История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. Том 1. Подготовка и развязывание

445

Недостатком системы ПТО являлось использование для стрельбы прямой наводкой только специальной противотанковой артиллерии. Остальная артиллерия для борьбы с ганками должна была применять малоэффективный огонь с закрытых позиций. Плотности противотанковой артиллерии (10 орудий на 1 километр фронта) не были достаточными для борьбы с атакующими танками противника, когда их плотность могла достигать 100 и более машин на 1 километр фронта атаки. Ме/кду тем такие плотности танков следовало предвидеть, исходя как из нашей собственной наступательной теории, так и опыта начавшейся второй мировой войны. Существенным недостатком являлось и то, что средства борьбы с танками противника, в первую очередь противотанковая артиллерия, не группировались в отдельные противотанковые опорные пункты и узлы на важнейших танкодоступных направлениях, а сосредоточивались для удержания танконедоступных районов местности, как своего рода бастионов, предназначенных для сохранения расположенных в них сил и средств обороны.

Ход оборонительного сражения представлялся следующим. Борьба должна была начинаться еще впереди главной зоны сопротивления. Полностью развертывать силы обороны предполагалось в момент противодействия попыткам неприятеля прорвать главную оборонительную полосу и развивать удар в глубину. При дальнейшем преодолении обороны прорвавшийся противник должен был быть расстроен и обессилен.

Но для полного разгрома наступающего противника теория обороны требовала, чтобы командование фронта наметило сосредоточение новых и достаточных сил в обеспеченном районе и подготовило мощный контрудар. Сокрушительный фланговый контрудар по ослабленному противнику должен был победно завершить искусно проведенную оборонительную операцию ^х.

Требованиям оперативного искусства соответствовала и тактика Красной Армии. Теория тактики исходила из признания ведущей роли человека в бою, отводила исключительно важное место моральному фактору и высокому уровню боевой подготовки и дисциплины войск.

Советские уставы, изданные в предвоенные годы, рассматривали бой как общевойсковой, цель которого может быть достигнута лишь объединенными усилиями всех родов войск.

Основными видами боя считались наступление и оборона. При этом подчеркивалось, что только решительное наступление, завершаемое окружением, приводит к полному уничтожению врага.

Основные усилия в наступлении направлялись на то, чтобы прорывать главную полосу обороны противника; одновременно удару подвергался весь боевой порядок неприятельских соединенцй («глубокий бой»).

Ширина полосы наступления для стрелковой дивизии определялась в 3—4,5 километра, для стрелкового корпуса — от 8 до 12 километров.

Согласно уставам боевой порядок войск как в наступлении, так и в обороне должен был состоять из сковывающей и ударной групп, причем в ударную группу включалось до двух третей всех сил. Глубокое построение обороны рассматривалось как основное условие успеха оборонительного боя.

В наступательном бою стрелковой дивизии все подразделения и части, начиная от взвода, имели двухэшелонное построение. В результате такого эшелонирования значительная часть сил и средств дивизии не участвовала в атаке переднего края противника, а вводилась в бой постепенно, по частям.

В обороне основное внимание уделялось удержанию главной полосы, которая составляла основу тактической зоны обороны (главной зоны сопротивления) и занималась стрелковыми дивизиями первого эшелона корпуса (армии).

¹ См. Е. Ш и л о в с к и и. Операция (выпуск 1-й). Литографское издание АГШ, 1937, стр. 70—71.

446 ^V

Наши предвоенные уставы рассматривали пехоту как главный род войск, поскольку только она, неся на себе основную тяжесть боя, может обеспечить захват и длительное удержание местности. Однако считалось, что и пехота самостоятельно, без поддержки других родов войск, не в состоянии успешно вести современный бой. Ее действия должны быть поддержаны мощью всех огневых средств и усилиями других родов войск, в том числе и авиации.

Определение места и роли танков в боевых действиях исходило из того, что они могут решать задачи только во взаимодействии с другими родами войск. В наступлении стрелковой дивизии и корпуса танки должны были действовать непосредственно в боевых порядках пехоты для участия в прорыве, а в обороне их предполагалось использовать для контратак и контрударов.

Исключительно важная роль отводилась артиллерии. Считалось, что только артиллерия, обладая наибольшей мощностью и дальностью огня, способна расчистить путь своим войскам в наступлении и преградить дорогу врагу в обороне.

Большое внимание при осуществлении прорыва вражеской обороны уделялось артиллерийской подготовке, в ходе которой артиллерия еще до начала атаки должна была нарушить систему огня обороны и проделать проходы в инженерных заграждениях противника. Не менее важной считалась также артиллерийская поддержка атаки, имевшая целью обеспечить бросок в атаку пехоты и танков и их наступление в глубине неприятельской обороны. В зависимости от характера обороны противника артиллерийская поддержка могла проводиться методом огневого вала на глубину 1,5—2 километра или последовательного сосредоточения огня по важнейшим оборонительным объектам; оба эти метода могли также сочетаться ¹.

Однако в разработке вопросов боевого применения артиллерии имелись также и существенные недостатки. В частности, недооценивалось значение непрерывной поддержки пехоты и танков массированным артиллерийским огнем на всю глубину боя. Рекомендуемые артиллерийские плотности для осуществления прорыва были занижены.

Так выглядела в общих чертах советская теория оперативного искусства и тактики, на основе которой строилась подготовка командных кадров Красной Армии накануне войны. Эта теория исходила из правильных оценок характера будущих операций и боев, но была рассчитана лишь на нормальные и, по существу, наиболее выгодные условия их ведения для советских войск.

Существенным недостатком в развитии советской теории оперативного искусства и тактики явилось почти полное отсутствие разработанных общих принципов и положений об особенностях подготовки и ведения основных видов боя и операции в условиях начального периода войны. Поэтому многие положения советской военной теории оперативного искусства и тактики в конкретных условиях начального периода Великой Отечественной войны не полностью соответствовали сложившейся обстановке и оказались, естественно, недостаточно эффективными. В частности, теорией предусматривалось такое материальное обеспечение и техническое оснащение войск, которое к началу войны по ряду причин не могло быть осуществлено. Все это еще более затруднило руководство войсками в обстановке внезапного нападения фашистской Германии.

Наша военная теория не учитывала в полной мере особенности маневренной войны. Штабы не учились вождению войск в условиях такой войны, не уделялось должного внимания обеспечению армии подвижными средствами. Серьезные пробелы имелись в разработке вопросов организации связи в оперативных объединениях. Считалось нецелесообразным иметь части РВГК для обеспечения связи Генерального штаба со штабами фронтов. Предполагалось, что эта связь будет осуществляться во время войны с помощью линий и узлов Народного комиссариата связи.

¹ Огневой вал был успешно применен при прорыве главной полосы финской обороны на линии Маннергейма в феврале 1940 г.

447

Советская военная наука учитывала, что в будущей войне авиации предстоит играть крупную роль и что успех как войны в целом, так и ее отдельных операций будет в значительной степени зависеть от Военно-воздушных сил. В соответствии с этим успешно разрабатывалась теория оперативного искусства Военно-воздушных сил и тактика родов авиации.