Флагелляция в светской жизни

Вот порка прекращается, но я знаю, что это "перерыв". 50 — сказала мать. Я уже не молю её о пощаде. Знаю что бесполезно! Но она отвязывает меня и велит идти в уборную.

Я плетусь туда. Она входит следом и велит лечь на кушетку, поджав под живот колени. Объясняя мне, что 20 оставшихся ударов решила заменить "промыванием мозгов"! Я плача благодарю её! Но что я вижу! Мать берет огромный, страшный стеклянный шприц из шкафчика! Я опять визжу! Умоляю её не делать мне больно. Она злорадно смеётся! Она набирает в шприц какую-то розовую жидкость из банки. Я вижу ужасный наконечник шприца — конусообразный, длинный и толстый. Я трепещу от страха! Наконец, она подходит ко мне, велит расслабиться. Но пока ничего не происходит, я вся в ожидании чего-то ужасного! Мать намазывает чем-то наконечник. И вот в мою попу вонзается что-то холодное и скользкое! Я кричу — на всякий случай. Мама шлепает меня рукой по попе. Замолчи! Так орать причины нет! Я затихаю. Струя воды быстро наливается в меня. Всё! Я хочу в туалет! Но мама не сразу отпускает меня. Некоторое время она еще держит этот ужасный шприц, не давая наконечнику выскользнуть из моей попки. Я постанываю. Ну вот она вынимает "орудие для промывки мозгов". Слава богу! Я свободна!

С тех пор, как я ни старалась, но "комнату под лестницей" посещать всё же иногда приходилось. Могу сказать, что привыкнуть к этому нельзя! Это было всегда очень больно и очень страшно. Не считая, конечно, наказаний за просто "4". Двойки у меня были всего 2 раза. А так — тройки и замечания, но не часто. Должна сказать, что за 6 лет я посещала эту комнату 25 раз. 15 раз — за четверки. Конечно, система воспитания действовала почти безотказно! В нашем классе большинство были отличницами. Среди всех я была самой блестящей!

Но в 10 классе началась очень трудная алгебра. Справиться было очень сложно. И посыпались тройки, а потом и двойки, я даже единицу умудрилась получить! Можете себе представить! Я, уже взрослая девушка, почти каждый день визжала, лежа голой задницей кверху, под маминым ремнем, а иногда и розгой в "комнате под лестницей"! Моя попа была багрово-синей в черный "горошек" от коричневого ремня с круглыми металлическими заклепками! А когда я получила даже не "4", а "3" за тематическое оценивание, я не сказала маме! За что потом поплатилась: "ложь" — 60 ударов черным узеньким ремешком, большая клизма, 100 ударов розгами. После этого наказания сидеть я могла с большим трудом! Каждое движение причиняло мне боль! Да и "большая клизма" — не то, что не большое "промывание"! Очень не приятная процедура!

Но все тщетно. Оценки по алгебре не улучшались. По остальным предметам у меня все было отлично.

Мама задумалась. Пороть меня перестала. Наняла дорогущего репетитора, и дело постепенно пошло на лад. Мы решали с ним домашние задания, вперед учили темы, зубрили правила. Я очень много занималась. Успех не заставил себя ждать. После месяца занятий я получила "4". Наказания за "4" я не боялась. Это было не больно. Но мама не стала меня пороть, а даже похвалила. В конце концов, я выровнялась, и стала получать только "5"!

И вот сегодня такой конфуз! Я очень боюсь, но все рассказываю маме. Она молчит. Идет принять душ, потом ужинает. Предлагает поесть и мне. Но я не хочу. Моя душа, вернее моя попа трепещет! Сердце замирает!

Я вся в ожидании наказания!

Лайза

Гостиничные бары я всегда терпеть не могла. В них есть что-то, что явно не вызывает у меня желания бывать там. Да и в этот я зашла только ради встречи с боссом. Надеялась, что он, наконец, скажет, что даст мне ту должность, которой я жду вот уже несколько месяцев. С подобными мыслями я и оделась соответствующе. Надела короткое облегающее платье из красного шелка, в нём все мои достоинства особенно заметны. Если наклониться, как надо, то на какой-то момент ему будут видны мои груди. Я улыбнулась сама себе, вспомнив, какие красные кружевные трусики я надела вниз. Они были почти прозрачные, как раз в той степени, что можно догадаться, как хорошо то, что находится под ними, но и не настолько, чтобы терять соблазнительность. О, да, я была готова его встретить!

Было двадцать минут девятого, но он всё ещё не приходил. Это в его стиле: всегда опаздывать и всегда изображать передо мной, будто его время гораздо ценнее чьего-либо ещё. Я хотела этой должности. Я так долго целовала его задницу, что заслужила эту должность. Продолжая сама себя в этом убеждать, я заказала уже второй ромовый коктейль. Стала даже немного психовать, и бармен бросил на меня сочувственный взгляд, словно знал, что мне назначили встречу и не пришли. И вот, когда я, к этому времени порядком уж разозлившись, но пытаясь выглядеть непринуждённо, сидела у стойки и мелкими глотками потягивала свой напиток, в бар вошёл совершенно великолепный парень.

Какой он был, описать трудно. Женщины меня поймут. Будь я там с приятельницей, мы непременно шепнули бы друг дружке, извиваясь и хихикая:

— Боже мой, какой красавчик!

Но я была одна и смотрела на него, затаив дыхание. Открою маленький секрет: при взгляде на этого мужчину я просто намокла. У него был таинственно уверенный в себе вид, но не такой, будто он понимает свою привлекательность и любуется собой, а такой, когда ему всё равно, что о нём думают. Это был высокий загорелый шатен с мускулистой грудью и тёмными пронзительными глазами. На нём были надеты синие облегающие джинсы, а верхнюю часть его тела обтягивала чёрная кожаная куртка.

Я повернулась спиной к незнакомцу и, кажется, смогла побороть своё возбуждение. Сделала вид, что очень увлечена бейсбольным матчем, который показывали по телевизору. Опять стала гадать, соизволит ли показаться здесь мой босс и как долго я ещё должна его ждать. Но мысли всё равно сбивались на того мужчину. Я обратила внимание на его руки. Если б такой рукой, да посильнее шлёпнуть по моей попке, я бы просто оргазм испытала! Ах, да! Я же забыла вам сказать о ещё одном своём маленьком секрете. Ммммм! Обожаю, когда меня шлёпают! Это точно, ничто так меня не возбуждает, как хорошие, сильные шлепки по попе!

Я уже почти что решила уйти, подумав, что мой босс, конечно, гад, когда ощутила буквально рядом с собой близость того мужчины. Почувствовала запах его одеколона. Его голос звучал так сексуально:

— Виски, пожалуйста!

Потом было тёплое дыхание у моего уха, и я услышала шёпот:

— Очень нехорошо, мисс.

Клянусь, я едва не подавилась коктейлем, моё лицо залилось красной краской. Пока он расплачивался за виски, я тщетно пыталась сохранить самообладание. Повернулась к нему, чтобы спросить, что он, чёрт его возьми, имел в виду, и нечаянно толкнула его под руку. Виски, который он держал, опрокинулся и весь вылился спереди на моё красное платье. Я вскрикнула от неожиданности. Холодная жидкость быстро впитывалась в тонкий шелк. Сверху мокрая материя прилипла к груди, да так, что всё сразу стало видно. Мои соски, окаменевшие от холода, отчётливо выделялись под влажным материалом. От смущения я не могла ничего сказать. Бармен быстро дал мне полотенце, а незнакомец сказал:

— Идёмте со мной, помогу вам отмыться.

Я тогда хотела только одного — убраться оттуда, так как, хотя народу в баре было и немного, но все они уставились на меня, и я знаю точно, что их больше всего интересовало!

Он взял меня за локоть и поспешно вывел из бара к лифту. Я старалась прикрыть грудь руками, так, чтобы проходящие мимо не могли увидеть более, чем достаточно. Мы вошли в лифт одни, и он нажал кнопку самого верхнего этажа. Я сказала:

— Спасибо вам, и простите меня за ваш виски.

Он ответил:

— Пожалуйста, ничего страшного.

Мы вышли, и я последовала за ним в его комнату.

— Никогда не думала, что здесь так много этажей, — пробормотала я скорее про себя, чем для него.