Para bellum!

А сам Жуков, по поводу данной конкретной попытки Сталина заставить его воевать думаючи, злорадно пишет:

Даже не верится, что это писал маршал, ведь атакующие войска не могут быть скованными, их всегда можно вывести из атаки и перебросить в другое место. Сковываются те, по которым наносят контрудар, в данном случае Ставка контрударом сковала войска немцев. Но уж очень хочется Жукову показать какой он был всепредвидящий и умный и какие глупости творил Сталин, когда не слушался Жукова.

Как уже писалось, Сталин послушал бы любое предложение Жукова, согласился бы с его полководческими замыслами, если бы они у Жукова были. Но в 1941 году он был творческий ноль. Если не верите мне, то я ещё процитирую Рокоссовского.

Между прочим, в своё время К. К. Рокоссовский был учителем Г. К. Жукова, он командовал кавалерийской дивизией, в которой Жуков был командиром бригады. И тогда же он дал характеристику на Жукова, в которой последний рекомендовался так:

Обратите внимание на «болезненно самолюбив» и «штабную … работу … органически … ненавидит».

А так Жукова характеризовал С. М. Будённый:

Как видите, в те годы характеристики давались объективно, вот только какой от них был толк, если человек, который органически ненавидит штабную работу, вдруг стал начальником Генерального штаба РККА?

Ещё пару слов о том, почему Рокоссовский, в 1930 г. начальник Жукова, стал его подчинённым в 1941 г. В августе 1937 г. К. К. Рокоссовский был арестован, как «польский шпион». Заставить его повторять свои глупости на заседании трибунала, следователи НКВД не смогли. Более того, он даже не дал оклеветать своих погибших товарищей, хотя, казалось бы, им уже всё равно. Трибунал вернул его дело на дополнительное расследование, и в 1940 г. обвинения с Рокоссовского сняли и назначили командиром корпуса в Киевском военном округе, которым к тому времени стал командовать прославившийся на Халхин-Голе, Г. К. Жуков.

Примеры военного творчества

Строго говоря, меня могут упрекнуть – я отказываю в творчестве Г. К. Жукову, а существует ли оно вообще? Может быть там только набор стандартных (уставных) приёмов? Я уже писал, что писатель, Герой Советского Союза В. Карпов, отлично описал примеры полководческого творчества генерала И. Е. Петрова в книге «Полководец».

Перескажу один.

В чём суть проблемы, потребовавшей от И. Е. Петрова творческого решения? К концу обороны окружённой Одессы требовалось эвакуировать оттуда наши войска в Севастополь. Эвакуировать можно было только морем.

Представьте на бумаге точку на линии – это Одесский порт и берег Чёрного моря. Обведите полукруг вокруг точки – это наши, обороняющие Одессу войска. Как их вывезти, чтобы немцы и румыны на их плечах не ворвались в порт и не утопили всех прямо в порту? В одну ночь погрузить всю Приморскую армию на суда невозможно, да и ночь является спасением до тех пор, пока противник не поймёт, что наши войска эвакуируются.

Можно было бы эвакуироваться по частям – в одну ночь одну часть дивизий, в другую ночь другую часть дивизий и т. д. Но при этом большой полукруг обороны уже нельзя было бы удержать, надо было оставшимся войскам отступать и защищать оборону ближе к порту. Но ведь противник не дурак, он бы понял, что Одесса эвакуируется и, кроме этого, чем ближе к порту, тем удобнее ему обстреливать суда в порту своей артиллерией. То есть, оставшаяся часть войск была обречена на уничтожение.

Можно было эвакуироваться как англичане в 1940 г. эвакуировались из французского Дюнкерка на Острова. Все английские граждане, имевшие хоть какие-то суда, по призыву правительства приплыли на пляж у Дюнкерка, английский экспедиционный корпус в одни сутки примчался на этот пляж, бросил всё оружие, танки, технику (одних боеприпасов 70 тыс. тонн) сел на эти суда и с 20 % потерями добрался до родины.

Генерал Иван Ефимович Петров, командовавший Приморской армией и обороной Одессы, сделал так. В течение ряда ночей из Одессы эвакуировались все подразделения и техника, которые непосредственно на переднем крае не участвовали в обороне Одессы. Были вывезены даже маневровые паровозы из порта. В последнюю ночь в порт зашли суда и пришвартовались в заранее определённых местах. Строго по временному графику, без шума, батальоны и батареи стали покидать передний край, а вместо них, у редко расставленных пулемётов остались одесские подпольщики и комсомольцы, которые всю ночь постреливали. Чтобы не было путаницы, для каждого батальона мелом по земле была просыпана дорожка до самых судовых трапов. К утру судов не было видно даже на горизонте, а немцы и румыны ещё долго не могли понять, что произошло во вдруг утихшей Одессе? По-моему, до сих пор нет аналога столь блестяще проведённой операции по эвакуации целой армии.

(У меня особо тёплые отношения к И. Е. Петрову. Мой отец в конце оборонительных боёв за Одессу был тяжело ранен осколком в голову, тем не менее, его не забыли и он очнулся на борту санитарного транспорта уже под Новороссийском).