Войны Африканского Рога

С другой стороны, лидеры христианских общин, в том числе и местная церковь, чьи земли и привилегии были значительно урезаны итальянцами и не восстановлены британцами, надеялись при воссоединении с Эфиопией значительно укрепить свои позиции.

К тому же в мусульманской среде не было единства. Например, призыв Мусульманской лиги уничтожить рабство навлек на нее гнев многих племенных вождей, которые лишили ее своей поддержки и выбрали союз с Эфиопией ^{6}.

Раскол был очевиден, но в итоге Генераль — ная Ассамблея ООН приняла решение об объединении Эритреи и Эфиопии в единую федерацию. Резолюция №390/А-5 от 2 декабря 1950 года, названная также Федеральным актом, гласила:

1. Эритрея образует автономный федеративный союз с Эфиопией под суверенитетом эфиопской короны.

2. Эритрейское правительство будет обладать законодательной, исполнительной и судебной властью при решении региональных проблем ^{7}.

С 15 сентября 1952 года Эритрея стала самоуправляемой территорией в рамках федерации. Были созданы правительство и парламент, проект конституции, основаны профсоюзы, национальная пресса. Все это резко контрастировало с феодальным режимом в союзной Эфиопии. Поэтому эритрейская самостоятельность длилась очень недолго. Вмешательство императорской Эфиопии в ее дела быстро приобрело характер диктата. Лидеры движения независимости бежали за границу и начали в Каире работу по организации вооруженного сопротивления. Но и юнионисты были лишены политической власти. Их «автономизм» не устраивал Аддис-Абебу. Например, лидер юнионистов и первый глава эритрейского правительства Тедлой Байру в 1955 году был отправлен в отставку и в итоге присоединился к националистам. ^{8}

Мусульманская община утратила прежние позиции в местной экономике. В то же время, разгром профсоюзного движения привел в ряды националистов многих христиан, которые составляли в профсоюзах большинство. Надо отметить, что Вторая мировая война вызвала в Эритрее урбанизационный бум, резко увеличилось число рабочих мест. Городские жители составили пятую часть населения. С приходом эфиопской администрации наступил спад в экономике, вызвавший рабочую миграцию за рубеж. Многие представители местной интеллигенции, в основном христианской по составу, также переходили на позиции национализма, принося с собой марксистские и леворадикальные взгляды. Молодые люди с высшим образованием в 1950-е организовывали демонстрации протеста, в 1960-е возглавили партизанские отряды.

Немалую роль в обострении противоречий сыграла «языковая политика» Центра. Амхарский (язык правящей элиты) был объявлен императором «международным языком» ^{9}. В университете Аддис-Абебы преподавание велось исключительно на амхарском. Арабский язык — местный мусульманский lingua franca был исключен из обязательной образовательной программы, вскоре под такой запрет попал и тигринья — язык христиан-тиграй Эритреи. Хотя в конституции Эритреи, разработанной вместе с представителями ООН, оба языка получили статус государственного. ^{10}

Вполне логично, что инициатива начала вооруженной борьбы за независимость принадлежала исламистам. В 1958 году лидер одной из групп инсургентов Мохаммед Саид Навид, получивший боевой и политический опыт в рядах Компартии Судана, вместе с журналистом Вольдэабом Вольдэмарьямом и бывшим секретарем партии «Рабита эль-Исламийя» Хаджи Ибрагимом Султаном основали в ПортСудане подпольное Эритрейское освободительное движение (ЭОД). Политическая программа молодого движения не имела четких целей, кроме тотальной конфронтации с Эфиопией. Вторым важным моментом была следующая декларация: «Мусульмане и христиане — братья, их единство создает эритрейскую нацию» ^{11}. В самой Эритрее мусульмане называли ЭОД «Харекат» (араб. — Движение), а христиане — «Махабер Совате» («Ассоциация семи») из-за подпольной организационной системы, состоящей из отдельных ячеек по семь членов в каждой.

Каирская группа эритрейских интеллектуалов и студентов в июле 1960 года сформировала Фронт освобождения Эритреи (ФОЭ) во главе с бывшим председателем эритрейского парламента Идрисом Мохаммедом Адемом. ФОЭ отказался от предложения о совместной работе, заявив, что ЭОД спонсируется коммунистами и даже спецслужбами Эфиопии. Начавшаяся между двумя группировками конфронтация помогла эфиопским спецслужбам вскрыть систему ЭОД, произвести массу арестов и разрушить ее подпольную сеть.

Начало повстанческой борьбы

14 ноября 1962 года Национальная ассамблея Эритреи, куда вошли и юнионисты и националисты, по приказу императора Хайле Селассие, приняла решение об упразднении Федерации Эритреи и Эфиопии. Эфиопия официально аннексировала Эритрею, сделав ее своей провинцией. ЭОД оказалось совершенно неспособным на ответные действия. Но в то же время эта ситуация несколько ранее спровоцировала начало боевых действий. В момент, когда полиция и спецслужбы проводили в Эритрее аресты подозреваемых, известный шифта (бандит) Хамид Идрис Авате возглавил небольшой отряд, состоящий из боевиков ФОЭ и его бандитов. 1 сентябре 1961 года этот отряд дал бой полицейским подразделениям в районе городка Амба-Адал. Этот день отмечается в Эритрее как День начала вооруженной освободительной борьбы.

Через несколько месяцев Авате умер, но его отряд стал основой для военного крыла ФОЭ — Освободительной армии Эритреи (ОАЭ), кото — рая пополнялась дезертирами из эритрейской полиции и суданской армии. К 1965 года эта армия насчитывала тысячу бойцов, оружие получала из Сирии и Ирака ^{12}. Командующим стал бывший адвокат Идрис Осман Калайдос — заместитель лидера ФОЭ Идриса Мохаммеда Адемом. Третьим человеком в верховной тройке Фронта стал бывший учитель Осман Салех Сабби.

В 1965 году руководство ЭОД тоже решило создать свои базы в северной Эритрее. Однако как только отряд ЭОД пересек границу, он был атакован силами ФОЭ и, потеряв шесть человек, отступил. С того момента разгорающаяся война приобрела трехсторонний характер ^{13}.

Структурно армия ФОЭ делилась на четыре зоны ответственности, по примеру территориальной модели алжирского Фронта национального освобождения. Штаб находился в суданском городе Кассала, притом верховное руководство фронта оставалось в Каире. Но, по сути, армия состояла из почти не подчинявшихся центральному командованию автономных партизанских отрядов, командиры которых устроили в своих зонах «мини-королевства» ^{14}. Они действовали, исходя из интересов доминирующих в их зонах этнических групп. Данную тенденцию поддерживало и руководство в Каире, где каждый из трех лидеров поддерживал, прежде всего, ту зону, откуда он родом.

В партизанском движении взаимоотношения мусульман и христиан оставались непростыми. Идрис Мохаммед Адам не раз критиковал их за прежнее выступление за союз с Эфиопией. Тем более, что многие исламисты ФОЭ рассматривали эту борьбу как антихристианский джихад. ^{15} Однако специально для христиан была создана пятая оперативная зона, которая включала провинцию Хамасен вместе со столицей Асмэрой. Это принципиально изменило отношение императорского правительства к конфликту. Если раньше он рассматривался как традиционная для этого региона война с мусульманскими повстанцами, и для борьбы с ними привлекались полувоенные части и полиция, то теперь под сомнение ставилось «христианское единство» Эритреи и Эфиопии. В 1967 году для «умиротворения» региона была привлечена целая армейская дивизия. Сопротивление ФОЭ было слабым и плохо скоординированным. И главное, эфиопское наступление едва не уничтожило ФОЭ как наднациональную и надрелигиозную организацию. Когда командующий 5-й зоны (христианин) находился в Кассале, его заместитель (мусульманин) обвинил 27 командиров-христиан в предательстве и казнил их. В ответ командующий зоны дезертировал к эфиопам и увел с собой еще 19 полевых командиров-христиан. Раскол был неизбежен. Последней каплей стали аресты, пытки и казнь после обвинения в шпионаже в пользу Эфиопии трехсот христиан. Были убиты также два высших командира-христианина в главном штабе в Кассале ^{16}. Христиане вышли из организации, не чувствуя себя в ней больше в безопасности. Некоторые из них вообще отказались от борьбы.