Флагелляция в светской жизни

Элен улыбнулась, увидев удивлённое лицо своей невестки, и сказала:

— Мелоди, когда будешь шлёпать дочку этой щёткой, обязательно обсуди с ней, за что именно её наказывают. Затем уложи её к себе на колени, сними с неё трусики и отшлёпай по голой попе. Не начинай шлёпать сильнее или слабее в зависимости от того, как громко она плачет. Шлёпай до тех пор, пока её попа не будет цвета спелой клубники, тогда каждый раз, когда она будет садиться после порки, она будет вспоминать полученный урок. То же самое касается и моего внука, когда он подрастёт, его тоже ждёт щётка. Да и когда они будут совсем большими, наверняка придётся их хоть раз отшлёпать. Без этого никак не обойтись, а, Алан?

Алан покраснел, а потом сказал, улыбнувшись:

— Да, мэм.

Элен продолжила:

— Я помню и последний раз, когда этой щёткой досталось мне по попе. Мне было двадцать лет! Не смейся, Алан, девочки хоть и взрослеют быстрее мальчиков, но за некоторые их проступки, даже когда они учатся в колледже, нет лучше наказания, чем порция щётки. Я уверена, что та порка была ровно то, что нужно, чтобы исправить моё поведение.

Элен повернулась к Мелоди и объяснила:

— Я была прямо как ваша дочь, бойкая и красивая, и я знала это. Вообще, красивым девочкам часто удаётся избежать наказаний, особенно от пап. Потому что они красивые, и знают это. Так что когда мне было двадцать, я была весьма избалованной. Я плохо училась в колледже и не приезжала домой на выходные, хоть и обещала, а когда наконец приехала, мама серьёзно взялась за меня.

Самое удивительное, что папа стоял там и смотрел на это с улыбкой одобрения! Представьте, как я удивилась, когда мама достала эту щётку и сказала, что отшлёпает меня. Я умоляла её и папу, но они были непреклонны. Через мгновенье я лежала у мамы на коленях, и она снимала с меня трусики, как будто мне снова было семь лет!

Я решила для себя, что приму наказание, не заплакав. Но как только эта тяжёлая деревянная штука опустилась, от этой мысли и след простыл.

Я вернулась в колледж с совершенно новым отношением к учёбе и с пониманием, как сильно папа и мама любят меня. Они любят меня настолько сильно, что готовы невыносимо больно отшлёпать меня по попе, если я не буду вести себя как подобает. Вот что я поняла, благодаря этой щётке.

Алан вручил щётку Мелоди, она перевернула её и рассмотрела щетину.

— А что, ей вообще ни разу не причёсывались?!

Мелоди смутилась, когда её муж и свекровь засмеялись в ответ. Все эти разговоры об отшлёпанных попах, с которых снимают даже трусики, вызвали в ней странное ощущение. Оно напомнило ей о её детстве, когда она мечтала, чтобы родители были с ней строже и наказывали её. Она смущённо посмотрела на Элен и произнесла, слегка улыбаясь:

— Может, вы можете обучить меня как шлёпают по попе, потому что со мной-то этого ни разу не бывало.

— Тебя не разу не шлёпали, Мелоди? — Элен отреагировала серьёзнее, чем Мелоди ожидала.

— Нет, хотя я этого определённо заслуживала.

— Я не сомневаюсь! Почему бы нам не исправить это прямо сейчас? Никогда не поздно быть отшлёпанным в первый раз. — Элен приободрила Мелоди улыбкой и забрала щётку у неё из рук. Затем достала табуретку и села на неё. Её лицо было строгим, хотя намёк на улыбку просматривался в уголках глаз.

Мелоди почуствовала, как в животе завязался узел от нервов. По какой-то причине она хотела пройти через это, чтобы стать частью семьи с её традициями и стать ближе к Элен, но другая её часть, боялась, что будет очень больно.

— Я боюсь, я не могу… — Мелоди попыталась пойти на попятный.

Алан взял Мелоди за руку и подвёл к маме.

— Мелоди, ты можешь, и где-то в глубине души ты этого даже хочешь. Ты всегда говорила мне, что завидовала тому, в какой семье я вырос, с её правилами и порядком. Да и подумай о том, как часто ты заслуживала хорошую порку, когда была ребёнком.

— Я обещаю, что потом тебе будет только легче, Мелоди. Так что не заставляй меня ждать, а иначи получишь вдвойне, — Элен засмеялась и похлопала щёткой по своему бедру, подзывая Мелоди.

Это было достаточно убедительно, чтобы Мелоди решилась и легла аккуратно поперек бёдер своей свекрови. Руками она уперлась в пол, а пальцы ног коснулись пола по другую сторону табуретки. Она почувствовала, как любящая рука нежно поглаживает её попу через юбку.

— Мелоди, ты была непослушной девочкой много лет, правильно?

— Да, мэм!

— Ты знаешь, что в нашей семье всех непослушных девочек шлёпают по попе. И твоя голая попа ничем не лучше других.

Элен приподняла шёлковую юбку Мелоди и выставила на всеобщее обозрение её трусики, туго обтягивающие округлую, упругую попку.

— Как это, должно быть, стыдно — лежать вот так и ждать, когда с тебя, непослушной девочки, снимут трусики, — запричитала Элен.

— Ооуу, нет, а точно обязательно надо снимать их? Пожалуйста, не надо. Пожалуйста!

— В этой семье всегда шлёпают по голой попе, юная леди, и эти трусики отправляются на юг.

Элен просунула пальцы под резинку трусиков своей невестки и медленно опустила их чуть ниже ягодиц. Мелоди почувствовала прохладную деревянную щётку, легшую на её голую попу. Она ощутила, как щётка отправилась вверх и приготовилась к удару, туго сжав мышцы своей попки.

— Только самые плохие девочки сжимают попку, ну-ка расслабь её.

Вместо первого резкого удара Мелоди почувствовала нежное успокаивающее прикосновение рукой. Но затем щётка снова взлетела вверх и на этот раз приземлилась на расслабленную попу с оглушающим звуком.

— Оооойй, оооуу! — Мелоди выкрикнула, немного улыбаясь. Но всё же после пятого-шестого ударов она билась ногами об пол, подпрыгивая, а после дюжины шлепков подняла голову и завопила:

— Оу, мама, пожалуйста, хватит. Ау, мама, пожалуйста!

— Ты обещаешь быть хорошей девочкой, Мелоди Джейн?

— Оу, да, мэм, обещаю. Обещаю, я буду хорошей девочкой!

Элен опустила трусики Мелоди ещё немного вниз и уложила её повыше у себя на бёдрах, так чтобы попа Мелоди была максимально выставлена наружу. Все ягодицы были цвета клубники, но благодаря новой позе, перед Элен открылось самое уязвимое, на удивление белого цвета, место, где ягодицы переходят в бёдра. Ещё дюжина шлепков, и Мелоди зарыдала.

Когда Мелоди поднялась на ноги, её обняли и муж, и свекровь. Ей было легко, и она улыбнулась, когда ей во второй раз вручили щётку для волос.

— Теперь ты знаешь, как ей пользоваться, Мелоди?

— Да, мама, знаю.

Мелоди стала частью семьи: она познакомилась с семейной щёткой для волос.

Сигареты = Порка

Маму вызвали в школу. Она была в ужасе, когда узнала, что четырёх девочек, включая меня, на два дня отстраняют от учёбы за курение. Три другие девочки признались, что я украла несколько пачек сигарет из магазина, в котором работала по вечерам. На всем было около 16 лет.

Держите в уме, что это я воспитывалась в германской меннонитской семье, то есть в очень строгой. Меня шлёпали все время, пока я была тинэйджером, и даже пороли ремнём, когда мне было 19, и я училась в колледже.

Мама была так расстроена, что не разговаривала со мной по пути домой. Когда мы пришли, она велела мне позвонить трем другим мамам и Милли (владелице магазина) и пригласить их на чашечку кофе.

Трое из четырех женщин приехали, и мне было велено подавать кофе, в знак извинения за то, что я сделала. Затем мама объявила им, что она сурово меня накажет, и приказала мне идти в гостиную.

Вскоре мама пришла туда же, села на диван, подозвала меня, задрала мою юбку и уложила к себе на колени. Огромная щётка для волос лежала на столе.

Я была ошеломлена, когда мама позвала в гостиную женщин и сообщила им, как именно я буду наказана, попросив их подождать на кухне, в трех метрах от нас. Они видели меня, лежащей у мамы на коленях, одетой только в тонкие трусики.

Когда женщины направились на кухню, мама добавила:

— Мне очень стыдно за то, что произошло, и я хочу, чтобы вы знали, что Черил будет отшлёпана вот этой щёткой для волос и без. . вот этих трусиков.