Как стать успешной стервой, которой все завидуют

Глава 3. Взрывная волна эмоций

Первое препятствие на пути к выбранной цели — неконтролируемые эмоции. Но именно неконтролируемые. Вообще-то, без эмоций и жизнь не в жизнь. Даже ярые поклонники Терминатора мечтают, чтобы железный Арни наконец научился плакать и смеяться, а не только бы отстреливался и челюсти крушил. Притом все всё про главного героя понимают: он робот, хоть и обаяшка. Ему по статусу не положено проявлять чувствительность и порывистость. И все-таки… Ну хоть чуток, хоть мимолетом… Так приятно обнаружить: и робот может сопереживать человеческим коллизиям. Я прекрасно понимаю потребности зрительских масс. В таком бронированно-рельефном теле просто должна была оказаться добрая и чуткая душа, а не только поскрипывающий металлический костяк, управляемый микропроцессором на супержидких кристаллах. Право, пусть Терминатор-3 будет уже слегка очеловечившимся!

Но так ли хороша на практике эта самая человеческая импульсивность, при которой мир поминутно меркнет и затуманивается непрошеной слезой, или расцвечивается радужными красками, или взрывается — не от тротила, а от чувств-с… При подобном раскладе мудрено сохранять ясный ум и твердую память (или наоборот?). Итак, надо бы ввести эмоциональную сферу в отведенную ей препорцию. Иначе она вас затопит и захлестнет. Будете романтически вздыхать над бабочками, птичками, цветочками и утверждать, что новые технологии рождаются, когда высморкается фея.

Какие именно эмоции берут нас в плен легче всего? В первую очередь, страх. В каждой душе живет червячок мнительности. Мы бываем агрессивными, неколебимыми, жесткими до жестокости — и все лишь потому, что в силах своих не уверены, но зато слабости свои преувеличиваем до вселенского масштаба. Мы перестаем понимать, какие действия нам во благо, а какие — во вред, и живем, как в бреду, и ругаем себя за любой поступок такими словами, которых ни от кого, кроме себя, не потерпели бы. А единственное, что представляется нам спасательным кругом — это гарантия. На все и вся.

Когда покупаешь вещь в магазине, чувствуешь себя гораздо спокойнее, если к покупке прилагается гарантия. И совсем неважно, что жалкий листок с печатью не избавит тебя от проблем, скорее новых добавит, и уж, конечно, не защитит тебя от некачественного товара. По этой гарантии вещь будут долго чинить, чинить, а она все равно будет ломаться, ломаться. Пока вы сами не сломаетесь или гарантийный срок не истечет. Почему мы с таким упоением хватаемся за фикцию? Да потому что патологически боимся… перемен. Если что-нибудь изменилось, надо делать выбор: изобретать новую тактику, приобретать новую шмотку, заводить новые знакомства… Утомительно и небезопасно. Вот и реагируем на перемены страхом: пусть все идет по-старому, а я уж как-нибудь привыкну.

Откуда берется боязнь, пусть психоаналитик разбирает. Причины у каждого индивида свои: у одного детство было трудное, у другого — чересчур благополучное, у третьего — наследственная фобия психику подпортила, ему боязнь жужжащих вентиляторов, например, мешает жизнью насладиться. В качестве компенсации психологических изъянов человек пытается найти психологическую увертку. Скажем, всюду декларирует: «Вот мой образ жизни — самый правильный» или «В жизни необходимо получить как можно больше гарантий». Работа должна быть такая, чтоб было куда трудовую книжку положить; отношения — только такие, чтобы штамп в паспорте поставить. И создается мираж — иллюзия прочности, незыблемости — отныне и навсегда.

Застряв на этапе хрупкого подросткового мировосприятия, человек сам себя заковывает в состояние инфантильного, беспомощного и пугливого существа. Его ум теряет самостоятельность суждения и способность к адекватной оценке себя, ситуации, себя вне и внутри этой ситуации. Отсутствие индивидуального, личностного подхода заставляет многих людей держаться за стереотипы, словно каждый из них — тонущий Ди Карио, синеющими ручками вцепившийся в борт шлюпки. Впрочем, бедняга Лео так и не выжил, хоть и выплыл. И это урок всем нам. Спасательное плавсредство еще не является гарантией спасения. А уж стереотипы-то и подавно. Особенно если не вы их выбирали, а кто-то (или что-то) сделал выбор за вас. Бернард Шоу изрек однажды: «Не делай другим то, что ты хотел бы, чтобы они сделали для тебя. У вас могут быть разные вкусы». Он-то умную вещь изрек, да только никто его не послушал. И большинство «выбиральщиков» ориентируется на свои вкусы и навязывает окружающим свои представления. А в чужой системе ценностей живется ой как неуютно…

Но мы чаще поддаемся страху разочаровать других, чем желанию побаловать себя. И как следствие возникает определенный набор стандартов поведения: выбор жизненных приоритетов происходит не под влиянием истинных наших намерений и пристрастий, а под давлением демонстративности — дескать, лучше казаться, чем быть. Отсюда и желание всем нравиться, и попытки манипулировать окружающими, чтобы жить за их счет. Не обязательно «жить» в финансовом смысле. Хотя бы в психологическом. Тебя называют умным — ты сразу ощущаешь себя умным-преумным. Называют добрым — ты ведешь себя так, чтобы никого не разубеждать, хотя все знакомые со своими «маленькими просьбами» тебе давно осточертели. Сил нет сказать: не хочу! Не буду! Не интересно! Пусти, а то как дам… больно! Вдруг меня все бросят? Как же я стану дальше жить с чувством собственной ненужности, несимпатичности, невостребованности?

Кстати, жить будете. Своей собственной жизнью. И пусть про вас скажут «Вот стерва!», но в голосе наверняка прозвучит нотка уважения. И вдобавок у вас появится масса свободного времени и сил. А мир приобретет более стройный, упорядоченный вид — уж это никому не помешает, даже отчаянным авантюристам. Впрочем, вероятно, у нас в России авантюристы и фаталисты составляют 99,9 % всего дееспособного населения страны. Потому что погоня за вещами престижными, но лично «загонщику» ненужными, в любом из нас порождает чувство фатализма пополам с весьма красочной картиной мира: вся вселенная есть не что иное, как хаотически бурлящее месиво сил материальных и нематериальных. Разум человеческий не то что управлять — и уследить-то за этой круговертью не в силах. От подобного зрелища умы и души впадают в ступор, а вместо серьезных, продуманных планов на будущее форменное «Спортлото». Барабанчик крутится, шарики прыгают, публика потеет… Во всех взорах надежда: вдруг после долгих усилий удастся заполучить что-нибудь приятное, полезное, не такое уж ненужное? Или, в крайнем случае, удастся полюбить то, что получил?

Не, вряд ли приторное выражение «стерпится-слюбится» верно отражает действительность. Согласна, бывают случаи, когда не сразу оцениваешь свое «приобретение» и лишь со временем понимаешь — вот это самое оно. Его-то мне и не хватало для полного счастья. Бывает, но совсем не так часто, как говорят. Гораздо чаще возникает ощущение азартной игры: люди и события оцениваются по принципу «повезло-не повезло». Вот кому-то подфартило, а мне сплошная невезуха! Ну не катит, хоть ты тресни! Не надо трескать(ся). И не надо поддаваться фатализму. Екатерина Великая, чья женская судьба (в отличие от политической деятельности) до сих пор живо интересует потомков, предполагала, что «Счастье не так слепо, как его себе представляют. Часто оно бывает следствием длинного ряда мер, верных и точных, не замеченных толпою и предшествующих событию». Поверьте императрице! Иначе вас изведет зависть к везункам. Зависть — тот же страх. Неуверенность в себе и негативное отношение к тем, кто приходит и наглой легкой ручищей сгребает весь выигрыш со стола, за которым вы столько просидели и столько потеряли. Сволочь! Стерва!

Если фатализм уже пришел и обосновался в вашей душе, все время ужасно хочется отыскать хоть какой-нибудь «тыл», «резерв», «НЗ» — одним словом, заполучить гарантии. Чем меньше человек уверен в своих силах, тем больше он требует гарантий, вынуждает давать кучу обещаний, даже если они заведомо невыполнимы. Французский комедиограф Жак Деваль сказал: «Обещай только невозможное, и тебе не в чем будет себя упрекнуть». А вы уверены, что на вашем жизненном пути не повстречаетесь с мсье Девалем?