Статьи из "Арабесок"

<где>отдаленно высоко переплетают<ся>неразветвленные стрельчатые своды, и им

Вступая в священный мрак этого храма, сквозь который фантастически глядит разноцветный цвет окон, поднявши глаза кверху, где теряются пересекаясь стрельчатые своды один над другим, один над другим, и им конца нет, — весьма естественно ощутить в душе невольный ужас присутствия святыни, которой не смеет и коснуться дерзновенный ум человека.

присутст<вия>священного

Вступая в священный мрак этого храма, сквозь который фантастически глядит разноцветный цвет окон, поднявши глаза кверху, где теряются пересекаясь стрельчатые своды один над другим, один над другим, и им конца нет, — весьма естественно ощутить в душе невольный ужас присутствия святыни, которой не смеет и коснуться дерзновенный ум человека. Но она исчезла, эта прекрасная архитектура!

нет.

Как только энтузиазм средних веков угас и мысль человека раздробилась и устремилась на множество разных целей, как только единство и целость одного исчезло — вместе с тем исчезло и величие.

единство и устремление помыш<лений>человека к одному исчезло

Силы его, раздробившись, сделались малыми; он произвел вдруг во всех родах множество удивительных вещей, но истинно великого, исполинского уже не было.

и исполинского

Византийцы, убежавши из своей развратной столицы, занятой мусульманами, перепортили вкус европейцев и колоссальную их архитектуру.

занятой магоме<танскою>луною

Византийцы, убежавши из своей развратной столицы, занятой мусульманами, перепортили вкус европейцев и колоссальную их архитектуру.

разнесли и перепортили

Византийцы давно уже не имели древнего аттического вкуса; они уже не имели и первоначального византийского и принесли только испорченные остатки его.

обратились к памятникам греков и начали сооружать здания по образцу древних таким же самым образом, как творения классиков стали законодателями новейшим и рабски оковали самих гениев, все упрямо вообразили себе, что истинно изящный вкус непременно должен быть греков и [чрез] [обр<аз?>] самый образ строений не должен ни на шаг отступать от греческого. Это сделалось совершенною модою и было так же легкомысленно и легко, как мода, т. е. не основано ни на чем. Никто не потрудился подумать о том, <что>архитектура возник<ает?>из среды самой страны, ее климата, ее удобности жизни, из образа жизни самого народа, из [образа его жизни] его характера, его потребностей, его привычек, его нужд. Безделица, хотели только, чтоб рыбы жили на земле так же, как и звери. Архитектура, последовавшая за средней, была так странна и безвкусна, какую вряд ли [где можно было] когда <2 нрзб.>отыскать, потому что византийцы давно уже не имели древнего аттического вкуса и принесли уже довольно испорченный вкус

Они языческие, круглые, пленительные, сладострастные формы куполов и колонн тщились применить к христианству и применили так же неудачно, как неудачно привили христианство к своей языческой жизни, дряхлой, лишенной свежести.

Они языческие [сладострастные]

Они языческие, круглые, пленительные, сладострастные формы куполов и колонн тщились применить к христианству и применили так же неудачно, как неудачно привили христианство к своей языческой жизни, дряхлой, лишенной свежести.

силились облечь в христианство

Они языческие, круглые, пленительные, сладострастные формы куполов и колонн тщились применить к христианству и применили так же неудачно, как неудачно привили христианство к своей языческой жизни, дряхлой, лишенной свежести.

так же неудачно [соединили] облекли, как соединили, как неудачно, как дурно привили к себе христианство, к своей лишенной свежести и молодости жизни

Купол вытянулся вверх и сделался почти угловатым, стройные линии, фронтоны как-то странно изломались и произвели ничтожные формы.

Купол растянулся

Купол вытянулся вверх и сделался почти угловатым, стройные линии, фронтоны как-то странно изломались и произвели ничтожные формы.

а. почти островатым

б. и сделался почти угловатым и грушеобразным

Купол вытянулся вверх и сделался почти угловатым, стройные линии, фронтоны как-то странно изломались и произвели ничтожные формы.

стройные линии фронтона как-то изломались, и произо<шла>странная форма

В таком виде получили эту архитектуру европейцы, которые с своей стороны изменили ее еще более, потому что в душе своей еще носили первоначальный образ готический и мысль, совершенно противоположную расслабленной многосторонности греков.

Они еще более изме<ни>ли ее

В таком виде получили эту архитектуру европейцы, которые с своей стороны изменили ее еще более, потому что в душе своей еще носили первоначальный образ готический и мысль, совершенно противоположную расслабленной многосторонности греков.

носили готическую, потому что [не умели] не могли отделаться совершенно от тяжести готического вку<са?>

Тогда произошли тяжелые дворцы с колоннами, полуколоннами без всякой цели.

и тогда произошли тяжелые, неуклюжие

Тогда произошли тяжелые дворцы с колоннами, полуколоннами без всякой цели.

нет

Всё это было робко, мелко. Это была не роскошь, но искаженность простоты.

не помещавшими<ся в>виде длинных и стройных галерей, какие необходимы были в городах под южным аттическим небом. Колонны лепили<сь>напротив к самым стенам, не поддерживая ничего и отнимая только свет у <о>кон, которые сделались тоже необыкновен<ными>, не оканчивались стрельча<тою>дугою готическою или круглою аркою римскою, или даже просто ровною линиею, но получили что-то похожее на самую плоскую арку по пря<мой>линии, только несколько [изогнувшею<ся>] выпукло

Множество мифологических голов и украшений без смысла, облепив тяжелую массу, не придали ей никакой легкости, не смягчили крепких черт ее нежными и не выразили никакой идеи.