Курильский десант

Директива Военного совета фронта была предельно ясна и в то же время очень сложна и трудна. И дело было не только в том, что в ночь на 24 августа резко ухудшилась погода, поднялся шестибалльный шторм и видимость снизилась до 50 метров, а в иные периоды падала до нуля. Гораздо важнее было то, что японские войска, находившиеся на островах южнее Онекотана, подчинялись не подписавшему акт о капитуляции перед нами генерал-лейтенанту Цуцуми Фусаки, а непосредственно командованию 5-го фронта, штаб которого располагался на острове Хоккайдо. Кроме того, нам не было известно, какими силами и оборонительными сооружениями располагает противник на этих островах, где имеются удобные места для высадки, не было точных карт побережий островов. Мы уже испытали вероломство и коварство японцев в северной части Курил, и нам оставалось лишь предполагать, какие вражеские сюрпризы ожидают нас впереди.

Для выяснения обстановки на островах, куда мы держали курс, я распорядился создать разведывательный отряд с целью выяснения места расположения гарнизонов противника и выделил в его распоряжение сторожевой корабль «Дзержинский» с десантниками на борту. Возглавить отряд было приказано подполковнику Р. Б. Воронову, который взял с собой в качестве представителя уже капитулировавших войск начальника оперативного отдела штаба 91-й японской пехотной дивизии (он мог быть полезен при переговорах с командованием тех гарнизонов противника, где проводилась разведка, об их разоружении и пленении). Три таких представителя, в том числе японский лоцман, были на борту «ТЩ-344», но, как я уже говорил, пользы от них никакой не было. Результатом действия этого отряда было вручение приказа о капитуляции начальнику японского гарнизона на острове Матуа и назначение комендантом этого острова нашего представителя — майора Кранихфельда, высадка его с воинским подразделением для разоружения войск противника. На острове был водружен флаг Советского Союза. После подписания противником акта о капитуляции вражеский гарнизон сдал оружие. В плен взято 5000 солдат и офицеров, захвачено большое количество боевой техники и боеприпасов.

На острове Синсиру были обнаружены лишь разрушенные оборонительные сооружения и сожженные постройки, а сами японцы с наиболее ценным военным имуществом успели бежать в метрополию. Разведка западного и восточного побережий острова Уруп положительных результатов не дала, но все задачи по разоружению и пленению его гарнизона были вскоре выполнены главными силами.

В 9 часов утра 28 августа наши корабли и транспорты подошли к Урупу. Здесь были «ТЩ-344», сторожевой корабль «Киров» и присоединившийся к нему. «Дзержинский», транспорты «Туркмен», «Урицкий», «Москальво» и «Рефрижератор № 2» с войсками на борту. На море продолжался шторм, стоял сильный туман, и видимость порой полностью исчезала. Высаженная на берег разведгруппа во главе с заместителем начальника оперативного отделения штаба КОР майором Л. Г. Радужановым возвратилась с двумя пленными японцами. Они показали, что в северной части Урупа большой гарнизон японских войск.

При вторичной высадке нашей разведроты разгорелся небольшой бой. Кровопролитие предотвратило только присутствие одного из японских представителей, которого я выделил в распоряжение разведчиков из числа тех трех, что бездельничали на борту «ТЩ-344» (пригодился все-таки!). На этот раз майор Радужанов вошел в контакт с одним японским офицером, и ему пригодилось хорошее знание английского языка. Самурай сообщил на ломаном английском, что командир бригады, дислоцированный на Урупе, находится в войсках, и предложил поехать туда на автомобиле. Группа советских представителей во главе с Радужановым не отказалась от этого и вела себя в расположении штаба бригады противника с достоинством победителей. Они передали командиру бригады генерал-майору Нихо Сусуми приказ прибыть на флагманский корабль. Он уклонился от его выполнения.

Доставленный позднее на борт «ТЩ-344», японский генерал принес глубокие извинения за оказанное его войсками сопротивление. Тут же он получил указание о том, что останется на корабле до тех пор, пока на берегу не будет полностью разоружена и пленена вся его бригада и пока не будет погружено на наши транспорты все ее оружие. Тогда же советские офицеры вместе с японскими разработали график погрузки. На второй день началось пленение войск противника и интернирование гражданского населения. Остров заняли наши десантные силы. При этом отлично действовали офицеры подразделений 302-го стрелкового и 279-го артиллерийского полков— майор М. И. Савичев, капитаны П. И. Полищук, А. М, Бочков, Д. И. Марычев, старшие лейтенанты В. А. Заточкин, С. Н. Пудов, А. А. Чириков и др.

Вместе с командованием КОР и войсками, размещаемыми на Курильских островах к югу от Шумшу, все время находился представитель политотдела 101-й стрелковой дивизии майор Федор Иванович Кузьмин. Бывший первый секретарь Усть-Камчатского райкома и заведующий сельскохозяйственным отделом Камчатского обкома ВКП(б), он проявил себя в армейских условиях с самой лучшей стороны и за короткий срок вырос от замполита артдивизиона до секретаря парткомиссии политотдела соединения. При высадке десанта он, волгарь и отличный пловец, личным примером воодушевлял воинов на решительные действия, помогал тем, кто слабо держался на воде, а на берегу был в числе передовых на линии фронта. В моменты затишья в боевых действиях он вместе с членами парткомиссии из частей осуществлял прием в партию бойцов и офицеров. На островах, где высаживались наши войска, он проводил инструктажи политработников и партактива, составлял с ними планы партийнополитической и культурно-массовой работы с личным составом в новых условиях, по поручению начподива вручал партбилеты и кандидатские карточки принятым в члены и кандидаты партии. За самоотверженную боевую и партийно-политическую работу в войсках майор Ф. И. Кузьмин награжден орденом Красного Знамени.

Мне кажется, достойно упоминания и то, что в течение всей Курильской операции находился в войсках корреспондент хабаровской краевой газеты «Тихоокеанская звезда» писатель А. М. Грачев. Его корреспонденции из района боевых действий печатали газеты «Камчатская правда», «Тихоокеанская звезда», «Боевая вахта», «Тревога». На основании личных наблюдений и бесед с нашими военачальниками, японскими офицерами и солдатами он в дальнейшем написал интересную повесть «Падение Тисимо-ретто» («Тисимо-ретто» — по-японски «Архипелаг тысячи островов»). Эта книга неоднократно переиздавалась и хорошо известна советским читателям.

После шестидневных кровопролитных боев за освобождение Шумшу и других северных островов Курильской гряды войска нашей десантной операции с 24 августа по 1 сентября завершили разоружение и пленение японских войск на островах к югу от Онекотана до Урупа включительно. Пехотинцы Камчатского оборонительного района, моряки Петропавловской военно-морской базы и воины 60-го Камчатского морпогранотряда успешно выполнили поставленную перед ними боевую задачу.

28 августа корабли северной Тихоокеанской флотилии совместно с 113-й отдельной Сахалинской стрелковой бригадой, другими сухопутными частями и батальонами морской пехоты высадили десант на остров Итуруп. А 1 сентября моряками-тихоокеанцами и пехотинцами были освобождены Кунашир и Малая Курильская гряда. Действия советских войск были настолько стремительными, что японцы не успели эвакуировать свои войска даже с этих островов, хотя они отделены от Хоккайдо лишь узким проливом Гаемай.

Таким образом, было завершено освобождение всей Курильской гряды. Советские воины — пехотинцы и моряки, летчики и пограничники — вернули нашей Родине ее исконные земли общей площадью 15,6 тысячи квадратных километров. С этого времени Курильские острова перестали быть плацдармом японской агрессии. Они превратились в надежные ворота для больших плаваний советских кораблей.

В ходе освобождения Курильских островов — с 18 августа по 1 сентября 1945 года — на их территории было разоружено и взято в плен в общей сложности до 60 тысяч японских солдат и офицеров, захвачено более 300 орудий и минометов, уничтожено и захвачено в общей сложности 77 японских танков, 217 грузовых автомашин и тягачей, около 1000 пулеметов, огромное количество боеприпасов и другого военного имущества.