Кассандра

знала еще мировая история: жизнь одна, а пожизненных заключений несколько, и никто не смеется, и все это всерьез.

Дегенерация Закона. Виртуальность Закона. Разница условных формулировок для одного и того же наказания. Словно серийные убийцы лоббировали эти законы.

А дегенерация Закона – это дегенерация системы, распад ее здравого смысла и ослабление самосохранения.

Вот едет в «роллс-ройсе» знатный гангстер – наркоторговец и убийца. Все его знают. А казнить или даже посадить его нельзя: свидетелей отстреляют, дорогих адвокатов наймут, лазейки в законе отыщут, доказательств де-юре не хватит.

Параллельно с официальным государством существует по своим законам параллельное бандитское государство: обирает и убивает людей и цветет. И демократия против него бессильна. А демократия – это наше все: мир рухнет, но закон соблюден. Так сказали римляне – и рухнули.

Государство, где бандиты открыто глумятся над законом – обречено. Наши предки вздергивали бандитов там, где их находили. О темные негодяи, кровожадные беззаконники! Вы исправились, вы стали гуманнее? Вот и молодцы, скоро свои и приезжие со всего мира бандиты будут резать вас на улицах перочинными ножиками.

В гуманнейшей Голландии ты не имеешь права пальцем тронуть вора, если он не трогает тебя. Вызови полицию, она его гуманно арестует – если успеет и сумеет. А пока – пусть ворует, бедный. Ударишь?! – ответишь перед судом. Аплодисменты Голландии, пока она еще жива!

Рабская Россия по-прежнему запрещает своим полурабам иметь оружие. Оружие – привилегия свободного человека, а ты смерд и место свое помни. Власть убивает -а ты не моги. Что, и власть не убивает? Ну, тогда бандиты. Он тебя убил – ну, не повезло тебе. Ты его убил? – снова не повезло тебе. Откуда оружие? Кто позволил? Получи за одно то, что посмел купить, носить и стрелять – вот тебе десятка каторги. А там тебя опустит бандит с такой же десяткой за убийство невинного.

Современное цивилизованное государство несравненно лояльнее к преступникам, чем во все прошлые времена. А налогоплательщики содержат преступников лучше и щедрее, чем во все прошлые времена. А законопослушный труженик по гуманному Закону бесправен и унижен перед преступником больше, чем во все прошлые времена.

Общество, в котором рядовой уголовный преступник может прямо в суде, используя беспомощность закона, глумиться над честным человеком, потерпевшим от него – это больное и порочное общество. Принятие и поддержание таких законов – это самоуничтожение государства: оно само уступает бразды правления преступникам.

Эти вещи кончаются или фашизмом, или развалом своего. Кажется, фашизм мы уже проходили.

Вот предприниматель дал кредит другому. А другой его кинул, и деньги грамотно сплыли. Государство говорит: извини, это твой риск, закон бессилен. А в частном порядке чиновник сочувствует и объясняет, что ты прав, но вот несовершенен закон. И ты идешь к бандитам и говоришь: берите себе половину долга, как у вас принято, а другую отбейте для меня, а то ведь