Исцеление человека

И далее следует печально уходящий ряд от 129/79 в 17 лет до 149/89 в 60 лет.

Итак, перед нами «научные данные», согласно которым изначальная норма с возрастом безоговорочно обязана меняться в худшую сторону. А я сижу и думаю: а мне-то как быть, если с семнадцати лет и далее, почти полвека, у меня все те же 120/80? Считать себя ненормальным? Полагать, что отсутствие болезней сердечно-сосудистой системы есть моя аномалия?

А вдруг господа доктора правы? Ведь опираются они на массовое, на очевидное, на повседневное. Вокруг нас люди все до одного стареют, дряхлеют и умирают (как правило, в страданиях или в маразме). Но вот что хочется вспомнить: очевидным было то, что Солнце кружится вокруг Земли, и из века в век огненное светило на глазах у всех всходило на востоке и пряталось за горизонт на западе. Но нашелся некий парадоксалист, его звали Николай Коперник, затем объявился Галилео Галилей, которые стали утверждать, что дело обстоит совсем не так, как все достоверно видят это своими собственными глазами. И что же? «И все-таки она вертится!» – вынуждена была признать в двадцатом веке католическая церковь, которая доступно объяснила Галилею в начале восемнадцатого века, что он, как и Джордано Бруно, представляет собой не менее горючий материал, чем их еретические рукописи.

Да, умерли и Бруно, и Коперник, и Галилей, умерли, как все смертные. Бессмертных на физическом уровне людей не было и нет. Но были, есть и будут такие, которые, вопреки очевидному ходу вещей, к тому времени своей жизни, которое зовется старость, сохранили все физические и психические атрибуты молодости. Для живости изложения в этом месте книги следовало бы привести 3-5 фактов о поразительных явлениях долгожительства, зафиксированных достоверно, но я не стану этого делать, ибо любое из них тотчас побивается справедливым утверждением об особой генетической одаренности этих людей. В самом деле, выдающиеся долгожители редки, как гении. Нет, я приведу пример совсем из другого рядами напомню жизненную историю некоего болезненного от рождения юноши. Твердо решив стать здоровым, он всю свою последующую жизнь систематически брал одну новую ступень за другой – теоретически и практически осваивая секреты нормальной работы всех важнейших человеческих органов и функций. Ему удалось повернуть время вспять: когда ему исполнилось 95 лет, гистологический анализ показал, что его ткани и органы молоды и свежи, как у 18-летнего. К сожалению, это было обследование утопленника: да, на 96-м году жизни, скользя на виндсерфинге в открытом океане, Поль Брегг был накрыт гигантской волной и захлебнулся. Вскрытие показало, что безвременная трагическая смерть постигла абсолютно здорового человека. Его здоровье было нормальным!

Так что же такое норма по отношению к здоровью? Отличие Поля Брегга от других европейцев и американцев заключалось лишь в том, что он работал над своим здоровьем: не жил «на халяву», как придется, в отличие от подавляющего большинства соплеменников, не тренировал лишь какую-то одну функцию из сонма всех имеющихся у человека наподобие артистов балета или кузнецов-молотобойцев или тех академических ученых, что целеустремленно развивают в своем мозгу какую-либо единственную, зато глубокую извилину; нет, он осуществлял комплексную постоянную работу! Его труды, посвященные методикам питания, очисток, сохранению здорового сердца и позвоночника, и другие – это чудо системного подхода.

Да, во многом мы пошли сейчас дальше него в своих знаниях, но сколько бы ни продвигались вперед, значение жизни Поля Брегга не померкнет никогда, как не затмят новые астрономические успехи того порыва к истине, того открытия, которое совершил некогда Галилей. Да, здоровье – это результат комплексной систематической работы по его постоянному поддержанию (или пересотворению) на уровне молодости, и норма здоровья у человека существует лишь одна: тот оптимум, к которому природа подвела его в период расцвета всех его систем и функций, т е. годам к 20-25. Вот тот маяк, на который следует ориентироваться всегда, а отнюдь не на унылые положения т н. «возрастных» норм. Что подобная возможность не есть утопия, доказал въяве хлипкий телом с детства, но могучий разумом и своей упорной волей Поль Брегг. Его фотографию, на которой он снят за год до смерти со стошестилетним другом Роем Д. Уайтом, где стоят, улыбаясь и атлетически надув бицепсы, два молодых человека, думаю, следует издавать и переиздавать массовыми тиражами: она воздействует на массовое сознание лучше любых нудных увещеваний!

Поль Брегг – человек замечательный и уникальный, но, к счастью, не единственный на этом свете из тех, кто здоровьем занимался комплексно и целенаправленно. Знаменитый американский натуропат Норберт Уокер порадовал в восьмидесятые годы делегацию советских врачей знакомством со своим новорожденным ребеночком, а самому сияющему от радости папане было к моменту появления дитяти 102 годика… К сожалению, мне неизвестны генетические корни этого долгожителя, знаю хорошо лишь о длительной и системной его практике оздоровления (в частности, периодическая детоксикация лимфы посредством цитрусовых и глауберовой соли – это его новация).

Впечатляют и вызывают глубокое почитание результаты, достигнутые и гениальным русским самородком Порфирием Корнеевичем Ивановым. Как бы внешне ни разнилась его «Детка» с системой П. Брегга, сущность оздоровления и там, и тут едина: работать над своим здоровьем надо постоянно, и работа эта должна быть многоаспектной. Сближает их учения также и то, что их основатели были одновременно и замечательными практиками своих же теоретических положений, что не было у них разрыва между словом и делом.

Где-то далее в этой книге с высоким уважением будет поведано о практике целого народа, жителей Долины хунзов. Эти люди живут на севере Индии, где в горах сошлись Пакистан и Тибет. Заболевания неведомы им, а живут они, здоровые и доброжелательные – каждый из них! – не менее, чем 120 лет. Двигаются много, питаются минимумом продуктов, но пищей живой и почти не обработанной. Девяностолетние хунзы с тяжелым грузом за спиной легко совершают по головокружительным горным тропам гостевые визиты в ближайшую деревню, всего-то за каких-то 60 миль… И так – из века в век.

Но, собственно говоря, зачем нам забираться в горы чужеземные? У нас имеются и свои! В конце 60-х годов западный мир был потрясен свидетельством ряда своих геронтологов о долгожительстве как отличительном феномене горной страны Абхазия. Врачи и журналисты, испытывая одновременно и восхищение, и недоверие, открыли своим читателям мир, где люди достигали 120—130 и более лет. Тщательно обследовав 110-летнего Ванаху Темира, врачи обнаружили, что его давление равно 120/84 и что примерно таковым же оно является у подавляющего большинства абхазцев в возрасте 90 лет и старше. Авторитетные врачи прибыли к людям кавказского высокогорья тогда, когда череда инфарктов в мире достигла своего пика, когда рак выжирал повсеместно множество жителей так называемых цивилизованных стран. Здесь же эти напасти были практически неизвестны! Активное движение, малая калорийность дневного рациона и, самое главное, доброжелательность характера людей, убежденных в том, что их долгие года составляют их главное богатство (а не тягостное бремя, как у иных знакомых мне пенсионеров) – все это вызвало целую мировоззренческую сенсацию на Западе, подлинный переворот во взглядах на жизнь и на здоровье человека.

Было бы неверным обойти здесь хоть упоминанием и достижения великих восточных школ, прежде всего – индийской и китайской. Йога во всех ее ступенях, учение аюрведы, система тайчжицуань и ряд других предполагают постоянное и всеохватывающее воздействие человека на свою психику и на свое тело. Не смею утверждать, что все последователи этих замечательных школ достигали тех же результатов, что и отдельные их знаменитые представители, да ведь дело и не в этом, а в том, чтобы понять: если человек захочет, то он может даже в невероятно трудных условиях (вспомним хотя бы историю жестоких гонений и подвижнической жизни Порфирия Иванова) добиться и в старости сохранения уровня своего здоровья на показателях, характерных для цветущей молодости. Для того, чтобы так было, необходимо, во-первых, о своих возможностях знать и, во-вторых, над собою, любимым, надо работать.