Журнал Наш Современник 2009 #3

Говорят, что есть заставы в горах, где жизнь и служба более суровы. Ребятам приходится самим колоть дрова и складывать жильё из камней. Впрочем, в такие места отправляют обычно возмутителей спокойствия.

C гитарой наперевес

Хоть и убеждала себя, что в жизни бывают вещи пострашнее, но выступления боялась. Да и вообще, разве военным до каких-то там творческих вечеров? Наряды здесь суровые — часто бывает 6 часов дежурства и 6 часов отдыха (отдых — это сдать оружие, поесть, постираться, получить оружие для нового наряда и в оставшееся время — поспать).

Подполковник Виталий Массоров, который отвечает за культурно-воспитательную работу в гарнизоне, говорит, что сюда приезжают чеченские танцоры и певцы — бойцов стараются приобщить к национальной культуре. Бывает, но довольно редко, приезжают артисты из российских городов. И жи-

тели военного гарнизона, конечно, всегда рады приезду постороннего человека. Хотя, говорили мои собеседники, вечер какой-то поэтессы воспринимался поначалу как "гарнизонное мероприятие", на которое "начальство гонит". Но, как мне показалось, мы с залом быстро нашли общий язык. Было шумновато, однако живо и явно доброжелательно. Кроме обычных вопросов о том, как люди вообще становятся поэтами, когда я начала писать и сколько мне лет, меня спрашивали, как отношусь к Расулу Гамзатову (здесь служат ребята из Дагестана), люблю ли военных и выросла ли в творческой семье. А ещё — просили почитать хулиганские стихи. А ещё — написать о пограничниках. Под занавес вручили букет свежесорванных ромашек, почётную грамоту "за активное участие в проведении мероприятий культурно-шефской акции "Мастера культуры — мастерам пограничной службы", подписанную начальником Пограничного управления ФСБ России по Чеченской республике генералом А. В. Сергеевым. А ещё — настоящий боевой паёк в целлофане, красивые гарнизонные снимки и фотографии с моего концерта на фирменном диске, мягкие игрушки уже от "личного состава". И (самый ценный из всех подарков) признания военных, что раньше поэзию не воспринимали, а теперь желали бы и книжку получить, и вообще открыли для себя, что стихи — это не так уж и оторвано от настоящей жизни.

А через два дня был второй концерт — на бис. Теперь в зале были не только военные, но и их супруги. Которых уже не "начальство согнало".

Контрактник служит не только ради денег…

По словам начальника Пограничного управления ФСБ России по Чеченской Республике генерала-майора А. Сергеева, Северный Кавказ в борьбе с трансграничной преступностью и в охране границы является приоритетным направлением.

На сегодня построены и сданы в эксплуатацию 84 объекта, завершается работа ещё на 18-ти и реконструированы еще 12 объектов. Везде устанавливаются современные технические средства охраны границы и комплексы связи. А всего государственным планом предусмотрено строительство 102 пограничных объектов.

Объекты, конечно, построены, но с личным составом существует некоторый дефицит. Поэтому и наряды здесь серьёзные, и руководство озабочено привлечением пополнения.

Подполковник Виталий Массоров откровенен: "Даже если оставить в стороне вопрос о патриотизме, то всё равно любому молодому человеку будет полезно подправить физическую форму, стать мужественнее и закаленнее". — И пожить вдалеке от дома. И получить навыки самостоятельной жизни. И понять, что ты лично отвечаешь за государственную границу, за спящую заставу, за страну, которая "по эту сторону".

Понятно, что контрактник, вернувшийся из Чечни — это герой. Всё при нём — и загар, и мускулы (на территории гарнизона — две спортивные площадки с соответствующим инвентарём). И такое знание жизни, что нашим маменькиным сынкам не снилось. Не берусь говорить наверняка, но у меня сложилось впечатление, что у контрактников нет дедовщины. Хотя бы потому, что внешняя опасность сурового края предполагает братское доверительное отношение друг к другу.

Виталий Анатольевич рассказывает, что "культурно-воспитательная работа" предполагает и политинформации, и аналитические беседы по поводу текущей ситуации в мире. Посему солдат имеет все шансы вернуться с контрактной службы мыслящим человеком. И, конечно, контрактник служит не только ради денег, но и с деньгами у него всё в порядке — зарплаты вполне достойные. Меньше сорока тысяч в месяц здесь мало кто получает.

Мири война — рядом

Познакомилась с чудесной семьёй. Подполковник Сергей Дуров — офицер, занимается кадрами. Таня — связист и в Чечне пятый год. Красивая, белокурая — ну, никак не верится, что ей за сорок. Двадцатилетний сын один

живёт в их квартире в Минводах, учится в институте. Очень самостоятельный, родители за него спокойны.

Татьяна — чудесная хозяйка и даже в условиях гарнизона достойно содержит дом-комнату, и на столе у неё — и плов, и домашние пирожки, и салаты. А под столом — красавица псина Мусик. Гладить не рекомендуется — кусает без предупреждения. Таня рассказывает, что после двенадцати часов смены голова гудит, как котёл. Вместо положенных шести радисток работают три. Выезжая с военными на рынок в Борзой, Таня нередко общается с чеченскими женщинами — беседуют о детях, о мужьях и огородах. Говорит, ужасные болтушки.

Но не всё так безоблачно. Больше сорока дней назад здесь была расстреляна колонна нашего гарнизона. Подбита она была по классической схеме: двумя выстрелами выведены из строя головная машина и замыкающая колонну зенитная установка. Очевидцы рассказывают, что издалека заметили сидящих на скале людей с проводами в руках. В душе шевельнулась неясная тревога, но никто не захотел обнаруживать своего страха. Переглянувшись, решили, что "наверное, кабель тянут." Как говорят профессионалы, орудовали юнцы, сдающие "экзамен" на прохождение в отряд боевиков. Были бы опытные, в живых бы из колонны никто не остался.

Хоть официально Чечня расцветает, поля засеваются, а благосостояние жителей день ото дня растёт, но, люди видевшие Чечню изнутри, говорят, что "своя" коррупция в республике имеет место быть. Новые добротные дома нередко стоят незаселёнными, а люди живут в развалинах без окон и дверей, поскольку не имеют возможности откупить право въезда в положенное им по закону жилище.

Изучала местную прессу. В газете "На рубежах Родины" есть и литературная страница. На целую полосу — подборка стихов красавицы капитана Оксаны Рудь, что служит здесь с 2000 года.

Война не в скалах,

Что молчат угрюмо,

Не в осенью раскрашенной листве,

Она в какой-то

Странной и безумной,

Убийственно холодной голове.

А если случается вдруг тишина -

То, значит, готовится что-то…

Оксана — мать троих детей. Кроме впечатлений от службы, пишет о своём окружении — боевых офицерах, "опалённых душах". Талантливая женщина с обострённой чуткостью находит нужные образы, чтобы воздать должное настоящим мужчинам. "Так пусть же по праву воздастся сполна мужчинам, что носят погоны".

От Чечни до Южной Осетии — недалеко…

Только закончилась моя поездка по гарнизонам Чечни, как началась война в Южной Осетии. Взволнованная судьбой моих друзей, служащих на границе Чечни и агрессора — Грузии, позвонила им в войсковую часть.

Офицеры подают рапорты с просьбой о переводе в Южную Осетию. Считают, что Россия в этом случае ведёт себя чересчур лояльно: "Надо бы "на-втыкать" Саакашвили, чтобы неповадно было людей убивать за американские деньги". Но наверху терпеливо объясняют добровольцам, что Россия большая, воевать в ней есть кому, пусть это решается централизованно, через военкоматы.

Вспоминаю, как всего две недели назад была во Владикавказе. Городу более двухсот лет, и его старинные, ещё дореволюционной постройки особняки в центральной части города просто чудесны. Так и представляешь, как на эти витиеватые балконы выходили по утрам осетинские князья и княжны. В тот единственный день моего пребывания в столице Северной Осетии местные жители отмечали день святого Хетага (большой национальный праздник, и в воздухе даже днём были слышны залпы салютов) — осетинского святого