Совершеннолетие

Преимущество в три шайбы не может не сказаться на игре и той и другой команд. «Крылышки», как мне кажется, смирились с мыслью о поражении. А наши незаметно для себя расслабились, почувствовав, что исход игры в общем-то предрешен.

Первая смена. Уходит с поля молодежная тройка. Снова атакуют армейцы. Кузькин мчится к воротам соперников, врывается в угол поля. Его у синей линии «страхует», Локтев.

– Играй, я останусь!

Шайба на половине поля соперников. Боюсь, что наш вратарь размагнитится. Прошу Моисеева, который выходит на лед, сказать Толстикову, чтобы тот двигался в воротах, имитировал отдельные приемы.

На поле – «система». Вихрь атак. Неразбериха.

Александров кричит Мишакову:

– Женя, не суетись!

Иванов доволен действиями Ионова.

– Хорошо, Толя!

Вообще Эдуард, пожалуй, был самый говорливый хоккеист в команде. Когда играла его пятерка, все время слышался голос Эдика.

Период заканчивается безрезультатно.

5: 2. Победа. Обычная. Одиннадцатая подряд.

Ребята уходят в раздевалку.

Обхожу всех. Благодарю за игру.

Хоккеисты, продолжая обсуждать матч, уходят в душ. У раздевалки ребят ждут жены, родные, друзья.

Прощаемся.

Но хотя матч окончен, мы к нему возвращаемся еще раз. По сложившейся традиции, собираясь в день очередной календарной встречи на «установку», тренеры проводят анализ действия всей команды и каждого спортсмена в отдельности в предыдущем матче.

Из чего мы будем исходить, разбирая действия хоккеистов? Критерий один – насколько умело, полно и творчески выполняли спортсмены полученное задание. Но, выставляя оценки за матч с командой «Крылья Советов», мы учитывали и то, что это была последняя игра перед встречами с сильными коллективами Чехословакии, Швеции и Канады. Однако в таком матче ребята не показали всего, что могли, и мы с Борисом Павловичем не очень щедры на отметки. В. Викулов, Э. Иванов, А. Фирсов получили по «четыре», В. Александров и К. Локтев – по «четыре с минусом», В. Брежнев, В. Полупанов, Н. Подкопаев – по «три с плюсом», В. Кузькин, А. Альметов, И. Ромишевский, О. Зайцев, Е, Мишаков, Ю. Моисеев, Н. Толстиков – по «три», А. Ионов – «три с минусом».

Средний балл довольно невысок. И это не случайно – ребята не показали себя в игре. Меня всегда это настораживает – недооценка противника может дорого обойтись команде. К сожалению, так и получилось. Встречаясь с «Крылышками» еще раз в апреле 1966 года, мы им проиграли.

О МОЕЙ ПРОФЕССИИ

ТРЕНЕР: СПЕЦИАЛИСТ, ПЕДАГОГ, РЕЖИССЕР, ПСИХОЛОГ…

Каждый ли хоккеист может стать тренером?

Должность тренера сложна и ответственна. Но, как говорят, не боги горшки обжигают. И я полагаю, что тренером может стать почти любой опытный хоккеист, при некоторых, правда, непременных условиях? если он готовится к тренерской работе долгие годы, если еще в молодости мечтает стать тренером, старательно накапливает материал, продолжая играть, уже ставит себя на место руководителя спортивного коллектива. Постоянно учится и думает о будущей своей деятельности. Умеет анализировать работу тренера. Формирует в эти годы собственное тренерское кредо: взгляды на учебно-тренировочный процесс, на отношение к разным по характеру хоккеистам; вырабатывает свое понимание тактики игры, умеет быстро схватывать то, что происходит на поле, способен обобщать, делать выводы.

Тренер постоянно связан с воспитанием молодых людей, и если он, не дай бог, не любит своего дела, то вред, который он принесет людям, будет поистине неизмерим.

Спортсмены, как правило, с большой охотой, с видимым удовольствием идут на тренерскую работу, тем самым они продолжают сдою жизнь в любимом виде спорта.

В конце сезона 1965/66 года мы проводили на тренерскую работу нашего выдающегося хоккеиста Константина Локтева.

Это был праздничный вечер. Второй; финальный матч на Кубок страны между столичными армейцами и динамовцами завершал сезон. Москва расставалась с хоккееем.

Хорошая традиция торжественных проводов, хоккеистов, родившаяся в начале сезона, когда мы прощались с Николаем Сологубовым, получила прекрасное продолжение 27 апреля 1966 года, в день последнего выступления Константина Борисовича Локтева.

Армейцы попросили своего товарища быть в этом матче их почетным капитаном. И именно Локтев получил как капитан Кубок СССР, именно он принял главный приз советских хоккеистов? приз, который вручается команде-чемпиону. Именно Локтев опустил, флаг чемпионата.

В тот вечер было много добрых слов благодарности большому хоккеисту. Вручая подарки, ему желали успехов в тренерской работе представители ведомств и организаций, тренеры и хоккеисты «Спартака», «Динамо», «Крыльев Советов». От товарищей по команде подарок Косте преподнесли его великолепные партнеры Саша Альметов и Веня Александров. Их долго не отпускали фоторепортеры: может быть, в последний раз представилась возможность сфотографировать вместе трех замечательных гроссмейстеров хоккея.

27 апреля Константин Локтев получил не только десятую (!) золотую медаль чемпиона СССР, но и приз лучшего нападающего страны.

По традиции команда-победительница получает право совершить круг почета. Эта традиция не была нарушена 27 апреля. Но получила некоторое «дополнение» – капитан команды не скользил по льду впереди своих товарищей: они несли его на руках.

Что бы там ни говорилось, прощаться со спортсменом всегда грустно. И прежде всего в том случае, когда он уходит из хоккея вообще. Тем более тяжело было расставаться с Локтевым, с которым у меня в последние годы сложились самые хорошие отношения. Из ЦСКА уходил великолепный мастер еще совсем недавно, на последнем чемпионате в Любляне, признанный лучшим нападающим мира.

Мне не хотелось отпускать Константина на тренерскую работу.

При первом нашем разговоре я убеждал Локтева, что он мог ярко и здорово поиграть по крайней мере еще два-три сезона. Пусть несколько по-обывательски, но я рассуждал так: тренером Костя сможет стать и позже, но классным игроком – если он прекратит хотя бы на время регулярные выступления – он уже не будет никогда. А ведь играть много проще и порою даже почетнее, чем быть тренером! Ты на льду, ты сам в жаркой схватке, тебе аплодируют зрители, ты побеждаешь. Ты сам, наконец, можешь практически, на льду (а не из-за борта площадки), в ходе матча, показать к а к надо побеждать.

– И пусть тебе, Костя, – убеждал я Локтева, – тридцать три, ты моложе и азартнее многих двадцатилетних, ты сильнее их своим опытом, ты больше пользы принесешь команде, чем кто-либо другой…

Мне жалко было отпускать Локтева из ЦСКА. Ведь с его уходом мы теряли не только мастера – с его уходом распадалась самая сильная тройка в истории советского хоккея, тройка, ставшая уже легендарной. Найдем ли мы ему достойную замену, найдем ли классного хоккеиста, который сможет войти как равный в компанию к прославленным асам Вениамину Александрову и Александру Альметову?! К спортсменам, которые вместе с Локтевым играли семь лет и понимали его не то что с полуслова или одного взгляда» но даже и без этого «полуслова»!

И все же после третьей беседы я дал Косте согласие отпустить его из ЦСКА. В общем-то у меня не было морального права задерживать Локтева: ведь я сам перешел на тренерскую работу в 25 лет. Кроме того, нам сейчас очень нужны хорошие тренеры. А Локтев будет, я думаю, отличным тренером.

В тот раз, 20 апреля, накануне первого финального матча на Кубок страны, наша беседа затянулась далеко за полночь. Константин пришел советоваться, как строить свою работу на первых порах. Он допрашивал меня с глубочайшей заинтересованностью, я сказал бы, даже с пристрастием.

Солидным подспорьем в тренерской работе в первое время Локтеву будет его авторитет хоккеиста высокого класса. И я желаю новому тренеру Константину Борисовичу Локтеву таких же блестящих успехов, каких достиг он, выступая на ледяных площадках!