Собачьи истории (выпуски 1-28)

Так желтовато-коричневый с чёрной мордой пёс стал живым талисманом города Леонберг. А Генрих Эссиг вошёл в историю, как человек подаривший миру очаровательную породу Леонбергер. Однако рецепт волшебного эликсира он уничтожил, слишком уж много зла хранила в себе древняя рукопись.

Вот такая сказка, а может и не сказка… Ты сам можешь отправиться в Леонберг и увидеть на площади города памятник собаке, который поставили благодарные жители города своему герою.

Сказка 24. Бультерьер

БУЛЬТЕРЬЕР ИЛИ ПОЧЕМУ ОН СОБАКА

Ты спрашиваешь, о ком будет новая сказка? А я и сама еще не знаю, вот начну рассказывать, и посмотрим, что получится…

Жил-был один щенок, в его роду были и сообразительные проворные терьеры, и изящные далматины, и сильные бесстрашные бульдоги и даже стремительные пойнтеры. Кажется, живи и радуйся, но наш щенок никак не мог понять — почему он родился собакой, почему никто не спросил о его желании, почему ему не дали выбор? Он так много думал об этом, что перестал есть, спать и даже расти — всё сидел обиженный в углу, сидел и размышлял — почему?

«Вот был бы я птичкой, — представлял малыш, — песни пел, в небе летал, мошек ловил — хорошо…». И вдруг щенок превратился… в курицу (это ведь сказка, а в сказках все желания сразу исполняются, захотел стать птичкой — пожалуйста!). День живет курочка, второй… Лапками землю ворошит, камушки глотает, зёрнышки клюёт. Приуныл наш щенок, что за жизнь — ни забот, ни хлопот, только про каждое новое яйцо квохчи до хрипоты, а еще бахвальство да претензии самовлюблённого задиристого петуха выслушивай. «Нет, не хочу быть птичкой, а хочу быть… барашком», — подумал щенок. Сказано — сделано.

И вот побежал по полю новый барашек, голова лобастая рогами тяжёлыми увенчана, от других ничем не отличается — ни статью, ни характером. Один ни на секунду не остается, старается поближе к отаре, стаду овечьему, держаться. Ох, и трудно щенку барашком быть, он-то любил всё обдумывать, стремился всё понять, а здесь идей и желаний никаких, остаётся только травку щипать, чтобы живот набить и жвачку бесконечно жевать-пережёвывать. Самостоятельные решения в голову рогатую не приходят, приходится во всём козлу доверять, куда поведёт, туда и иди: то ли на новое пастбище, то ли на бойню — всё одно.

Однажды налетел на выпас ветер лютый, принёс с собой тёмное облако, накрыла всё вокруг снеговая завеса. Овцы в кучу сбились, стоят упрямо, дрожат, в один большой сугроб превратились, а с места не трогаются, замерли в тягостном ожидании. Вот слева одна ослабла и упала, за ней справа — другая. «Так и совсем пропасть недолго, — загрустил щенок, — не хочу бараном быть, а хочу быть… лошадью». Сказано — сделано.

«И-го-го! И-и-иго-го! — заржал красавец мустанг. Вокруг цветистые луга, вольный ветер, табун резвых лошадок. Вот одна всхрапнула и, косясь на жеребца влажными с поволокой глазами, шаловливо укусив его за шею, отпрыгнула в сторону, зазывая поиграть.

Молодой мустанг вскинулся на дыбы, высоко перебирая передними копытами, он, пританцовывая на задних ногах, приглашал всех полюбоваться на себя. И было на что: антрацитовые бока блестели на солнце, до самой земли струился роскошный хвост, грива развивалась по ветру, предавая жеребцу своенравный вид… Он легко опустился на землю и, взбрыкивая, бросился за кобылой. Размашистой рысью они удалялись от табуна, внезапно над их головами раскатистый удар грома взорвал тишину, удар…, ещё удар… ещё…

Внушительный битюг вздрогнул от боли и обиды, когда возница, заметив, что телега остановилась, вытянул его хлыстом поперёк спины раз-другой… Замечтавшийся тяжеловес, медленно передвигая мохнатые ноги, натужно пытался стронуть с места телегу, гружённую до верху мешками. Его бока потускнели от пота, дыхание с хрипом вырывалось из горла. «Пошёл, пошёл! — Понукал его кучер, вновь поднимая над головой хлыст… Нет, не о такой лошадиной участи мечтал щенок. Принимая очередной удар на круп, он пожелал стать рыбой. Сказано-сделано.

И вот уже гроза океанов, торпедой прокладывает себе путь, рассекая спинным плавником морские волны. Большая белая акула в окружении свиты полосатых лоцманов, поводя в разные стороны острой зубастой мордой с маленькими глазками, рыскала в поисках пищи. Неутолимый голод терзал огромную рыбу, она была готова проглотить всё, что попадётся на её пути. Самая крупная, самая грозная, неустрашимая и неутомимая хищница учуяла запах добычи и понеслась ей навстречу. Она и догадаться не могла, что её ждала приманка, специально приготовленная охотниками за плавниками. Огромный, смазанный тюленьим салом, крюк темнел в толще воды. Не раздумывая, акула разом проглотила наживку, тут же мощный рывок выдернул её из воды, и она забилась на тонком тросе… «Не-е-ет, не хочу быть рыбой, хочу быть, просто поросёнком!» — спешно взмолился щенок… Сказано — сделано.

На небольшой ферме в далёких холмах, повизгивая от удовольствия, заворочался в лужице хорошенький поросёночек…

Надо же, как непредсказуемо события в этой сказке разворачиваются, если ты не устал, мой маленький друг, то слушай, что приключилось дальше. А дело было так…

Жил в тех краях хитрый, трусливый и ленивый волчище. Говорят, волка ноги кормят, но этот Серый не любил утруждать себя охотой, зачем, ведь рядом есть хутора с домашними животными, которые защищаться не умеют, быстротой и смекалкой диких зверей не обладают. Волк знал, что надо только выбрать удобный момент, когда на ферме не останется хозяина-человека, и тут уж остается лишь не упустить свой шанс. Давненько зубастый не тешил себя лёгкой наживой и теперь, тихонько лежа на пригорке, наблюдал за хозяйством… И вот час настал, животные остались одни…

«Серый бандит», не спеша, помахивая хвостом, появился на скотном дворе.

Бедные, испуганные животные сначала хаотично заметались, затем, испуганно дрожа, сбились в кучу…

— Эх, да я, пожалуй, повеселюсь сегодня на славу, — ехидно скалясь, проворчал волчище.

Овцы, привычно остолбенев, спрятались за спину старого бородатого козла. Только где ему с наглым хищником бороться. Тот только зубами клацнул злобно и козёл обреченно затряс бородой.

— Ах, если бы у нас была собака, — прохрюкала свинья, — она ни за что не дала бы нас в обиду. При этом Хавронья попыталась закрыть своим телом маленьких розовых детишек.

Тем временем, никем не замеченный щенок-поросёнок, тихонько выбрался из лужи и подкрался к волку:

— Стой, где стоишь, зубастый, — заявил он, — иначе тебе не поздоровится!

Волк недоуменно обернулся и увидел перед собой смело нацеленный на него пяточёк.

— А-у-у-у-у!!! А-у-у-у-у-у!!! — расхохотался волчище. — Ой, не могу! Уж не ты ли собрался одолеть меня, «бекон на ножках», «окорок недокопченный»? — заходился в восторге от своего остроумия зубастый.

— Я! Я! — прохрюкал поросенок и во всё свиное горло завизжал, — я понял, я нашёл ответ и сделал выбор! ХОЧУ БЫТЬ СОБАКОЙ ОТНЫНЕ И НАВСЕГДА!!!

Перед самоуверенным волком появилась небольшая крепкая, сильная, отдалённо напоминающая поросёнка собака, с яйцеподобной головой, мощными зубами и неустрашимым характером. Маленькие глазки с вызовом буравили Серого, ни минуты не раздумывая, с глухим рыком, пёс бросился на растерявшегося волка, и сбил его с ног. Да…, такого поворота событий трусливый волчишка не ожидал. Никогда ранее не встречавший достойного отпора, он, с позором поджав хвост, опрометью бросился наутёк, спасая свою шкуру.

Вот так и появился бультерьер. Собака с необычной внешностью, собака, которая точно знает, зачем она появилась на свет и готовая, не задумываясь, отдать за вас жизнь.

Здесь и сказке конец. Хорошая ли получалась сказка, плохая ли не мне судить, остаётся только надеяться, что тебе она понравилась.