Красная авиация в борьбе с белополяками

Так, во время атаки 17-й стрелковой дивизией укрепленной позиции белополяков на линии Якимовская, Шулейни, Елань неприятельские самолеты, пользуясь наступившей ясной погодой, ежедневно летали над полем боя группами в 3—4 самолета и иногда, снижаясь до 500 м, сбрасывали на нашу атакующую пехоту бомбы и обстреливали ее из пулеметов. Это оказывало сильное моральное впечатление на наши части. 17 апреля противник, перешедший в контратаку на участке севернее железной дороги Речица — Мозырь, в первый же день боя применил свои самолеты, обстрелявшие части 57-й стрелковой дивизии.

Особенную активность авиация противника проявляла в период отхода 29-й и 30-й бригад и их переправы на правый берег р. Березины по мосту у Якимовской. Оценив важность этой переправы для наших частей, противник взял ее под жестокий огонь тяжелой артиллерии. В это время над полем боя появилось десять неприятельских самолетов. Из них пять самолетов начали бомбометание и пулеметный обстрел отходящих войск, а другие пять, снизившись на 300 м, производили бомбардировку моста. Красные саперы, залегшие у моста, и бойцы речной флотилии открыли огонь по самолетам противника и заставили часть белопольских самолетов улететь обратно.

22 апреля три белопольских самолета атаковали с воздуха наши две канонерские лодки у Отруб на р. Березине. Самолеты сбросили несколько бомб, не давших ни одного попадания.

Из этих примеров видно, что авиация противника активно поддерживала свои наземные войска.

В целях изжития недостатков в работе нашей авиации начальник штаба Западного фронта указывал, что «причины малопродуктивной работы нашей авиации кроются в оторванности начальников авиационных отрядов от общего хода операций на фронте. Имея возможность по техническим условиям принимать участие в боевой работе совместно с воинскими частями, отряды не оказывают последним той помощи, которую могли бы оказать и которую, очевидно, оказывают отряды противника своим частям, вследствие того, что ни начальник авиации армии, ни начальники отрядов не ставятся в известность о задачах воинских частей, а если ставятся, то с таким опозданием, что технически не могут что-либо сделать к требуемому [25] обстановкой сроку. Нужно оказать в этом отношении всемерное содействие авиационным начальникам, а также привлечь их к тесному сотрудничеству с воинскими частями при выполнении ими боевых задач»{11}.

В апреле, т. е. в наиболее напряженный период Мозырьской операции, в составе 16-й армии имелось в общей сложности 7 истребительных и 5 разведывательных отрядов. Из этого количества на мозырьское направление, как наиболее важное по сравнению с другими участками фронта в данный момент, было выделено 3 истребительных (1-й, 2-й и 4-й) и 2 разведывательных (18-й и 32-й в апреле и 18-й и 1-й в мае) авиационных отряда. Этими отрядами в период с 10 марта по 20 мая (70 дней) было совершено в общей сложности 96 полетов, из которых 60 разведывательных и 36 с целью баражирования.

В основном, когда красная пехота нуждалась в содействии, т. е. в апреле, авиация могла дать только 50% всех своих полетов и 11% всех сброшенных бомб. Это, конечно, ни в коей степени не обеспечивало боевых действий пехоты.

Следует отметить отсутствие целеустремленности, конкретности и учета нужд войск при ведении разведывательных полетов. Красные летчики сбрасывали свои бомбы в весьма ограниченном количестве, при этом в неприятельском тылу и на случайные (по выбору летчика-наблюдателя) объекты, не применяя почти совсем бомбометания на поле боя в наиболее критические моменты. В Мозырьской операции красным летчикам пришлось не раз сталкиваться с воздушным противником, совершающим групповые полеты в 5—10 самолетов одновременно. Мозырьская операция показала, что в боевой работе авиации необходимо самое тесное взаимодействие с наземными войсками на поле боя. Кроме того, она показала преимущества групповых полетов перед полетами одиночных самолетов.

Глава 5. Майское наступление Красной Армии и боевая работа авиации с мая по 9 июня 1920 г.

(Схема 3)

11 марта 1920 г. товарищ Ленин указывал Революционному военному совету Западного фронта: «Поляки, видимо, [26] воевать будут. Мы все возможное делаем для усиления обороны».

Прикрываясь фальшивыми фразами о мире, поляки заняли враждебную позицию по отношению к Советской республике.

Советское правительство и командование Красной Армии в своих предположениях должны были учитывать, что весной 1920 г. предстоит борьба с белополяками.

Для отражения ожидавшегося наступления белополяков было предложено произвести сосредоточение сил Красной Армии и намечен план контрудара по противнику.

Начальник Оперативного управления Республики в феврале 1920 г. представил доклад, в котором предусматривал нанесение главного удара на фронте Дрисса, Полоцк, Лепель и развитие его в юго-западном направлении на Вильно, Лида. Для обеспечения этой операции выделялись две стрелковые дивизии в сторону Латвии и три стрелковые дивизии на смоленском и могилевском направлениях.

В результате обсуждения этого плана главное командование приняло решение — главный удар наносить на Западном фронте. Юго-западный фронт, усиленный 1-й Конной армией, должен был, активно сковывая противника, развивать наступление в направлении Бердичев, Ровно, Ковель, Брест.

Западный фронт получил задачу — вспомогательными действиями на полоцком и мозырьском направлениях привлечь силы противника в эти районы, а главный удар нанести на Игумен, Минск.

В развитие этих указаний командование Западного фронта решило главный удар произвести силами 16-й армии (8 стрелковых дивизий) с фронта Борисов, м. Березино. Вспомогательный удар должна была нанести 15-я армия, расположенная севернее. Исходное положение дивизий, сосредоточиваемых в ударную группу, было намечено в районе Обольцы, Толочин, Могилев, Шклов, Копысь.

Пока шла подготовка к предстоящей решительной операции на минском направлении, белополяки начали свое наступление на Украину. 30 апреля 1920 г. в командование Западным фронтом вступает новый командующий, который решил главный удар нанести правым флангом из Полоцко-Витебского района в общем направлении на Вильно, имея целью разгром левого фланга польских армий, действующих в Белоруссии, отбрасывая остальные силы белополяков к Пинским болотам. [27]

Согласно этому решению главный удар должна была наносить 15-я армия. На 16-ю армию возлагалась вспомогательная задача по наступлению на минском направлении. В результате такого изменения в выборе направления для главного удара скудные ресурсы фронта оказались истраченными впустую. На подготовку операции в новом районе не было уже ни средств, ни времени. Все это привело к тому, что майская операция Западного фронта срывалась от неустройства тыла, который не был организован в направлении главного удара.

Это изменение направления главного удара требовало соответствующей перегруппировки войск, которая проходила в весьма трудных условиях. 13 мая войска, предназначенные для наступления, заняли исходное положение. Штаб Западного фронта расположился в Витебске.

Армии Западного фронта имели перед собой сильно укрепленный плацдарм противника, напоминающий обстановку империалистической войны.

Противник располагал сплошными окопами, проволочными заграждениями в несколько рядов, правильно поставленными и замаскированными батареями и другими техническими средствами наземной и воздушной войны. Кроме того, позиции противника усиливались наличием естественной преграды в виде р. Березины.

Военно-воздушные силы Западного фронта и их группировка

Характеризуя состав авиации, бывший начальник авиации фронта тов. Татарченко пишет, что «...некомплект летчиков в авиаотрядах достигал 50%, некомплект самолетов, самых разношерстных систем и типов, многократно ремонтированных, превышал 35%, причем большинство самолетов были одноместными. Истребители — «ньюпоры», т. е. наименее пригодные для тех условий. Бензина не было совсем. Летали же на разных суррогатах, на газолине, на «авиаконьяке» (спиртовая смесь) и прочих комбинациях газолина, спирта, керосина и эфира. На всем фронте насчитывалось 240 пудов этих моторных наркотиков. Касторка имелась в гомеопатических дозах. При таких условиях моторы часто портились и очень часто отказывали в полете...»{12}. [28]