Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ

После серии опытов советские исследователи были в восхищении от высокого интеллекта представителей «подводной цивилизации» и стали всерьез поговаривать не просто о феноменальной сообразительности дельфиновых при выработке довольно сложных условных рефлексов, а о настоящем мышлении и о языке-сигналах, который дельфины используют между собой. Выяснилось также, что благодаря высокоразвитой центральной нервной системе дельфины способны перерабатывать большое количество различной информации, осуществлять коллективные действия, а в ряде случаев способны копировать слова, произносимые человеком. Обратили исследователи внимание и на кожу дельфинов, структура которой позволяет им развивать большую скорость. Такое покрытие было бы идеальным для подводных лодок.

На первом этапе наиболее перспективными для исследований и служебного использования оказались дельфины вида афалина, обитающие во многих районах Мирового океана, в том числе и в Черном море у берегов СССР. Это небольшие дельфины с длиной тела до 310 см. Средняя длина самцов, добываемых в Черном море, составляет 228 см, а самок — 222 см. Афалин стали готовить к совместной работе с легководолазом: по условному знаку человека дельфин отыскивал нужный предмет даже под слоем ила толщиной до полуметра, или устанавливал в обозначенных местах необходимую аппаратуру и небольшие мины, или обозначал места около найденных им потерянных торпед, или опускался на поиск замаскированных подводных самоходных аппаратов и сверхмалых подводных лодок.

Для буксировки же тяжелых мин, зарядов или специальной подводной разведывательной аппаратуры выбор пал на мексиканских дельфинов, которые значительно крупнее и сильнее других своих собратьев.

Воодушевленные первыми успехами, советские военные совместно с гражданскими учеными из научно-исследовательских институтов Москвы, Ленинграда, Киева и других городов принялись искать пути для налаживания контактов и информационного обмена с представителями «подводной цивилизации», однако «переговоры» с подопытными наладить не удалось. Дельфины легко, играючи усваивали различные команды, выполняли довольно сложные задания, но на непосредственный контакт, так сказать, на «заключение союзнического договора», не шли.

Стратегам разведдиверсионных операций всегда необходимы быстрый результат и отдача от вложенных средств. Между тем, как показала практика, «вербовка» и обучение водных млекопитающих требуют значительных финансовых затрат. Так, по данным советских компетентных источников, только в США на подготовку морских животных в военных целях с 1986 по 1989 годы было израсходовано около 30 миллионов долларов. Всего же за последние 14 лет холодной войны ВМС и ЦРУ соединенных Штатов на «дельфинью программу» истратили более 200 миллионов долларов. Расходы же советских военных центров исследования и обучения водных млекопитающих, к примеру, за тот же период пока все еще не обнародованы. Однако по оценкам специалистов эти расходы составляют не меньшую сумму, а если еще приплюсовать средства, выделяемые на гражданские дельфинарии и биостанции, научными разработками которых беспрепятственно пользовались исследователи, работающие на Министерство обороны, то итоговая цифра, очевидно, получится гораздо внушительнее, чем американская.

После того, как научные исследования по овладению «умами» дельфинов и других морских животных затянулись, военные заказчики предложили изменить программу и методику обучения, направив основные усилия на интенсивную дрессировку этих животных, чтобы они могли в одиночку или группой выполнять строго определенное боевое задание.

В начале 70-х годов специалисты Севастопольского военного океанариума для более эффективной дрессировки своих воспитанников разработали специальный дистанционный тренировочный прибор под откровенным названием электрошок с помощью нового «чудо-прибора» дрессировщик стал наказывать подопечных — морских животных весьма болезненным электрическим импульсом в случае неправильного выполнения ими поданных команд. По мнению разработчиков, внедрение данного технического новшества позволило весьма заметно сократить время подготовки боевых дельфинов к выполнению конкретных заданий. Кроме того, привитые таким образом навыки и команды дельфин запоминал почти на двадцать лет.

Каждое время определяло свой подход к исполнению и планированию операций. В 60-е и 70-е годы военные ведомства, «призвавшие под ружье» морских животных, главным направлением считали их подготовку к подрыву в портах и военно-морских базах, стоящих там надводных кораблей и подводных лодок для них советские конструкторы изобрели несколько образцов особых мин. В одном случае мина на конусном кольце с ремнями и специальными замками устанавливалась на спине животного. Другой вариант предусматривал закрепление мины на рыльце с помощью каркаса и боковых заплавниковых ремней. Планировалось, что после интенсивного обучения на подводного подрывника исполнителей можно будет смело выпускать из специально оборудованных кораблей-баз в нейтральных водах примерно милях в 50—100 от целей, и они сами доплывут до портов и военных баз, где взорвут себя вместе с кораблями противника. иначе говоря, из морских млекопитающих начали готовить своего рода «живых торпед» или же, если провести некую аналогию с людьми, «кайтен». При этом ученым не надо было беспокоиться об идеологической обработке подопечных, достаточно лишь основательно их выдрессировать да благополучно доставить в необходимый район, а там «морские боевые товарищи» сами пойдут на смерть за неизвестные им «высокие идеалы».

Параллельно в 70-е годы советские ученые, не покладая рук, трудились над проектом «дельфин-робот» или, как его еще называли, «дельфин-зомби». Хирургическим путем в мозг млекопитающего вживляли специальные электроды для дистанционного управления им. Множество дельфинов погибло под скальпелем «пытливых» исследователей, осуществлявших этот проект. Еще больше животных было ими замучено во время экспериментов, но все наработки оказались нежизнеспособными. К сожалению, на очень многие опыты невозможно было смотреть без содрогания. К примеру, один профессор количество крови в дельфинах определял следующим образом. Животному разрезали вены на шее и на хвосте. После этого в верхнюю часть туловища вводили физраствор, а к нижней подставляли ведра для крови. Процедура длилась до тех пор, пока из хвоста не начинал течь физраствор. Разумеется, бедный дельфин после такого опыта погибал.

Тем временем, к счастью дельфинов, возымели действия жалобы на жестокость опытов, которые лично адмиралу Горшкову высказывали талантливый тренер и женщина-водолаз Галина Александровна Шурепова и ее сторонники. Подобные проекты были прикрыты.

Между тем, в соединенных Штатах Америки для превращения дельфинов в послушных моряков-кайтен разработчики пошли несколько иным путем. Поразмыслив, ученые предложили своим заказчикам ряд оригинальных вариантов проекта «дельфино-торпеда». В одном случае предусматривалось заряд взрывчатого вещества помещать после хирургической операции в передней части желудка, при этом взрывчатку располагали таким образом, чтобы дельфин не мог ее отрыгнуть. инородный предмет — заряд весом около трех килограмм — становился как бы составной частью организма на какое угодно время и абсолютно не мешал пищеварению животного.

Одновременно неутомимые разработчики предлагали и отрабатывали разные способы крепления мин и дополнительных зарядов к спинному плавнику подопытных. Один из перспективных способов также предусматривал хирургическое вмешательство. У основания плавника дельфина продевались шнуры, к которым через специальные замки прикреплялась обтекаемая цилиндрической формы мина весом чуть более девяти килограмм. Все подрывные заряды дельфиноторпед имели магнитно-акустические взрыватели, поэтому не было необходимости приучать их к непосредственному контакту с выбранной целью. «Кайтену» образца 60-х годов достаточно было просто вплотную приблизиться к цели — и мина-заряд приводилась в действие.