Флагман футбола

И в общей прессе Олимпийские игры и поездка на них русских спортсменов широко рекламируется.

Погромыхивать начало после первого матча с командой Финляндии… Финляндия, как княжество, входившее в состав царской империи, добилась разрешения с согласия Российского олимпийского комитета выступать в Стокгольме самостоятельно. И по иронии судьбы жребий свел команды России и Финляндии в первой же встрече, в которой наша сборная потерпела поражение. Но это был вполне допустимый в спортивном деле казус. Проиграть неприятно, удар по престижу ощутимый, но терпимый. Счет 1:2 свидетельствует о сравнительно равной боеспособности. Что и было на самом деле.

Неукротимость боевого духа продемонстрировал наш центрфорвард Василий Бутусов, грудью внесший в ворота противников мяч, оказавшийся единственным трофеем на Олимпиаде.

Буря же разразилась после второго, так называемого «утешительного» матча. Турнир проводился по олимпийской системе – проигравший выбывает. Пока конфуз заключался в том, что вассальное княжество лишило суверена права дальнейшего участия в соревновании. Степень оскорбления имперского достоинства ослабил бы успех в матче со сборной командой Германии. Немцы тоже проиграли первую встречу и искали в матче с русскими свое «утешение».

Результат оказался ошеломляющим: 16:0 в пользу Германии.

«Цусима!!!» – коротко обозначил провал на Королевском стадионе в Стокгольме русской сборной команды по футболу спортивный репортер. Сказано хлестко: в одном слове выражена вся глубина футбольной катастрофы. Дядя Митя с криком: «Осрамили Россию, голоштанники!» – потрясая газетой, опрометью побежал из столовой к портрету самодержца.

Да, дебют русской сборной команды был неудачен. Но мы не можем из истории отечественного футбола выбросить июнь 1912 года. Чтобы лучше понимать на стоящее и планировать будущее, надо хорошо знать прошлое.

В первом матче с финнами сборная России выступала в таком составе: голкипер – Фаворский (Москва), беки – Соколов, Марков (оба Петербург), хавбеки – Акимов (Москва), Хромов (Петербург), Кынин (Москва), форварды – М. Смирнов, Житарев, А. Филиппов (все Москва), В. Филиппов, В. Бутусов (Петербург).

Против сборной Германии команда России вышла в ином составе, была произведена замена некоторых игроков: Фаворский, Соколов, Римша (Москва), Уверский, Хромов, Яковлев (все Петербург), Л. Смирнов (Москва), Житарев, Николаев (Петербург), В. Бутусов, В. Филиппов.

«Главный недостаток нашей сборной команды – полная ее несыгранность. Ей пришлось сыгрываться уже в Стокгольме на решительных матчах. Можно усомниться в том, что выступление русских футболистов на Олимпийских играх было разумно организовано», – писал «Русский спорт», подводя итоги финальному турниру в Швеции.

В других спортивных видах русские тоже славы не обрели. Лишь представитель классической борьбы Клейн завоевал международное признание. В историческом поединке, продолжавшемся 10 часов 15 минут с небольшими перерывами, Клейн победил финна Асикайнена и вышел в финал, где его, уже два дня отдыхая, поджидал швед Иоганссен.

Финальный матч был назначен на утро. Имея в виду беспрецедентный по длительности полуфинал, генерал Воейков внес протест на объективно сложившееся предстартовое неравенство условий, прося отложить решающую схватку хотя бы на сутки. Шведские судьи не вняли доводам справедливости и протест отклонили. Клейн не вышел на ковер, и ему присудили второе место.

В результате: один гол, забитый в футболе, две серебряные медали – в классической борьбе и в стрельбе из пистолета, две бронзовые и 15-е место, которое Россия поделила с Австрией. Итог, прямо скажем, малоутешительный. Для дезориентированного шапкозакидательскими настроениями обывателя поездка обернулась чрезвычайным конфузом.

Итак, олимпийский дебют сборной команды по футболу оказался печальным. Нетрудно найти причины неудачи: русский футбол был еще в детском возрасте по сравнению с английским или, скажем, германским: победительница Олимпийских игр в Стокгольме, сборная команда Англии, имела футбольную культуру пятидесятилетней давности. Игроки, выступавшие в сборной команде России, были первым футбольным поколением в стране.

Конечно, формировали сборную не на пустом месте. Имел уже свою историю и русский футбол, начало которой положил 1897 год, год проведения первого официального матча в России. Не только в столичных городах – Петербурге и Москве, но и во многих крупных губернских и промышленных городах – Одессе, Киеве, Харькове, Николаеве и других – в организованных календарных соревнованиях принимали участие десятки клубных команд.

Проводились и международные встречи. Правда, в матчах с иностранцами наши команды чаще терпели поражение. К примеру, петербургский «Спорт» и московский клуб СКС в матче с чешской командой «Коринтианс» проиграли 0:6 и 0:5. Еще больше разочаровала болельщиков встреча команд Англии и России на уровне сборных, закончившаяся плачевным итогом – 11:0. Справедливости ради надо сказать, что второй тайм русские играли вдесятером. Поле покинул травмированный левый хавбек петербуржец Уверский.

Журнал «Русский спорт», реалистично оценивая возможности своих футболистов в предстоящем турнире в Стокгольме, писал, что «они не могут иметь больших надежд на успех. Кандидатами на первое место, безусловно, должны считаться англичане». И не ошибся.

Но, как говорится, нет худа без добра. В каждом поражении заложены и зерна будущего успеха, если их заботливо взращивать. Русские футболисты никому не показали, «где раки зимуют», но зато узнали, что «раки ловятся» высоким техническим мастерством и быстротою действий. Полезный практический урок!

Русский футбол продолжал крепнуть и развиваться вширь и вглубь. Кожаный мяч все больше проникал в быт горожан. Проложил он тропинку и в дом на Пресненском Камер-Коллежском валу, благо от него рукой подать до Ходынки (рядом, по мальчишеским меркам).

Это поле, снискавшее себе исторически печальную славу, стало прибежищем для так называемого дикого футбола. Сюда приходили мальчишки в поисках партнеров для игры.

Разговор был лаконичным и выразительным.

– Соткнемся?

– Вас сколько?

– Нас шестеро.

– А нас семеро.

– Шесть на шесть. Без рефери, на совесть.

После окончания диалога двух «капитанов» бродячих групп подростков, встретившихся на обширной пустующей площади, устанавливались ворота из головных уборов и ранцев, и начиналась азартная игра. Она велась на самых джентльменских началах, иногда обрастая дополнительными условиями, как, например, «три корнера – пендель!», что вызывало увеличение поводов для спора: «был ли корнер?..» Такие свободные школы постижения игры, не связывавшие мальчишек никакими методическими установками – сколько хочешь, столько и «стыкайся», – возникали на незастроенных пустырях, площадках, полянах. В дореволюционной Москве их было полно. Именно эти стихийно возникавшие содружества позволяли мальцу формировать свою футбольную личность не по образу и подобию смоделированной командной единицы, а следуя инстинктивному влечению. Все «звезды» ранних поколений нашего футбола прошли школу воспитания «диким» футболом.

Я на Ходынку еще не бегал, старшие братья, Николай и Александр, не брали с собой – молод. Однако я зря время не терял и нашел популярный у мальчишек всех поколений способ разрядки «мышечного нетерпения». Во дворе нашего дома, на задней стенке деревянной уборной я намалевал кармином футбольные ворота, а напротив, на дощатом заборе, другие. Краски не жалел и очень любовался своим стадионом. Был приготовлен и мяч. Разумеется, не настоящий, а сделанный из длинного материнского чулка, туго набитого газетами и крепко, поверху, обвязанного бечевкой. Бутсы еще и во сне не снились: мальчишки играли только босиком.

Я едва успел установить чулковый мяч на «пенальти», как с улицы вошли во двор дядя Митя и отец. Помню, как возмутились они, увидев красные штанги на сером дощанике.

Я почувствовал, что наказание за размалевку стен во дворе неотвратимо. На этот раз, однако, отделался легко. Меня поставили в угол за печкой на колени на два часа. Праздничное настроение улетучилось. Пришли прозаические будни.