Новые истории, которые заставят тебя покраснеть (сборник)

Тихо прижавшись к его груди, я спросила, произошло ли все так, как он себе представлял. Ошеломленный, он сжал меня в своих объятиях и воскликнул: «В сто раз лучше!»

Постепенно его дыхание замедлилось и он мирно заснул прижавшись ко мне.

Лиза позеленела от зависти. Она попыталась привести в порядок свои мысли и вспомнить зачем пришла ко мне. Оставив вскоре эту надежду, она предпочла выслушать продолжение истории.

– Для моего юного друга эта близость была настоящим потрясением. Он не мог поверить в то, что с ним произошло. Казалось, он ждал того, что я резко оттолкну его при следующей попытке сближения, положив тем самым конец обучению, которое на самом деле только-только начиналось. Несколько дней он не приходил. Может быть, он подумал, что наше приключение было для него лишь приглашением продолжить свой собственный опыт? Такое могло случиться... Но в нем было нечто такое, из за чего хотелось увидеть его снова, хотя бы для того, чтобы еще раз проверить на практике мой преподавательский талант.

На четвертый день после нашего бурного знакомства я случайно встретила его на улице. Заметив меня, он отчаянно покраснел, не зная как себя вести. Я одарила его самой очаровательной улыбкой и поцеловала в щеку перед тем как спросить, почему он не заходил ко мне все это время. Он ответил, что боялся показаться навязчивым. “У тебя наверняка где-то есть другие подружки... Я была лишь приключением на один вечер. Может быть ты просто пожалел меня или что-нибудь в этом роде?” Я раз и навсегда дала ему понять, что все, что я делала, было по одной единственной причине: потому что я желала его. Я настаивала на том, что наша последняя встреча была так же приятна ему как и мне и открыто заявила, что настало время встретиться вновь. Я пригласила его зайти ко мне позже в тот же день, на что он с радостью согласился. С наступлением вечера он уже был у моих дверей. Я приготовила гамбургеры и мы весело болтали. Ночь была теплая и безлунная. Я предложила искупаться. Раздевшись перед ним, я первой прыгнула в бассейн. Через мгновение Пьер присоединился ко мне и я спиной прижалась к нему, согнув в воде колени и обхватив ногами его талию. Я тут же почувствовала, как тверд его член. Я легла на спину, его стебель коснулся моего лона. Отстранившись затем от него, я поплыла к мощной водяной струе и подставила под нее мои раскрытые бедра. Пьер приблизился и умелой рукой дополнил ощущения. Он ничуть не забыл урок!

Он подплыл под меня и с силой проник. Мы медленно поплыли обнявшись. Приблизившись к краю бассейна и держась за него руками, я парила, невесомая. Через некоторое время Пьер освободился и увлек меня за собой. Мы вылезли из бассейна и легли на прохладной траве. Он снова притянул меня к себе и проник. Его жесты обретали силу и уверенность. Он любил как взрослый мужчина без всякой моей помощи. Это было восхитительно! Он был сзади и безжалостно терзал мое чрево, в то время как его рука искала влажный изнемогавший от возбуждения холмик. Я помогла ему, направив руку, и через считанные секунды испытала блаженство. Он воспринял это как сигнал и, в свою очередь, почти сразу излился в меня...

Еще некоторое время он оставался со мной, затем мы расстались, договорившись о новой встрече.

У Пьера открылся ненасытный аппетит. Теперь он приходил ко мне в любое время дня и ночи. Поскольку он мне очень нравился, я всегда с радостью принимала его. К тому же, он так жаждал усовершенствовать свои знания... Надо сказать, что я не оставила ему выбора. Каждый новый раз должен был отличаться от предыдущего. И уроки, равно как и практика, приносили свои плоды. Пьер становился выносливым, и с каждым днем ему все более удавалось контролировать свой оргазм, раз от раза доставляя мне все большее удовольствие.

Я показала ему другие способы удовлетворения женщины, преподав полный курс анатомии и объяснив многочисленные возможности, которые предоставлял обыкновенный вибратор или любой другой оказавшийся под рукой предмет. Однажды вечером он даже удивил меня, предупредив намеченный мной урок собственной инициативой, которую я с радостью приняла. Он уже довольно долго был у меня, и мы успели распить бутылочку замечательного вина, которое привело нас в состояние нежной эйфории. Мы были обнажены и Пьер принялся медленно массировать мое тело. Он начал с височной части головы, делая круговые движения на границе волос, затем расслабил мне мышцы плеч, натруженные за день работы в саду. После этого он с вожделением стал массировать мои груди. Пьер лизал и посасывал их так усердно, что можно было подумать, будто все эти тонкости были ему всегда известны. Раздвинув мои бедра, он сначала возбуждал меня рукой, затем горлышком бутылки, которую он несколько раз осторожно ввел в меня, завороженно наблюдая мою реакцию и то, как влагалище с удовольствием принимало ласку.

Тем же вечером позже я открыла ему секрет наслаждения меховой перчаткой. Одетой в перчатку рукой я медленно возбуждала его, позволив его члену отвечать на ласку в ритме моих движений, восхищаясь вместе с Пьером ощущением контакта перчатки с нежной кожей. Это был спектакль чистой красоты, видеть как медленно твердел его пенис! С очередной пульсацией сердца он все больше увеличивался в размерах и я испытывала истинное наслаждение от каждого проведенного мгновения.

Пьер оказался также специалистом в искусстве привязывать мои ноги и руки к спинке кровати. При этом он обладал мной так, как будто делал это всю жизнь. После нескольких попыток, во время которых я проявила ангельское терпение, он приноровился точно рассчитывать желаемые мной давление веревок и страстность обладания. Он входил в меня спереди, сзади, яростно и каждый раз все более продолжительно трудясь над моим телом, пока я не просила пощады.

С моей стороны, чтобы вознаградить его за все усилия, я раскрыла ему мои многогранные таланты. Начиная от томных танцев на столе, которые раньше я адресовала моим соседям, и вплоть до более сложного действа, в ходе которого я мастурбировала зажженной свечой перед зеркалом. Я открыла моему юному другу секреты почти болезненной, но очень приятной ложно-насильственной мастурбации, которую он нашел просто божественной. В первый раз, когда я позволила ему “насиловать” меня, мне пришлось довольно долго уговаривать его, убеждая, что это именно то, чего я желаю. Мне все же удалось заставить его ударить меня, дать пощечину, а потом проникнуть в меня с такой силой, что после этого мне несколько дней было больно ходить.

Наше приключение продолжалось таким образом приблизительно три недели. Три недели интенсивного секса, иногда нежного, иногда жесткого. За это время я лучше узнала моего Пьера, и настало время сказать ему, что наша связь не может продолжаться вечно и когда-нибудь нам все равно придется расстаться. Я предположила, что, вероятно, очень скоро он найдет девушку своего возраста, которая ему понравится. И что он должен будет проявить достаточно терпения к ней, уважать ее, никогда не обижать и не унижать ее в любви, если только она сама ясно этого не попросит, как это недавно сделала я.

Он выслушал все, что я говорила, с почти религиозным чувством. С каким облегчением я поняла, что он нисколько не был влюблен в меня. Поначалу, признаться, у меня были кое-какие сомнения на этот счет. Но он рассеял мои опасения, сказав, что ждал от меня именно того, что я ему дала, и ничего сверх этого, зная, что в один прекрасный день все закончится. Но все закончилось еще быстрее, чем мы предполагали...

– Что же тебя заставило порвать с ним? – пораженная, спросила Лиза.

– Поверь, это был не мой выбор. И сейчас ты поймешь, зачем я тебя пригласила. В четверг вечером, когда я еще не знала, что это будет наша последняя встреча, мы как раз только что доели шоколадный мусс. Проголодавшимся после разного рода акробатических упражнений, он показался нам невероятно вкусным. Совершенно голые мы лежали на полу в гостиной и с благодарной улыбкой смотрели на маленький кофейный столик. То, что мы делали на нем до этого, надолго останется в моей памяти. Удивительно, что он не развалился! В общем, это было замечательно! Повсюду царил такой беспорядок, будто я стала жертвой ограбления. Окинув комнату взглядом, мы не смогли удержаться от смеха.