Флагелляция в светской жизни

— Молчи, — шепнула она, — я так хочу.

Сначала не очень уверенно, а потом всё свободнее она стала ласкать его фаллос. Скользя рукой от основания к вершине, она чувствовала, как прерывается дыхание у Лада.

— Ты сама не понимаешь что делаешь, — пробормотал он, когда Катя прикоснулась к возбуждённому члену ртом.

— Что хочу то и делаю, — ответила она, на секунду оторвавшись.

Её возбуждала власть над этим сильным и красивым мужчиной, и когда теплая струя ударила ей в рот, она сама была на грани оргазма. Проглотив всё до последней капли, она немного игриво посмотрела на мужа. Он выглядел уставшим, тяжело дышал, на лбу проступили бисеринки пота, но на губах блуждала довольная улыбка.

— Если бы я знал, что ты на такое способна, то всыпал бы тебе ещё при первой встрече, — пробормотал он, немного придя в себя. Не раскрывая глаз, он подтянул Катю на себя и рукой помог ей кончить…

— Лад, — тихо произнесла она, — я бы ещё хотела попросить у тебя прощение за наш первый раз. Я тогда сама была во всём виновата, а накричала на тебя только от стыда и потому что была испугана.

— Нашла что вспоминать, — искренне удивился он, — я уже всё давно забыл.

— Но я не забыла, — ответила она, — я должна была предупредить тебя, что я девственница. Тогда все прошло бы по-другому.

— Или вообще ничего бы не было, я мог и не решиться на такой шаг, если бы я знал правду, — неожиданно выдал муж.

— Вот это да! — присвистнула, Катя, — значит, я всё правильно сделала.

— Наверно, — согласился супруг, — знаешь, я очень люблю тебя, — тихо произнёс он.

— А я тебя, — ответила она.

На следующий день попка немного болела при сидении. Но Катя не обращала на это внимание. Она была поразительно счастлива. Поговорив с Ладом на чистоту, она выяснила многое из того, что раньше ей было не понятно. Например, оказалось, что её родители хотели откупить от Лада, предлагая ему деньги, чтобы он её бросил. И вообще очень многого она не знала, или не хотела знать. Ведь каждый раз, когда она заходила к родителям, они накручивали её против Лада, а она и не замечала этого.

Они с мужем решили, что она возьмет на себя часть обязанностей по дому, в частности будет пылесосить и гладить, остальное оставалось на Ладе.

Через пять месяцев. Катя гладила бельё. Она счастливо насвистывала, поджидая мужа, который вот-вот должен был прийти. Была пятница — день экзекуций, как они её шутливо называли. Сколько порок ей пришлось перенести за последнее время, считать не хотелось, но не мало. Доставалось ей и ремнём и розгами и крапивой и линейкой и щеткой, но чаще всё же рукой. Хотя надо признать, что в последнее время наказания становились всё реже. Лад утверждал, что она начала исправляться. Сессию она окончила на удивление хорошо, в этом была и заслуга Лада, он помогал жене не только вовремя данным шлепком, но и честно делился с ней своими знаниями.

В дверь позвонили. На пороге стояла её мать.

— Мама, — изумилась Катя, — что ты здесь делаешь?

Её мать брезгливо осмотрела стены:

— Боже, и ты здесь живёшь?

— Конечно, и я здесь очень счастлива, — заверила её дочь.

— Счастлива, — возмутилась её мать в этой халупе!?

— Мам это не халупа, а обыкновенная квартира и я здесь действительно очень счастлива.

— Господи да что же этот изверг с тобой делает, что ты согласилась жить в таком месте.

На пороге появился Лад и тоже с интересом, правда, шутливым уставился на нее.

Катя улыбнулась и абсолютно честно ответила:

— Он меня порет.

— Как порет? — опешила мать

— По попе, — развеселилась Катерина, — причем довольно больно. К стати сегодня как раз день наказания.

От неожиданности мать потеряла дар речи, а Лад расхохотался. Её мать подпрыгнула на месте и обернулась.

— Ты, — закричала она. — Это ты довел мою дочь до такого состояния.

— Довел, — согласился он, — и не жалею об этом. А вас если вы захотите уйти, никто задерживать не будет, — любезно намекнул Лад.

— Я уйду, — закричала она, — но я ещё вернусь с твоим отцом.

— Она и впрямь вернётся, — с ложной грустью сказал муж.

— Ну и что, нас с тобой ничто не сможет разлучить, — заверила его Катерина.

После обеда они немного посмотрели телевизор, а потом отправились в спальню.

— Ну, признавайся что ты успела натворить за эту неделю? — с фальшивой строгостью спросил Лад.

— Да практически ничего, — ответила Катя, — вот только по немецкому за контрольную тройка.

— Тройка? — возмутился Лад, — и чему это у нас приравнивается?

— К десяти шлепкам рукой, — честно ответила Катя, — милый отшлёпай меня, пожалуйста, по голой попке, — игриво попросила она

— Марш на кресло! — приказал Владислав

Это была одна из любимых ими поз. Катя должна была встать на колени на сиденье обитого ватой кресла. Потом нагнуться достаточно хорошо, чтобы мышцы согнутых в коленях ног помогали её попочке выгнуться. Задик её от этого здорово оттопыривалась, и становился прекрасной мишенью.

Быстро сняв с себя брючки и трусики Катерина заняла требуемую позу и раздвинула ноги.

— Ну, преступим.

ШЛЁПП, ШЛЕПП, ШЛЁПП.

— Будешь знать, как приносить плохие оценки, — отчитывал он её.

ШЛЁПП, ШЛЁПП, ШЛЕПП, на попе появились отпечатки его руки.

— Я тебе так всыплю, что ты это на долго запомнишь.

ШЛЁПП, ШЛЁПП, попка порозовела.

— Я тебе задницу-то разрумяню.

ШЛЕПП, ШЛЕПП, всё следы слились в одно розовое пятно.

— Ох, — простонала Катя, сползая с кресла, — у меня на попке теперь яичницу жарить можно. Больно отделал гад.

— Так и бьют больно дорогая, — улыбнулся Лад, — иди сюда, я тебя пожалею.

Она быстро скользнула в его объятия и не добравшись до кровати они занялись любовью на полу.

— Знаешь наверно стоит отменить эти наказания, — задумчиво произнес он много позже.

— Да нет, не стоит, — ответила она, — пускай остаются как сдерживающий фактор.

— Ну, как хочешь, — сказал супруг, — мне лично кажется что ты уже вполне исправилась, но если ты хочешь, то твоё желание для меня закон.

— Наглый ты тип, — фыркнула она.

Но Лад не дал ей договорить закрыв поцелуем рот…

12345

Строгая Алиса

Мне 15 лет. И зовут меня Алиса. У меня каштановые волосы и грудь второго размеры. Мы с родителями живем в загородном коттедже, и поскольку наш дом большой, его раз в три дня приходит убирать девушка лет 20-ти. Она у нас подрабатывает, ведь сами понимаете, за городом работы никакой. Обычно она убирается в отсутствие родителей, пока папа на работе, а мама где-то ходит с подругами по салонам.

Однажды, я как обычно делала уроки, пока не услышала громкий звон. Я вышла в коридор, и увидела, что Катя, так ее звали, разбила огромную дорогущую вазу, которую папа привез из Греции.

Она стояла растерянно и находилась в полном шоке. Ее тонкие пальцы пытались собрать осколки. Ее губы умоляли не рассказывать об этом родителям, ведь ей никогда не расплатится за такую вещь.

— Хм, а ты думаешь, они не заметят?

— Пожалуйста, не говори:

Тут у меня в голове мелькнула одна дерзкая мысль, которая скатилась возбуждающим комочком вниз живота.

— Хорошо, я скажу родителям, что это мамин любимый терьер разбил вазу, играя, но в таком случае я сама накажу тебя: ты согласна?

— Как ты хочешь это сделать, запинаясь спросила она.

— Вопорю тебя, детка. И с этой минуты ты меня должна называть на "Вы"

— Не надо, прошу Вас:

— А у тебя есть выбор?

Альтернативы у нее действительно не было, и Катя уныло согласилась. В ее глазах стоял страх и ненависть, что сейчас маленькая девочка сделает, то что не делали с Катей даже ее родители. Я пригласила ее в свою комнату и заставила полностью раздеться.