Флагелляция в светской жизни

Сзади щелкнула видеокамера, возвестив об окончании съемки. Вот черт! Ну ладно, все равно

большая часть сделанного сегодня успела записаться. А я скромный, зрелище моей задницы вряд ли столь же эротично, как попочка моей жены. Впрочем, кому как. Не вынимая искусственный член, я крепко взялся обеими руками за расслабленные бедра моей любимой женушки и несколькими мощными толчками обильно излился в глубины ее ануса. Затем освободил ее ножки и устало опустился на нее, не выходя из ануса. Искусственный член больно уперся мне в живот, я вынул и отбросил его. Ножки Ларисы тут же обвились вокруг моей поясницы, а ее шаловливые губки запечатлели на моей коже за ухом нежный горячий поцелуй. — Тебе понравилось, дорогой? — прошептала она. — Бесподобно, милая, — ответил я и поймал своими губами ее. — Надо будет как-нибудь повторить, — ответила она чуть позже, когда я полностью освободил ее. — Обязательно, — пообещал я, укутываясь одеялом. Ее рука проползла по моему боку и остановилась на животе. Трусов на мне, разумеется, не было — я всегда сплю обнаженный. Лариса замолчала, затем поцеловала меня сзади в шею и ее рука скользнула ниже. — Я еще тебя хочу, — прошептала она, и ее пальчики начали свой изумительный танец.

Прерванное наказание

Бетти Уоррен испытала смешанные чувства, когда в кабинете ее работодателя Киры Флетчер зазвонил телефон. С одной стороны, звонок прервал весьма неприятную для нее процедуру, и, по всей вероятности, должен был обеспечить ей несколько минут передышки. С другой стороны, она предпочла бы поскорее покончить с этим болезненным делом и убраться из кабинета.

— Что случилось, Марлена? — раздраженно спросила Кира. — Надеюсь, это что-то важное. Ты же знаешь, я не люблю, когда мне мешают укреплять дисциплину среди подчиненных.

И Кира с удовольствием посмотрела на лежащую на ее коленях двадцатидвухлетнюю девушку, особенно на ее обнаженные ягодицы, своим розовым цветом напоминавшие два холма, пламенеющих под лучами летнего солнца. Кире было чем гордиться. Благодаря долгой практике, она стала настоящим специалистом по части шлепанья. Ее рука равномерно поднималась и опускалась в течение пяти минут без перерыва, и по лицу Бетти уже потекли слезы, когда прозвучал звонок.

Марлен, конечно, знала, что, прерывая наказание ради пустяков, она рискует подвергнуть свой драгоценный задик такому же обращению. Поэтому ее голос заметно дрожал, когда она докладывала о звонке Фреда Джонсона, очень важного клиента.

— Добрый день, мистер Джонсон, — вежливо произнесла Кира, переключив телефон. — Чем могу помочь?.. О, нет, что вы, конечно, вы мне не помешали, — и она с улыбкой взглянула на покрасневший зад, распростертый на ее коленях. — Для вас я всегда свободна. У меня тут есть одна небольшая проблема, но я уже добралась до того места, откуда ноги растут. Так что это неважно.

«Здорово», — подумала Бетти. — «Если это неважно, то почему же я здесь лежу, а мое место, откуда ноги растут, такое горячее?»

Прислушиваясь к разговору, Бетти поняла по голосу Киры, что ее попка не будет сегодня единственной наказанной, и что вскоре кое-кто из ее сослуживцев распластается на тех же коленях в той же унизительной позе. Но, по правде говоря, ее сейчас не столько волновали чужие проблемы, сколько ее собственные. Она поерзала на твердых коленях Киры, пытаясь найти более удобную позицию. Но как она ни старалась, чувство жжения в седалищных мышцах никак не проходило, и она снова захотела, чтобы наказание окончилось как можно скорее.

Когда взрослую женщину шлепают, как ребенка, это всегда унизительно, но в данных обстоятельствах Бетти чувствовала себя даже хуже чем обычно. Интересно, удивился бы мистер Джонсон, если бы узнал, что происходит на другом конце телефонного провода? Если бы он каким-то чудом смог увидеть на коленях своей собеседницы обнаженные женские ягодицы ярко-красного цвета? Может быть, он нашел бы это обстоятельство весьма забавным, а, может быть, и нет. Но для Бетти здесь точно не было ничего смешного, ведь Кира сильно огорчилась из-за ошибок, допущенных ей, и теперь вела себя как рассерженная мать семейства, которая застукала свою дочь курящей за гаражом.

Шлепанье само по себе не было чем-то новым для Бетти. Она и семь других женщин, служащих в офисе Киры, включая вышеупомянутую Марлен Роббинс, провели немало болезненных минут «каясь на коленях» по ироничному выражению Киры.

Впрочем, и сама Кира хорошо представляла болезненные ощущения после такого наказания. И она, и ее старшая сестра Таня в детстве частенько оказывались на коленях у родителей. Да и сейчас, несмотря на то, что ей уже исполнилось 28 лет, она время от времени подвергалась такому же обращению. Ее друг, за которого она собиралась выйти замуж через пару месяцев, уже продемонстрировал ей свою выдающуюся технику окрашивания женских ягодиц в ярко-красный цвет.

Последний раз родители наказывали ее, когда она во время Хэллоуина забрызгала дверь соседского гаража краской из баллончика. Ее саму и еще несколько ее школьных подруг полицейские повязали на месте преступления, а затем развезли по домам. Тогда она сполна ощутила, что ее родители совместными усилиями способны превратить девичий зад в этюд в багровых тонах. Некоторое облегчение она испытала только на следующий день в школе, когда увидела, что ее одноклассницы точно так же ерзают на жестких сиденьях.

Отец Киры никогда не подвергал своих подчиненных телесным наказаниям, и Кира часто думала, что в противном случае его дела шли бы гораздо лучше. Когда он вышел на пенсию, то уехал из Нью-Йорка во Флориду, а бизнес передал своей дочери.

Двум работникам-мужчинам очень быстро надоели ее властные замашки, и они уволились. Это дало Кире возможность установить среди оставшихся женщин правило «наказание или увольнение». Так как платила она хорошо, то сотрудницы приняли это правило, рассудив, что за возможность получать такие деньги можно время от времени возвращаться с работы домой с синяками на попке.

Кроме того, им казалось, что как взрослые и ответственные люди они без труда смогут соблюдать все положенные правила по восемь часов в день. Но вскоре они поняли, что, несмотря на возраст и чувство ответственности, они все равно остаются людьми и все равно совершают ошибки. Когда же эти ошибки отражались на бизнесе, то юбки взлетали вверх, трусики съезжали вниз, и попки занимали надлежащую позицию в ожидании лекции по ответственному ведению бизнеса.

Сейчас пришла очередь Бетти заплатить за небрежность в обращении с документами, которая вылилась в потерю драгоценного рабочего времени. Больше всего Кира не любила, когда ее подчиненные зря теряют рабочее время. Поэтому когда Бетти явилась в кабинет начальницы, то разделась до лифчика и трусиков, которые затем опустились до середины бедер, и сейчас с трепетом ожидала окончания наказания.

Стены кабинета были обиты звукопоглощающим материалом, так что заказчики не смогли бы услышать, как наказывают рассеянную молодую женщину. Но все остальные работницы отлично знали, что происходит сейчас за закрытой дверью, и от осознания этого факта симпатичное лицо Бетти полыхало огнем ничуть не слабее, чем ее ягодицы.

Но эти мысли быстро ушли из головы, как только она услышала, что Кира заканчивает телефонный разговор.

— Мне очень жаль, что мы перепутали ваш заказ, мистер Джонсон, — произнесла она официальным тоном. — Мы сейчас же исправим это досадное упущение. И я обещаю, что сотрудница, ответственная за ваш заказ, получит строгий выговор. Такое больше не повторится, уверяю вас.

«Хм, строгий выговор?» — подумала Бетти. — «Да уж. Строжайший выговор по мягкому месту сотрудницы. Это у нас запросто».

— Ну что ж, Бетти, — сказала Кира, мягко поглаживая два красных полушария, беззащитно лежащие на ее коленях. — Скоро твою попку сменит попка Джуди Харрис. Похоже, что у этой молодой леди, так же как и у вас всех, мозги иногда проваливаются глубоко вниз, так что мне приходится заколачивать их обратно. Ну что ж, посмотрим. На чем мы остановились?