Друг стад (Айболит из Алабамы)

— Наверное, это очень успокаивает.

— Ага. Одни пьют, другие в гольф гоняют. А я вот играю с моими собаками!

Мистер Дики заплатил мне наличными из длинного кожаного кошеля, подвешенного к поясу на цепочке, и мы зашагали по тропке назад к кабаку.

— А то зашли бы, Док? Чур, я угощаю! — предложил мистер Дики. — Надо бы чем-нибудь холодненьким горло промочить после трудов-то праведных.

— Спасибо большое; но, пожалуй, не сегодня. У меня, небось, еще работа. А большинство клиентов не одобрят, если я возьмусь за их питомцев, при том, что от меня пивом несет за версту.

Рассмеявшись, мистер Дики подтвердил, что и он тоже не хотел бы, чтобы его драгоценных псов пользовал пьяница.

— А нельзя ли от вас позвонить? Мое приемно-передающее радио вышло из строя, а мне нужно справиться у Джан, как там дела.

— Конечно. Телефон вон там, рядом с музыкальным автоматом.

Вскорости я уже беседовал с Джан.

— Тут все тихо-мирно, — заверила она. — Парочка клиентов с собаками тебя дожидаются; заходил торговец из Апджона, да еще из лаборатории диагностики звонили. Говорят, твои тест-таблицы опять все заляпаны навозом да кровью.

— Что еще? — осведомился я, с трудом сдерживаясь. — Этим ребяткам из лаборатории надо бы хоть один-единственный разочек съездить со мной на Ливингстонский скотный двор да посмотреть, как берут пробы. Небось, тогда не станут зудеть, что тест-таблицы слегка запачкались, — проворчал я себе под нос.

— Ах, да, только что звонил священник, — продолжала Джан. — Просил напомнить тебе, что сегодня вечером — заседание церковной коллегии. Ну, то есть если ты вовремя вернешься из приграничной пивной!

«Вот так я и знал! Небось, уже побывал в парикмахерской. Чаппелл, видать, по всему городу раструбил потрясающую новость, — подумал я про себя. — Ну, почему люди не могут заняться своими делами и оставить меня в покое?»

К тому времени, как я доехал до дому, я более-менее поостыл и преисполнился готовности приступить к ожидающей меня работе. Перед домом припарковалось с полдюжины машин, в некоторых дружелюбно помахивали хвостами собаки. Первым пациентом оказался мексиканский щенок чихуахуа, только что народившийся, не больше крысы.

— Как его зовут? — спросил я, тщетно пытаясь разобрать незнакомое имя на бланке регистрации.

— Текила, — гордо возвестила «мамаша».

— А как это пишется? — уточнил я.

— Вам ли не знать, учитывая, сколько времени вы проводите в придорожных пивных! — надменно отпарировала дама.

— Что привело вас к такому выводу? — полюбопытствовал я.

— Да кто ж этого не знает? — изумилась она. — Вот и в «Дейри Квин» о вас не далее как сегодня толковали!

Так оно и продолжалось неделю, а то и все две. Не то чтобы эта «эпохальная» проблема лишала меня сна и покоя, но в ретроспекции являла собою любопытный трюизм.

Являясь по вызову в приграничные кабаки и пивные, провинциальный ветеринар должен неизменно парковаться за домом, подальше от чужих глаз. Машины, оставленные у парадного крыльца, слишком бросаются в глаза любопытным проезжающим, и одна пара этих глаз вполне может принадлежать парикмахеру.

Я подметил, что интересные новости и сплетни в маленьком городишке распространяются куда быстрее и эффективнее. Наверное, причина в следующем: событиями такие городки небогаты, и любое происшествие, буде таковое случится, обсуждается во всех деловых точках города. С другой стороны, возможно, дело в том, что в маленьком городишке люди больше думают о соседях и надзирают друг за другом куда бдительнее.

4

Как я ни радовался тому, что наконец-то стою на своих ногах и практика моя процветает, еще отраднее было наблюдать, как возводится здание нашей новой клиники. Вестер Кроусон, наш подрядчик, приступил к строительству в конце мая; он и его бригада работали короткими «бросками» в промежутках между другими заказами, иногда наезжая на рассвете или даже в темноте, чтобы несколько часов потрудиться над бетонными плитами или деревянной обшивкой. Я заглядывал на стройку едва ли не каждый день, порою изучая результаты дневных трудов глубокой ночью, в свете фар. А Джан всегда интересовалась строительством, так что ее постоянное присутствие на месте событий избавляло меня от необходимости принимать решение касательно десятка всяких мелочей.

Поскольку со строительством я столкнулся впервые, меня поражало обилие то и дело возникающих заковык и вопросов. Цвет стен, разновидность плитки для пола, дизайн и цвет сантехники, даже высота полок в лаборатории, — обо всем этом я никогда не думал и, честно говоря, охотно махнул бы рукой на подобные пустяки, однако и эти детали следовало учесть. Джан, напротив, обожала разбираться с такого рода мелочевкой и от души наслаждалась происходящим. А вот мне всего-навсего хотелось, чтобы строительство поскорее завершилось и мы бы смогли начать прием пациентов. Нам уже вовсю названивали потенциальные клиенты. «Ну, как только достроится этот ваш собачий госпиталь», — говорили они.

Многие визитеры считали своим прямым долгом заглянуть на стройку и высказать свои предложения касательно тех или иных аспектов строительства. Все они считали себя экспертами, и у каждого было твердое и непогрешимое мнение насчет нашего здания. Обычно гости указывали на какой-нибудь пустячный просчет, заметить который мог лишь их натренированный, опытный глаз.

— Док, неужто вы тут и поставите парадную дверь? — потрясенно спрашивал один.

— Ну да, а в чем проблема?

— Так она ж у самого края здания. Надо бы сдвинуть ее влево дюйма на два-три.

— Зачем? Какая, в сущности, разница?

— Да она ж не будет открываться во всю ширь. Там стена мешается. На вашем месте я бы заставил подрядчика переделать. Ну, конечно, это ваша клиника… — Критикан вздыхал и многозначительно умолкал.

Другим не пришлись по душе плоская крыша, размещение здания на участке или светлокоричневая краска для наружних стен, но меня это все отлично устраивало, и я упражнял свои дипломатические таланты, отделываясь от этих бесплатных непрошеных консультантов при помощи одобрительной улыбки и нескольких благодарственных слов.

— Давай-ка устроим торжественное открытие, — предложила Джан однажды вечером. — Вестер сегодня объявил мне, что через несколько дней можно будет въезжать, — как только посыпят гравием парковочную площадку и в здании побывает инспектор. Накроем-ка в лаборатории стол, — ну, пунш там, домашнее печенье, — а гости пусть везде походят и посмотрят, или даже экскурсию-другую организуют, ежели захотят.

— Вот уж не знал, что город Батлер должен проинспектировать мое здание, прежде чем я получу дозволение вселяться. Собственно, кому какое дело? — вознегодовал я. — Дома, если мы хотели построить сарай или, скажем, коровник, мы строили — и вся недолга. И никого это не касалось, кроме нас.

— Джон, ну ты же знаешь, что в сфере строительства существуют свои законы и своя бюрократия, особенно в городе. Это все — во имя защиты прав заказчика. Если бы не инспекция, кто знает, как тебе напакостил бы халтурщик-электрик или водопроводчик! — отвечала Джан. — Не беспокойся: я все скоординировала с властями. — Я в очередной раз изумился: и откуда моя жена знает всю бюрократическую подноготную, если никогда прежде строительством не занималась. Однако я знал, как основательно подходит Джан к любому начинанию: свидетельством того стали подробные заметки о ценовых сметах, датах доставки и прямых квотах различных поставщиков оборудования и инвентаря.

— Так, — проговорила Джан, сверяясь с блокнотом. — Думаю, мы переедем из нашего маленького офиса на новое место за недели две-три, если станем заниматься перевозками по вечерам и днем между приемами. Пожалуй, прежде, чем устраивать праздник в честь открытия клиники, надо, чтобы деловая практика уже наладилась: пусть наши гости своими глазами увидят собак — в конурах, порошок против блох — на стойке, а нас — непосредственно в деле. Таким образом, торжественное открытие переносится на начало осени, — вот только хорошо бы успеть до футбольного сезона, а то всем не до того будет.