Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ

Ельцин высоко оценил заслуги Геннадия Захарова, присвоив ему звание контр-адмирала. После образования в ноябре 1993 года службы безопасности Президента рФ (СБП) Захарову было поручено создание специального подразделения, осуществляющего силовую охрану — Центр силовой охраны (затем — Центр специального назначения) службы безопасности Президента РФ. Структурно ЦСН И СБП входили в Федеральную службу охраны (ФСО), однако в своих действиях отличались известной независимостью. Как вспоминал один из бойцов ЦСН СБП Виктор Портнов, служивший до этого в ОМРП Каспийской флотилии и северного флота, «было всего три человека, чьим приказам мы подчинялись. Это Ельцин, Коржаков и Захаров».

Опытному и весьма инициативному морскому разведчику-диверсанту Захарову в короткий срок удалось развернуть действующую структуру, способную противостоять любым террористам. Авторитет сверхсекретной специальной разведки ВМФ всегда весьма высоко ценился, поэтому в вопросе комплектования подводной антитеррористической группы и Центра специального назначения СБП у контр-адмирала Захарова не возникло особых проблем. В «президентский спецназ» он привлек много бывших, лично знакомых ему водола-зов-разведчиков из специальной разведки ВМФ, способных сразу же выполнять любые поставленные задачи. На службу в ЦСН СБП также из ОМРП разных флотов пригласили матросов срочной службы. Кто-то из них остался в Москве, а кто-то вернулся: одно дело быть разведдиверсантом, другое — охранять президента, разваливающего свою страну.

Что интересно, после создания группы подводной охраны у ельцина во время рыбалки, которую он любил, стал постоянный и хороший клев. Раболепное кремлевское окружение только восхищалось, какой опытный и удачливый рыбак их президент — в любое время и в любую погоду он всегда с богатым уловом. и все же главной задачей легководолазов спецназа президента была охрана подопечных от любого нападения со стороны водных глубин и проверка всевозможных сигналов о подготовке к террористическим акциям. Однажды даже пришлось доказать свою необходимость. Тот же Виктор Портнов вспоминал следующее:

«Когда свой отпуск Ельцин проводил в сочи, охрану обеспечивали две группы: одна со стороны моря, вторая — антитеррора — находилась на берегу. Менялись по очереди. Коржакову кто-то из “доброжелателей” шепнул: “Эти ваши водолазы ничего не делают. Целый день на пляже загорают”. Александр Басильевич решил проверить, так ли это. Вот мы ему и показали, от кого охраняем первое лицо, какую операцию могут провести подводные диверсанты. Рота охраны была предупреждена, что собираются сымитировать нападение с воды. Подробности раскрывать не буду, но вся операция заняла 15 секунд. За это время поразили все цели, а главную забрали с собой под воду! Охрана даже сирену включить не успела. После этого все вопросы о необходимости нашего подразделения были сняты».

Но ничто не вечно под луной, и после опалы Коржакова контр-адмирал Захаров был уволен в отставку в ноябре 1996 года. Сейчас Геннадий Захаров — помощник депутата Госдумы РФ, заместителя председателя Комитета по обороне Александра Коржакова. А также вице-президент Ассоциации военнослужащих подразделений специального назначения.

Многие матросы и старшины после прохождения срочной службы и получения необходимого образования становились мичманами и возвращались в свои части. К примеру, после прохождения срочной службы в Парусном в часть мичманами вернулись профессионалы разведдиверсионного дела Иван Алексеевич Авдонин (например, принимал участие в выполнении задания на Мальте) и Алоизас Ионо Жиманчус (1958–1998), посвятившие ей один больше двадцати, а другой — больше десяти лет жизни.

По своему служебному положению мичмана являются ближайшими помощниками офицеров и начальниками для старшин и матросов. Мичманам и старшим мичманам принадлежит важная роль в обеспечении высокой боевой готовности ОМРП. Следует отметить, что в декабре 1983 года в 561-м ОМРП служили 55 офицеров и мичманов. Из них: три капитана 2-го ранга (новый командир части еще не получил необходимого повышения), один подполковник, четыре капитана 3-го ранга, два капитан-лейтенанта, три капитана, семь старших лейтенантов, четыре лейтенанта, один старший мичман и тридцать мичманов. То есть мичмана составляли почти 56 % командного состава части. А в боевых подразделениях (ротах) их удельный вес был даже выше.

Случалось, водолазы-разведчики становились еще более засекреченными — некоторым осназовцам, проявившим себя с самой лучшей стороны, предлагали после ДМБ перейти в нелегальную разведку. Можно не сомневаться, многие из них сейчас работают на благо России в самых разных странах мира.

Впрочем, за границей водолазы-разведчики могли оказаться и по другим причинам. Во-первых, распался СССР и, сами того не желая, многие оказались иностранцами. Во-вторых, уехать работать на Запад теперь не такая уж большая проблема. Например, «парусник» Виктор Васильевич Костюкевич после службы в спецназе отправился жить и работать в США. Сейчас он является военнослужащим американского Военноморского флота. В планах — служба в подразделении US Navy SEAL. Можно не сомневаться, что опыт 561-го ОМРП поможет ему поступить на службу в эти элитные войска США.

К сожалению, невозможно не упомянуть тех, кто после спецназа выбрал криминальный путь. Рассказывают, что в 1996 году в Севастополе был задержан человек, который минировал мост. Оказался бывший каптри с Майского. А ведь до начала 90-х годов, пожалуй, ничего «криминальнее» одного-двух случаев кражи серебряно-цинковых аккумуляторов из части не случалось. Но перестройка, развал страны, кризис в экономике, смена моральных ориентиров в обществе сделали свое черное дело.

В начале 90-х одна из разведгрупп во главе с прапорщиком во время многодневного рейда по Калининградской области отклонилась от маршрута. У поселка Янтарного вышла к трубе, по которой из карьера на Янтарный комбинат поступает богатый янтарем песок. Там спецназовцы подорвали трубу и через образовавшуюся пробоину похитили несколько десятков килограммов крупного кускового янтаря. После того как они ушли, дырой воспользовались местные добытчики камня, пока на комбинате не заметили аварию и не заделали трубопровод. Примерно в то же время во Владивостоке активно действовала банда во главе с братьями Александром и Сергеем Ларионовыми, разоблаченная в январе 1994 года. При этом костяк боевиков банды составляли бывшие сухопутные и морские спецназовцы ГРУ.

Однако самым нашумевшим случаем оказалось «Дело диверсантов» [некоторые моменты были уточнены по публикациям в СМИ и другим источникам после смерти автора книги. — Примеч. Ред.]: когда в 2000–2001 годах по Калининградской области прокатилась волна дерзких и беспощадных нападений на часовых и охранников. Усиленные наряды на дорогах с досмотром транспорта и засады на подходах к воинским частям не давали никаких результатов. Не было никаких зацепок, кроме одной — работали профессионалы. Область пребывала в страхе.

Как впоследствии выяснилось, нападения совершали бывшие спецназовцы и друзья Артем Собкович и Алексей Спильник, которые проходили срочную службу в Парусном. Спильник служил в первой роте, а Собкович — в пятой. Они не пили, не курили, не употребляли наркотики, занимались спортом. На службе имели хорошие характеристики, были не хуже других «парусников». Однако после прохождения «срочной» в Парусном и Собкович, и Спильник уволились. Вариант службы в части по контракту за 1500 рублей в месяц их не устроил.

Вернувшись домой, они попытались устроиться в милицию. Но ни в ОМОН, ни в СОБР под разными предлогами их не взяли. Как потом рассказывали Собкович и Спильник, их там спрашивали, умеют ли они бить морды? Для бывших спецназовцев это первостепенное «профильное» требование было смешным. Кроме того, они хотели открыть охранное предприятие. Но им не хватило денег для обучения на курсах и оформления лицензии, позволявшей осуществлять эту деятельность. Как потом скажет Спильник, «ни одному охраннику не снилось то, что умеем мы. А нас заставляли покупать какие-то бумажки как доказательство профпригодности. Тогда мы и решили доказать…»