понимаю. Предположим, я нахожусь в медитации. Вначале ум действует полуавтоматически, частично сохраняя домедитационное движение. Понемногу его активность затихает и прекращается. Но есть еще один тип ментальной активности, нечто вроде внутренней речи, которая, как мне кажется, порождается мною самим. При этом я говорю себе, например: "Теперь я наблюдаю за своими мыслями... Откуда пришла вот эта?.. Теперь все спокойно... Нужно прекратить и этот разговор... и т.д.". Я могу полностью прекратить также и эту активность. Откуда она берется? Ее законы те же, что и у ментала, но, по-видимому, она отражает, намерения Пуруши или служит ему инструментом познания и действия. Если бы эта деятельность вызывалась Пракрити, это означало бы, что Пракрити борется сама с собой. Но, с другой стороны, каким образом Пуруша, будучи спокойным и неподвижным, может порождать изменения? Если в нем самом не происходит никаких изменений, то это невозможно.