Вечная тайна футбола

Спустя три дня на шлюпках перебрались на «Торос». Там нам сказали, что в последний раз шторм такой силы на Черном море бушевал в 1916 году.

Рано утром 7 ноября 1935 года мы на «Торосе» прибыли в Одессу.

А на следующий день сборная СССР провела там товарищеский матч со сборной города. Закончился он вничью – 0:0.

Мог ли кто-нибудь подумать, что в следующий раз сборная СССР по футболу соберется лишь 17 лет спустя?

Загадка «дубль-ве»

Говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

В декабре 1935 года сенсационная весть взбудоражила всю спортивную Москву. Футбольная команда столицы получила приглашение сыграть во Франции с лидером чемпионата этой страны– парижским «Рэсингом». Матч был назначен на 1 января.

Спорили много – стоит ли ехать? Ведь у нас давно наступил зимний сезон. Я, например, так же как и мои товарищи по динамовскому клубу Сергей Ильин, Лев Корчебоков, Василий Смирнов, уже полностью переключился на хоккей, выступал в первенстве Москвы.

Но уж очень заманчивой выглядела перспектива встречи с одной из лучших тогда клубных команд Европы. С такими сильными соперниками советским футболистам прежде никогда играть не приходилось.

За год до этого владельцем «Рэсинга» стал известный предприниматель Бернар Леви. Он не жалел средств на приобретение зарубежных «звезд». Так в этом клубе появился легендарный вратарь австрийской сборной («чудо-команды», как ее тогда называли) Руди Хиден, его земляк – центр полузащиты Жордан, сенегалец Диань, игравший в обороне, сильные нападающие – англичанин Кеннеди, югослав Живкович, алжирец Куар. Из французских футболистов в «Рэсинге» наиболее известными были полузащитник Дельфур и форвард Венант.

С учетом того, что приглашение посетить Францию последовало от рабочего спортивного союза этой страны, с командами которого мы тоже должны были встретиться, решено было ехать.

Матч нас ждал, конечно, интересный, но как к нему готовиться? Ведь в Москве повсюду лежал снег! Начали бегать кроссы, провели несколько занятий с мячом в небольшом зале «Динамо» на Цветном бульваре. Вот и вся подготовка.

Тут подоспело сообщение, что «Рэсинг» в Париже сыграл вничью с лондонским «Арсеналом» – 2:2. Это еще больше подогрело интерес, поскольку не было в то время в мире клуба знаменитей, чем «Арсенал».

Английские футболисты, хотя и пребывали тогда по собственной инициативе в изоляции, отказываясь от участия в официальных международных встречах, считались тем не менее сильнейшими в мире. В серьезных товарищеских матчах они, как правило, побеждали всех зарубежных соперников. А лучшим среди лучших был «Арсенал» – чемпион страны 1931, 1933, 1934 и 1935 годов. Имена его нападающих Тэда Дрейка, Клиффа Бэстина, Алека Джеймса произносились с благоговением. Дрейк, к примеру, как раз в 1935 году установил феноменальный рекорд английской лиги, забив в матче с «Астон Виллой» 7 мячей.

Из газетных сообщений мы знали, что «Арсенал» применяет новую тактическую систему, изобретенную его тренером Гербертом Чемпменом. Называлась она «дубль-ве», поскольку расположение на поле пятерки нападения (выдвинутые вперед центральный и два крайних форварда, а также два оттянутых полусредних) напоминало эту латинскую букву (W). Слышали мы и о том, что тренируемый англичанином Кемптопом парижский «Рэсинг» также освоил «дубль-ве».

Не ознакомившись толком с новой системой, у нас поспешили объявить ее «защитной» (а следовательно, и не подходящей для советского футбола) на том основании, что в отличие от системы «пять в линию» команда должна была иметь в составе не двух, а трех защитников. К тому же оба полусредних нападающих из передней линии атаки оттягивались назад.

Читая эти сообщения, мы, конечно, и в мыслях не держали, что футбол стоит на пороге радикальных тактических перемен, а система «дубль-ве» по меньшей мере на четверть века станет основополагающей для всех команд мира.

Ну а кто же должен играть с «Рэсинтом»? Решили так: в Париж едут московские «Динамо» и «Спартак». Там они образуют сборную, которая встретится с лидером чемпионата Франции, а потом каждый клуб в отдельности сыграет с рабочими командами.

В Париж мы прибыли вечером 26 декабря.

У меня сохранились кое-какие записи того времени. Вот одна из них: «Тренируемся в Париже каждый день. Чувствуем себя немного усталыми. Почти у всех болят мышцы». Это состояние объяснялось тем, что многие из нас в последний раз выходили на футбольное поле лишь в конце октября, во время поездки в Турцию.

В предновогодние дни в Париже проводился рождественский футбольный турнир, в котором участвовали венгерский «Ференцварош», австрийская «Виена», французские «Сошо» и «Рэсинг» (он выступал резервным составом, поскольку основные игроки готовились к встрече с нами). Мы посещали матчи турнира, благодаря чему смогли познакомиться с игрой многих лучших футболистов Европы той поры. Наибольшее впечатление на меня произвел капитан «Ференцвароша» и сборной Венгрии Дьюла Шароши, умный и высокотехничный нападающий. На наших глазах он несколько раз разыграл с партнерами простую, но очень эффектную комбинацию. Овладев мячом, Шароши отдавал пас одному из своих фланговых нападающих, а сам устремлялся к воротам, к дальней штанге, после чего ему следовала туда передача по воздуху, а он в высоком прыжке головой наносил точнейший удар. Все делалось словно на тренировке. Соперники вроде бы знали, как будет действовать этот нападающий, но противостоять ему все равно не могли, – настолько тот умело выбирал место и мастерски играл головой. Поразил меня и нападающий сборной Швейцарии Андрэ Абегглен, выступавший за клуб «Сошо». Как бы предвосхищая эпоху «тотального футбола», он уже тогда играл в зависимости от ситуации на всех участках поля и везде, где ни оказывался, действовал ловко и квалифицированно.

И еще одна запись того периода: «31 декабря решили рано лечь, с тем чтобы хорошо отдохнуть и в первый день нового года добиться победы. Настроение у команды боевое».

Редко, конечно, бывает, чтобы люди в новогодний вечер, не дожидаясь, когда часы пробьют полночь, добровольно ложились спать. Но у спортсменов свой режим. Что касается боевого настроения и желания добиться победы в первый день нового года, то, может быть, такая запись и выглядит сейчас несколько наивной, но она мне дорога как раз тем, что сделана в то время. Такими мы были тогда…

Утром 1 января был объявлен состав сборной Москвы на игру: Акимов – Ал. Старостин (оба-«Спартак»), Корчебоков («Динамо»)-Леута, Ан. Старостин (оба-«Спартак»), Ремин – Лапшин, Якушин, Смирнов, Павлов, Ильин (все – «Динамо»).

Уже по приезде в Париж узнали, что Руди Хиден против нас играть не будет. У него произошел какой-то конфликт с владельцем клуба Леви, и тот, пользуясь тем, что знаменитый вратарь, согласно контракту, стал фактически его «собственностью», на долгий срок вывел Хидена из состава и всячески третировал его. Вот тут-то профессиональный футбол и предстал перед нами своей неприглядной стороной. Видимо, чтобы досадить Леви, Хиден встречался с руководителями нашей спортивной делегации, после чего было опубликовано его заявление. В нем он говорил, что готов поехать в СССР работать по своей прежней специальности – хлебопеком, играть в футбол и тренировать одну из команд. Не знаю, по этой или по какой другой причине, но Хидена спустя некоторое время вернули в команду, и он во многом способствовал тому, что «Рэсинг» в 1936 году стал и чемпионом и обладателем Кубка Франции. Мне не пришлось увидеть его в игре, но очевидцы рассказывали, что это был элегантный и исключительно смелый вратарь, отличавшийся редкой реакцией. Наряду с испанцем Рикардо Заморой и чехом Франтишеком Планичкой австриец Руди Хиден считался лучшим голкипером мира в довоенные годы.

Впоследствии он принял французское гражданство, но успел сыграть за сборную своей новой родины всего один матч – началась вторая мировая война. По ее окончании 35-летний Хиден тщетно пытался устроиться в какой-либо клуб и вынужден был выступать в цирке, где каждый желающий пробивал ему за определенную плату 11-метровые удары, которые он отражал всегда мастерски.